Машина «Разминирование», прибывшая последней, стоит на том же месте. Никто не спешит на поиски потенциальных зарядов, просто наблюдают за нами через глухо тонированные стёкла микроавтобуса. Допускаю, ждут команды, но от кого? Если в садике действительно есть мина, они должны идти первыми.
Но пока суетится полиция, бегают с озабоченными лицами врачи, словно уже есть пострадавшие, пожарные замерли возле машин, раздумывая, стоит ли раскатывать шланги? А эти просто сидят без дела! Заглянуть бы туда одним глазком, кто на самом деле прячется за громкой вывеской?
Напрягаться не пришлось, из микроавтобуса вышел сухощавый мужчина, явно не имеющий никакого отношения к минам, взрывам и прочей пакости, судя по идеальному костюму и дорогому галстуку. Подошёл, показал красную книжечку лейтенанту.
Полковник Демидов, ФСБ, это, скорее, мне, чем лейтенанту, и так уже стоящему по стойке смирно.
Молчу, потому что в этой мизансцене у меня слов нет, что-то в пространстве творится без моего участия, но по мою душу. Слишком много внимания к моей персоне в столь неподходящий момент. А я так надеялся распрощаться со всеми участниками цирка сразу после отправки телевизионщиков подальше. Видать, не судьба, целый полковник и аж из ФСБ.
Это вас обвиняют в минировании садика? никаких эмоций, голос прохожего, спрашивающего время.
Да! почему-то не хочется умничать и ёрничать, есть в этом человеке нечто такое, отчего начинаешь чувствовать себя маленьким и беззащитным.
Вы проедете с нами! даже не приказ, констатация факта.
А если откажусь? что-то здесь не так, есть какой-то подвох, хотя внешне выглядит вполне достоверно. Силой заберёте?
Будете сопротивляться? слабая, едва заметная ухмылка тронула бесстрастное лицо собеседника.
Буду, с улыбкой превосходства пообещал я.
Его стык горел многочисленными разрывами, не успевшими зарасти за столь краткое время. Если он и был совсем недавно важной шишкой в ФСБ, то сейчас передо мной другой человек, которому нужен именно я.
Не стоит, Михаил, вы и ваши близкие как на ладони у моих снайперов.
Обернувшись, я вынужден был проморгаться, казалось ожил один из кошмаров прошлого неподалёку стояли Светка с Танюшкой, на них плясали весёлые красные точки. Ударь я по этому гаду, они успеют выстрелить и в меня, и в них.
Я не знаю, где располагаются снайперы, если ты хочешь залезть мне в голову, экстрасенс, он явно знал больше, чем мог, увидев меня в первый раз в жизни.
Экстрасенс?
Ты сделал это?
Да! Тебя что-то удивляет?
Ты хреновый командир, Морпех! Оставить ребят в такое время может только полный подонок!
Я знал, ты не подведёшь, экстрасенс, он смотрел на меня с улыбкой, совершенно не реагируя на оскорбления, понимая, что я в проигрышной ситуации. Поехали?
А?
Их повезут в другой машине, Миша, так безопаснее для всех нас.
Ну, ты и сволочь, Морпех! Понял, что можешь использовать оружие к собственной пользе и тотчас сделал то, что запретил своим парням. Полиция Плацдарма, честь и совесть, облико морале! Тупо выжидал момент, чтобы свинтить и решить свои личные проблемы!
Не пыхти, лопнешь, хмыкнул он, словно подслушав мои мысли. Оперативная необходимость, Миша, тебе этого не понять. Вы же, экстрасенсы, выше людей, вам бы всё нам мозги пудрить, да бабло стричь. А тут война, Миша! И самое время определиться, на чьей ты стороне?
А ты?
Я на стороне тех, кто долго ждал своего часа, Миша. Тех, кто оказался на Плацдарме по чьей-то глупости, жадности, подлости. Всё это время эти люди напрасно занимали место в жизни, зато хорошо продвинулись по карьерной лестнице, в бизнесе, в семейных отношениях. Понимаешь, Миша, они отправили нас на тот свет, чтобы иметь всё это. Разве это справедливо?
Зачем тебе я? Ты же всё можешь сделать сам, в этом нет ничего сложного!
Ошибаешься, Миша! Ты просто не видел, что дальше происходит с теми, кто попытался войти в жизнь таким способом.
Его стык не хотел схватываться, многочисленные разрывы горели алым пламенем, стремительно отторгая душу, вломившуюся в чужой дом. Ещё немного и он просто сдохнет. Это хорошая новость, плохая в том, что при этом могут пострадать Светка и Танюшка. Машины, в которую они сели, с нами рядом нет, я прощупал на сколько смог далеко. Их обязательно спрячут, чтобы я сделал всю грязную работу для них.
Морпех поморщился от боли, тщательно скрываемой всё это время.
Я приказал их убить, если со мной, хоть что-то случится, с трудом выталкивая слова, сообщил он, словно прочитав мои мысли. Ты должен мне помочь, у тебя нет вариантов!
Самое страшное, я не могу отказаться, он всё разыграл, как по нотам, поставив меня в безвыходное положение. Они живы, пока жив Морпех. Очень хотелось ударить широким замахом по всем, сидящим в машине, но что это даст Светке и Танюшке?
Вы дикари! Нет, вы хуже дикарей! Потому что у тех есть хоть что-то человеческое, понимаешь? Вы убиваете человека, пожирая его тело, но не умея им воспользоваться. На что вы рассчитывали? С чего вы решили, что это, вообще, возможно?
Мы сидели, отделённые от салона звуконепроницаемой перегородкой, поэтому Морпех мог не стесняться слов.
Я не просто так был в полиции Плацдарма. Меня туда забросили для внедрения, разговор давался ему с трудом, стык всё активнее отторгал чужеродный субстрат. Шварцу нужен был свой человек в полиции, чтобы заранее знать планы по облавам. Мне обещали жизнь, новую жизнь, понимаешь?
Кто такой Шварц?
Это неважно, он вспылил, боль мешала контролировать чувства, сделай хоть что-то, экстрасенс хренов, иначе их убьют!
Он прав, нужно спешить, если хочу продлить жизнь своим девчонкам.
Останови машину, не могу работать на ходу! зло приказал я.
Слушается, чёрт бы его побрал, хочет жить, сволочь! Так, цепляем барьер, приближаемся к стыку. Тонкими лучиками прикасаемся к островкам раздражения, кормим их с ложечки мягкой, доброй энергией, баюкаем, успокаиваем. Помаленьку сближаем с чуждой структурой, склеиваем, заливаем потоком энергии. И дальше, ещё кусочек, следующий островок, быстрее, пока он в сознании. Есть контакт! Теперь добавляем тонус организму в целом, пусть почувствует себя человеком.
Здоровым человеком, но с прилипалой внутри, о которой ему знать необязательно. Хочешь поиграть со мной в кошки-мышки, Морпех, давай! Думаешь, ты знаешь всё об экстрасенсах? Так дальше и думай, но с этого момента ты у меня под колпаком и только мне решать, сколько ты проживёшь на этом свете.
Но главное сейчас не это, важно спасти девчонок, пока их не «спрятали» туда, откуда мне их не вытащить. С моим моральным кодексом не вытащить, потому что я не Морпех не смогу переступить через необходимость лишить кого-то жизни, чтобы использовать его тело.
Не подвёл, экстрасенс, потягивается, как сытый кот, смотрит на меня по-доброму, как хозяин на преданную собаку. С тобой можно работать, Миша! Но уговор, сперва дело, потом я отдаю тебе жену и дочку! По рукам?
Он и в самом деле протягивает мне руку. Молчание затягивается, предложение мне не нравится, да и обниматься с ним я не намерен. Это грубый шантаж и я не собираюсь ручкаться с его главным исполнителем.
Я согласен, но руки так и не протягиваю.
Чувствую, в конце пути он мне это припомнят, но не сейчас, потому что я доказал принципиальную возможность нормальной стыковки чужой души с живым телом. Они так и будут грубо рвать, стыковать, как получится, а потом тащить ко мне результат на реанимацию. Потому что иначе им не войти во власть, не получить деньги, не вернуться в жизнь королями, а не нищими. И как только я закончу процесс, со мной можно расстаться. Это и дураку понятно, но выбора всё равно нет, пока не решена главная задача вытащить девчонок.
Брезгуешь? ухмыльнулся Морпех. Понимаю, но работать всё равно придётся, так что как-то нам с тобой нужно налаживать сотрудничество.
Он был в прекрасном расположении духа, «костюм» сидел идеально, не мешая наслаждаться жизнью во всех её проявлениях. Чувствовалось, у Морпеха большие планы на этот счёт.
И как же ты на тёмную сторону переметнулся?
Тёмную? Почему тёмную? Правильную, Миша! Понимаешь, пока сидишь в тёплой уютной квартирке, люди кажутся милыми и добрыми, а ты проведи то же самое время в холодном колодце без еды. Нас в Чечне отправили на зачистку, разведка выявила бандформирование в одном из посёлков. Один взвод, Миша! И нас положили всех, как только мы вошли в посёлок, словно кто-то ждал. Остался только я! И месяц ждал, подыхая от голода и холода, пока меня спасут.
Спасли?
Нет, сдох там, его кривая ухмылка выглядела дико на чисто выбритом лице успешного человека. Ночью зарезал охранника и ушёл в горы, через неделю вышел к своим, а меня, оказывается, уже списали в покойники. Даже цинковый гроб домой отправили, прикинь! А тут я заявляюсь в часть живой! Думаешь, медаль на грудь повесили? Нет, Миша, отправили под трибунал, признали, что специально завёл свой взвод в засаду. Ребята подсказали, конечно, кто гнидой оказался, но его в части уже не было успел убраться домой. А я на зону, там с правильными людьми познакомился. Они жизнь настоящую знают, а не бумажную.