Создание новой системы образования в России сопровождалось новым оживлением педагогических дискуссий о том, каким должно быть воспитание и обучение юношества, каким целям и нравственным идеалам должна служить российская школа. Особую остроту, как и в екатерининскую эпоху, приобрел спор сторонников семейного и общественного воспитания. Ареной этого спора стали многие общественно-политические, литературные и зарождавшиеся отечественные педагогические издания.
Активным защитником общественного воспитания зарекомендовал себя известный литератор и педагог, последователь А. Н. Радищева Василий Васильевич Попугаев (17781816). «Общественное воспитание, писал он в Периодическом издании Вольного общества любителей словесности, наук и художеств за 1804 г., должно быть выше воспитания семейного. Даже и тогда, когда бы просвещение было уделом целости народов, семейное воспитание может научить токмо людей быть добрыми отцами, супругами, родственниками, но никогда совершенными гражданами. Эгоизм, удел всех людей, и может быть не токмо необходимый, но и полезный в некоторых отношениях, будет их всегда отделять от чувства общественности. Ибо люди, воспитанные в семействах, почитают себя обществу ничему не одолженными; привычка к выгодам общественным делает им неприметным благо, неоцененной связью гражданских выгод на них изливаемое: они во всем видят одни условия, уже данные временем, в котором они живут, и нимало не думают, сколько веков и сколько напряжения гениев стоило природе, дабы образовать связь благодетельного сообщества, и потому каким пожертвованием сие каждого обязывает к пользе оного. Одно общественное воспитание, одно такое воспитание, направленное к моральной цели, дает гражданину чувствовать с самого его младенчества, что государственное общество печется о его благе, что оно ему не менее благодетельствует, но еще более чем самые родители, ибо родители показывают ему токмо выгоды семейственные, кои сами основываются на выгодах общественных, в то время когда общественное воспитание показывает ему все назначение, коим он обязан согражданам за те блага, кои соединение их на него изливает».
Идеи «любви к отечеству», «службы любезному отечеству», патриотизма и гражданственности пронизывают и художественную и учебную литературу начала ХIХ в. Они пока что преобладают над идеей человека, уважения к его личности и человеческому достоинству. Личное как бы растворяется в общественном. Но подобная точка зрения, уже достаточно основательно подорванная лучшими представителями художественной школы российского сентиментализма, уже не считается единственно верной и непререкаемой. На защиту человеческой личности встает педагогический журнал писателя карамзинской школы В. В. Измайлова «Патриот», выходивший, правда, всего один год (1804), однако сумевший оставить о себе добрую память в анналах истории отечественного воспитания.
Журнал «Патриот» предназначался в равной мере как для воспитателей и родителей, так и для детей, молодежи. В этих целях он имел четыре специальных раздела: для воспитателей, где помещались статьи по вопросам общественного и семейного воспитания; для детей, в котором печатались детские рассказы и пьесы нравоучительного, исторического и природоведческого характера; для молодых людей, где помещались статьи по вопросам морали, философии, литературы; для всех читателей, где публиковались библиографические заметки о новых книгах и журналах. Журнал активно пропагандировал педагогическое творчество Ж.-Ж. Руссо, Д. Дидро, Дж. Локка, идеи Ш. Л. Монтескье, И. Канта и других передовых европейских мыслителей.
Придавая особое значение нравственному воспитанию юношества, «Патриот» утверждал, что предметом воспитания является сам человек «независимо от всех положений или в отношении к возрасту, полу, состоянию, или в рассуждении к домашнему или общественному воспитанию». Журнал осуждал «злоупотребление прекраснейших успехов гражданственности». Он утверждал, что «не все старое дурно, не все новое хорошо», рекомендовал своим читателям учиться у предков не только патриотической гордости и народному духу, но и домашним добродетелям, воспитывать у молодежи бодрость души и тела, умение с твердостью превозмогать жизненные бедствия, отражать удары рока и вместе с тем чувство радости жизни.
«Патриот» познакомил русского читателя с творчеством знаменитого швейцарского педагога Иоганна Генриха Песталоцци (17461827). В его творчестве журнал увидел «зарю нового дня для отцов просвещенных и добрых». Развивая педагогические идеи Ж. Ж. Руссо, Песталоцци считал важнейшей задачей воспитания гармоническое развитие природных сил и способностей человека. Сторонник деятельной любви к людям, он придавал исключительное значение проблемам нравственного формирования личности, привитию детям чувства долга, справедливости. Каждый ребенок, утверждал педагог, должен прежде всего осознать себя частью единого и великого человеческого целого. Нравственное воспитание в системе Песталоцци выступало в органической взаимосвязи с физическим и умственным развитием личности. Он призывал осуществлять нравственное воспитание не путем нравоучений, а путем пробуждения у самих детей стремления к нравственным поступкам. Песталоцци внес огромный вклад в создание теории элементарного обучения, способствовавшей развитию в ХIХ в. народной школы не только в Западной Европе, но и в России. Отстаивая идеи соединения обучения с производительным трудом, он считал необходимым расширить круг знаний, даваемых народной школой, учитывать в процессе обучения психологические особенности детей, развивать их логическое мышление.
«Патриот» познакомил русского читателя с творчеством знаменитого швейцарского педагога Иоганна Генриха Песталоцци (17461827). В его творчестве журнал увидел «зарю нового дня для отцов просвещенных и добрых». Развивая педагогические идеи Ж. Ж. Руссо, Песталоцци считал важнейшей задачей воспитания гармоническое развитие природных сил и способностей человека. Сторонник деятельной любви к людям, он придавал исключительное значение проблемам нравственного формирования личности, привитию детям чувства долга, справедливости. Каждый ребенок, утверждал педагог, должен прежде всего осознать себя частью единого и великого человеческого целого. Нравственное воспитание в системе Песталоцци выступало в органической взаимосвязи с физическим и умственным развитием личности. Он призывал осуществлять нравственное воспитание не путем нравоучений, а путем пробуждения у самих детей стремления к нравственным поступкам. Песталоцци внес огромный вклад в создание теории элементарного обучения, способствовавшей развитию в ХIХ в. народной школы не только в Западной Европе, но и в России. Отстаивая идеи соединения обучения с производительным трудом, он считал необходимым расширить круг знаний, даваемых народной школой, учитывать в процессе обучения психологические особенности детей, развивать их логическое мышление.
Многие российские педагоги пушкинской поры были хорошо знакомы с творчеством выдающегося швейцарца, а некоторым из них довелось наглядно ознакомиться с практикой работы созданных Песталоцци школ. Нельзя не отметить и того значительного вклада, который внесли в развитие русской педагогической теории и практики многочисленные ученики и последователи Песталоцци. Среди них особо отметим швейцарского пастора и педагога Иоганна Муральта (17801850). Получив богословское образование в Галле, Муральт активно учительствует в одной из основанных Песталоцци школ. В 1810 г. его приглашают в Россию на вакантное место пастора при реформатской церкви в Петербурге. В 1811 г. Муральт открывает в российской столице воспитательный пансион, который вскоре, во многом благодаря личности основателя, а также применявшимся здесь новым воспитательным приемам, приобретает огромную популярность и становится одним из любимых учебных заведений дворянской молодежи.
«Этот пансион, писал об учебном заведении Муральта известный педагог, историк и географ К. И. Арсеньев, пользовался тогда необыкновенным уважением и предпочитаем был всем подобным заведениям. И точно он вполне был достоин своей славы по превосходному устройству, и внешнему, и внутреннему, по отличной методе педагогической, по счастливому выбору наставников и воспитателей и по неусыпной деятельности, ловкости и благородному характеру содержателя. Пастор Муральт, ученик Песталоцци, привез в Россию много новых, светлых идей по предмету воспитания юношества и счастливо осуществлял их в своем заведении».
Пансион Муральта просуществовал недолго, однако успел выпустить из своих стен 578 воспитанников. Многие из них впоследствии ярко проявили себя на различных поприщах служения России, хорошо усвоив ведущий принцип своего мудрого наставника: «истинный патриот служит своей родине и своему государю, никогда не отрекаясь от своего человеческогодостоинства».
Целеустремленным поклонником педагогической системы Песталоцци был и Василий Андреевич Жуковский, на протяжении многих лет своей жизни активно сочетавший поэтическое творчество с педагогическим [23]. Кстати, это именно ему принадлежит выражение «педагогическая поэма». Этими словами в одном из писем друзьям он характеризовал на склоне лет свои педагогические занятия с детьми по их домашнему обучению и воспитанию. На протяжении четверти века Жуковский был дружен с Мартином Асмусом педагогом, поэтом и издателем из Дерпта. Пройдя обучение в учительском институте Песталоцци, Асмус организовал в 1811 г. в Дерпте частную школу-пансион по системе знаменитого швейцарца. Жуковский, часто посещавший Дерпт, был хорошо знаком с деятельностью этой школы. Позднее он лично познакомился с Песталоцци, что помогло ему глубже прочувствовать и освоить идеи великого педагога.
Поэтический учитель Пушкина и педагог-наставник будущего царя-освободителя Александра II Жуковский предпринял свои первые шаги на педагогическом поприще в 1805 г., взявшись за обучение рано осиротевших своих племянниц Маши и Саши Протасовых. Их собирательный образ навсегда вошел в русскую культуру благодаря поэме «Светлана». Уже тогда влияние Песталоцци чувствовалось и в самом подходе Жуковского к педагогической деятельности, и в его педагогических воззрениях. Приступая к занятиям с племянницами, Жуковский писал А. П. Киреевской-Елагиной: «Если где нужна метода, то, конечно, в воспитании, ибо здесь каждый шаг, каждая ошибка могут иметь важнейшее следствие на целую жизнь детей». Сохранились дневники поэта тех лет, наглядно позволяющие судить, как подробно и скрупулезно относился он к своим педагогическим обязанностям, как тщательно проводил отбор учебного материала, как глубоко и всесторонне вникал в проблемы дидактики и частных методик.