Уже и внук Енгибарова включился в поиск. И всё безрезультатно. ПОКА безрезультатно.
Господи, говорю я, Чехия так близко, и она такая маленькая, неужели нельзя найти Антонио Бареша? Людей с такой фамилией всего полторы тысячи на всю Чехию это как жильцов одного большого московского дома, ну, почему, Господи, он никак не отыщется мой дорогой друг? Человек всё-таки не иголка в стогу сена. Мне кажется, за 13 лет поиска можно было бы найти даже иголку в стогу
* * *
Недавно я перечитала свою новеллу «Возвращение», которая посвящена Антонио Барешу и написана мной в далёкой юности, когда я была десятиклассница. В этой новелле герой уехал, а потом, через много лет вернулся, и она не узнала его (Она то есть я). Не узнала я его потому, что слишком много времени прошло
И вдруг меня как ошпарило: а вдруг Антонио ходит мимо меня, а я не узнаю его?! Так ведь и он не узнаёт меня! А как ему меня узнать, даже если это он? Мы расстались с ним полвека назад на улочке крошечного секретного городка, затерянного в степях Украины Последняя наша встреча была именно там. На следующий день он уехал в Чехию, точнее в Чехословакию, тогда это была одна страна. Уехал домой. Может, он думает, что я до сих пор живу в том засекреченном городке?.. Он же не знает, что я вскоре тоже уехала из той степи в Москву.
* * *
И вот я столкнулась с незнакомцем на берегу нашей бухты. Дорога от бухты идёт в гору, довольно круто, а бухта внизу. А этот человек шёл вниз, с горы. Он шёл быстро, энергично, упруго. Походкой снежного барса. Он прошёл мимо меня. Не взглянув на меня. Хотя, кроме меня, на этой дороге-горе никого не было. И он прошёл очень близко от меня. Но этот человек смотрел не во вне, а внутрь себя. Наверное, если бы я стояла у него на пути, прямо по курсу, он бы прошёл сквозь меня Такой он сосредоточенный на чём-то своём, что ничего не видит вокруг себя.
Мне хотелось окликнуть его, как 50 лет назад я окликнула Антонио: «Куда же вы?» Но я не окликнула его. Нерешительность сковала меня. Я долго смотрела ему вслед Мне хотелось догнать его и спросить: «Скажите, вы Антонио Бареш?» Но я не догнала его и не спросила. О, эта моя всегдашняя застенчивость, как же она мне порой мешает в жизни!
* * *
Прошла неделя. А если быть точной, то пять дней. Я этого человека больше не встречала. Я и прежде видела его редко, всего несколько раз. И я очень ругала себя. Может, это была единственная возможность, единственный шанс поговорить с ним? Вдруг он уехал? Вдруг это действительно был Антонио и он уехал?.. Бывает же, что человек уезжает, и даже навсегда. Он уже уезжал когда-то навсегда из той степи Может, он перед отъездом ходил попрощаться с бухтой? Я ведь всегда прощаюсь, если уезжаю, прощаюсь с рекой, степью, или с морем Бывает же, что люди ведут себя похоже, правда? Тем более, если они похожи внутренне. А мы с Антонио очень похожи. И вот, теперь я никогда не узнаю: Антонио это был или нет?..
Я страшно ругала себя за нерешительность. И мне было очень стыдно перед Богом. Я Его горячо просила о встрече Он мне мгновенно ответил! И я упустила свой шанс Так зачем тогда, вообще, откликаться на мои молитвы, если я такая трусиха? Мне было очень-очень стыдно. Внутри я просто сгорала от стыда. И без конца повторяла: «Господи, прости мне мою слабость!»
В эти непростые дни, бесконечные пять дней испепеляющего стыда, я придумала в эти дни сюжет для небольшого фантастического рассказа: о том, как наша вселенная начала сжиматься (она ведь и на самом деле когда-нибудь начнёт сжиматься), и вот она сжимается, сжимается И сжалась в итоге до размеров нашего Левобережного района на севере Москвы. И все, кого я ищу, и кого хочу увидеть, они все оказались тут. Все тут, рядом! Этот сюжет очень согревал меня как будто процесс сжатия вселенной уже был запущен
21 июля. Встреча вторая. Заговори с незнакомым человеком
И вот настало 21 июля. Я собралась вечером на бухту. Последнее время каждый вечер благоразумно гуляю, потому что не хочу довести себя работой до такого состояния, когда работать уже нет сил. Как было год назад, прошлым летом. Так, любя нашу бухту, я за всё прошлое лето ни разу не выбралась сюда.
Итак, настало 21 июля. Я собралась на ежевечернюю прогулку. Целый день работала над новой книгой, и мне надо было проветрить мозги.
Отправляясь на прогулку, я положила в рюкзачок свою книгу «Там, где всегда ветер», не так давно вышедшую, роман о моём отрочестве. Я была почему-то уверена, что вернусь домой без неё, что я книгу кому-то подарю.
Итак, настало 21 июля. Я собралась на ежевечернюю прогулку. Целый день работала над новой книгой, и мне надо было проветрить мозги.
Отправляясь на прогулку, я положила в рюкзачок свою книгу «Там, где всегда ветер», не так давно вышедшую, роман о моём отрочестве. Я была почему-то уверена, что вернусь домой без неё, что я книгу кому-то подарю.
Вечер был холодный и ветреный, половина девятого, серели сумерки На берегу никого. Только на спортплощадке у одной из сеток молодые люди азартно играли в пляжный волейбол. А вдоль берега плавали караваны уток. И ни одной души, кому я могла бы подарить свою книгу. Странно Неужели предчувствие меня обмануло?
Я села на холодную скамью. Смотрела на бухту, на уток, на лес на другом берегу И тут я увидела его. Он бодро шёл по дорожке через пляж. Он не уехал!!! Он здесь! Мужчина с походкой снежного барса. Лет ему на вид 88, а то и все 90, но при этом его невозможно назвать стариком, потому что даже молодые редко держат спину так прямо и так быстро, энергично ходят.
Бог даёт мне ещё один шанс. Вперёд, Маша Романушко, которая ни к кому никогда не подходила первой, хоть и мнит себя очень смелой. Ну же, говорю я себе.
О, как мне было страшно подойти и заговорить с ним! Но я встала с холодной скамьи и пошла к нему навстречу
Здравствуйте, сказала я.
Здравствуйте, ответил он, слегка удивлённо.
Можно вам задать вопрос?
Да.
Скажите, пожалуйста (внутренне я была на грани обморока от страха. Мне было одинаково страшно услышать любой ответ: и «нет», и «да»). Скажите, ваше имя Антонио Бареш?
Как вы сказали? спросил он, взглянув на меня большими голубыми глазами. Большими голубыми глазами как у Антонио, как у Саши Милитова, как у моего отца Эти глаза преследуют меня всю жизнь!
Ваше имя Антонио Бареш? повторила я с трудом, потому что всё во мне в ту секунду пересохло, как в пустыне, и язык едва слушался меня.
Он мгновение молчал, как будто вслушивался в смысл того, о чём я его спросила. И это мгновение показалось мне вечностью.
Нет, это не моё имя, сказал он.
Нет?.. Разве вы не Антонио Бареш? Вы так похожи на моего давнего друга, которого я не видела 50 лет! Мне показалось, что вы это он
Нет, я не он. Простите, он улыбнулся извиняющейся улыбкой. Ничем не могу вам помочь.
Простите сказала и я ему.
Он ушёл к спортплощадке, где молодёжь продолжала играть в пляжный волейбол, и довольно долго наблюдал за игрой. А я сидела на холодной скамье и смотрела на пустынный берег бухты На тот самый берег, с которого начинается мой роман-трилогия «Побережье памяти». Это он. Тот самый берег. Здесь многое происходило уже Многие значимые моменты моей жизни. Многие яркие переживания настигали меня именно на этом берегу. Многие важные мысли приходили ко мне именно на этом берегу, который для меня является рубежом. Некоей разграничительной (и, одновременно, соединительной) чертой между ЗДЕСЬ и ТАМ. Между сном и явью. Между сбывшимся и несбывшимся
И только сейчас я увидела, что наша бухта очертанием похожа на бухту Золотой Рог во Владивостоке и на бухту Золотой Рог в Стамбуле. Вот как интересно! Какая удивительная перекличка
(Потом, когда я пришла домой и сказала об этом мужу, он засмеялся и сказал: «Нет! Это бухта Золотой Рог во Владивостоке и Золотой Рог в Стамбуле похожи на нашу бухту!»)
* * *
Я сидела на холодной скамье и размышляла на тему: должна ли я подарить свою книгу незнакомцу, который отказался быть Антонио Барешем? Тот ли это человек, для которого я принесла сегодня роман о своём детстве?.. И если да, то где мне набраться храбрости на такой поступок? Но я поняла, что если не сделаю этого, если не подарю ему книгу, то буду очень жалеть потом
И когда этот человек пошёл обратно, я пошла ему навстречу, уже вынув книгу из рюкзачка.
Я спросила его:
Можно вам задать ещё один вопрос?
Да, приветливо откликнулся он.
Вы любите книги?
А кто же их не любит? Конечно, я люблю книги.
Я хотела бы подарить вам свою книгу.
Свою книгу? Очень интересно, сказал он.
Мы остановились. Я протянула ему книгу. Он прочёл вслух название:
«Там, где всегда ветер»
Да.
А где это место там, где всегда ветер? спросил он. Его ярко-голубые, живые глаза смотрели с интересом и молодым любопытством.