Судя по затратам, которые несет в настоящее время «Газпром», и проблемах на рынке газа, даже при условии уступок в цене, менеджменту приходится нелегко. Но нельзя не отметить, что некоторые проблемы стали, по-моему, результатом просчетов, допущенных его руководителями, например, при расчетах цены на газ (не по спросу, а с привязкой к очень неустойчивой цене на нефть), разработке северных месторождений, очевидно, малорентабельных при сегодняшних ценах, и при прокладке газопровода (затратных капиталовложениях) в условиях неопределенности (или даже отсутствия) контрактных гарантий непредсказуемых покупателей. И кто может гарантировать, что в электроэнергетике «Газпром» поведет правильную экономическую политику, не говоря уже о технической?
Вот так же «Роснефть» сделала безуспешную попытку спасения станкостроения, а в действительности всё свелось к недвижимости это прибыльней. А как дело обстоит в самом нефтегазовом секторе? Неужели там уже некуда вложить с пользой деньги?
В 2012 г. добыли 518 млн.т. нефти. Отправили на экспорт 240 млн.т. и на переработку 266 млн.т. Переработали и что получили? Вот основные показатели работы нефтеперерабатывающей промышленности в России:
Что изменилось за 22 года? По статистике сократились мощности, а глубина переработки повысилась. Но что в результате получили? переработка всё глубже, а светлых фракций всё меньше. И опять вразрез с рыночной логикой: спрос растет (с ростом парка автомобилей), а топлива всё меньше. Т.е. удельный вес светлых фракций (автобензина и дизельного топлива) действительно чуть вырос, но не за счет более глубокой переработки, а за счет сокращения выхода товарной продукции от объема первичной переработки, особенно мазута, и увеличения отходов. Что ж это за рынок такой? спрос, потребности растут, а производство сокращается. Как будто нарочно, чтобы создать предпосылки для роста цен. Теория спроса и предложения явно не про наш «рынок». Настоящий рынок так регулировать не может. За этим стоят конкретные люди из бизнеса и из чиновников, которые как раз такие создают условия для бизнеса. Либо наоборот, занимают посты, но ничего путного сделать не хотят или не умеют. Судя потому, что за четверть века подход к решению проблем не меняется, напрашивается вывод чиновники не способны к самообучению: вместо того, чтобы путём создания рабочих мест расширять налоговую базу, снижением налогов на мелкий и средний бизнес стимулировать производство и бизнес, снижением косвенных налогов тормозить инфляционную нагрузку на население и стимулировать рост потребления, всё делается с точностью наоборот. В свою очередь сырьевой «бизнес», получив от государства всё на блюдечке, не стремится развивать его вглубь, а ищет, где можно дешевле вложиться и получить выгоду больше. Так, например, глубина переработки на предприятиях «Роснефти» была 64,5%, и это не самый плохой показатель. У «Сургутнефтегаза», как сообщают общедоступные СМИ, невероятно 43,2%. Для сравнения, в США 92%. Получается, есть над чем поработать и вложиться для повышения эффективности нефтяным компаниям в своей отрасли. Государство могло бы налогами регулировать заинтересованность в глубокой переработке, равно как в обеспечении заказами отечественного станкостроения, когда оно ещё было.
Компании нефтегазового сектора идут в непрофильные отрасли, наверно косвенно способствуют возникновению мини-заводов, осуществляя на них поставки нефти (иначе, откуда те получают сырьё?), но не очень занимаются реконструкцией своих старых заводов, чтобы повысить отдачу. Значит, не выгодно в России вкладывать деньги в глубину переработки, выгодней в сырьё и недвижимость. И это упрек законодателям, т.к. это ещё и повод утаивать продукцию с более высокой степенью переработки. Налоговая система, таможенные тарифы, система квот должны ориентировать преимущественно на готовый продукт с высокой степенью обработки. Нефтяные компании демонстрируют нам свою незаинтересованность. Тем более, что 83 млн. тонн нефти за минусом использованной для собственных нужд это потери не для нефтяной компании, не для нефтепереработки, а для потребителей (читай, экономики в целом), потому что в конечную цену потребителя они, безусловно, будут включены. Этого мало. Как известно, предприятия даже нефтегазового сектора пользуются субсидиями государства. А это возврат части ранее уплаченных налогов. Так, в 2012 г. предусматривалось выделение из бюджета 29,5 млрд. рублей, в 2013 г. 19,9 млрд. рублей, из которых наибольшая доля предназначалась ОАО «Газпром». Кроме того, нефтегазовому сектору предоставляют различные преференции, устанавливая на низком уровне налоги на добычу полезных ископаемых, замораживая их временами в абсолютных цифрах (вне зависимости от объема, значит, можно выкачивать скважины до истощения) или даже отменяя. Снижают пошлины. Но если в нефтегазовой отрасли доля иностранного капитала в разные времена составляла от 40 до 70%, то для кого эти преференции, субсидии? И кто проигрывает? Бюджет, т.е. население, которое, перечисляя в бюджет налоги, оплачивает эти денежные вливания в нефтегазовые гиганты и банки. При том что государство у нас по конституции социальное. Или это опять поддержка «отечественного» производителя?
Вот в такой обстановке, если верить статистике, приходится выживать реальному сектору экономики. И всё-таки с трудом, но что-то производим, и даже зарабатываем. Обратимся, наконец, к потребительским расходам.
Нас пытаются заверить, что по «паритету покупательной способности» россияне живут с каждым годом лучше. И действительно, если судить по этому паритету и верить статистике, мы с удивлением обнаруживаем, что Россия в 2013 г. по ВВП была на шестом месте, сразу после Германии, опережая Францию. А сейчас особенно хорошо, после скачка курса доллара и евро по отношению к рублю. Литр бензина стоил 94 цента, а теперь меньше 50 центов. Прекрасно, тогда и жить мы должны как в Германии. Возможно, кто-то так и живет. Но статистика размазывает благополучие на всех. Почему же не живём? Потому что зарплата начисляется не в долларах, а в рублях. При этом: то зарплата сокращается, то рабочая неделя, то рабочее место. Поэтому вопреки статистике доходы становятся меньше, а цены выше. Видимо, что-то с этим паритетом не так. Чтобы разрешить этот казус попробуем использовать другой паритет покупательную способность рубля в наше время и в далекие 70-е годы XX века так называемого «брежневского застоя». И применим простую арифметику: в 1976 г. можно было очень неплохо пообедать (своеобразная потребительская корзина) на 1 рубль (и даже меньше), сейчас надо не меньше 250300 рублей. Нам могут возразить, мол, можно было пообедать, но купить ничего нельзя было. Так ли? Оценим розничный товарооборот: в 2014 г. его объем оценивался в 26,256 трлн. рублей, это 182 716 рублей на душу в год, а в 1976 г. 225,8 млрд. рублей, что составило 947 рублей на душу. Получается, всего 731 (182716/250) обед импровизированная условно «потребительская корзина» розничного товарооборота на душу сейчас против 947 в пользу «застоя». Выходит, рынок в 2014 г. почти на треть был менее насыщен потребительскими товарами, чем в 70-е годы прошлого века. А в 2015 г. еще меньше. Странно это, судя по прилавкам? Это потому, что сегодняшний розничный рынок это витрина. А судить надо не по тому, что лежит на прилавке, а по тому, что продано.
Проиллюстрируем состояние рынка на товарах легкой промышленности. По информации газеты «Ведомости», продажи одежды и обуви в России в I квартале 2015 г. против аналогичного периода 2014 г. сократились на 42% в натуральном выражении и на 19% в денежном. Даже если предположить, что часть сокращения продаж в денежном выражении компенсирована некоторым увеличением оборота люксовых брендов, вряд ли разницу в 2,2 раза можно объяснить только этим. Налицо существенный рост цен. Специалисты оценивают российский рынок одежды и обуви в 2,8 трлн. рублей. Если процентное сокращение за квартал распространить на годовое исчисление, можно предположить, что за 2015 г. только на одежде и обуви, и только через рост цен, из кармана более состоятельных потребителей извлекут около 600 млрд. рублей, компенсировав потери оборота в натуре.
Падение рынка на 42% объяснить можно только процессом оскудения денежных запасов у большинства населения. Также как в промышленном секторе отсутствием оборотных собственных и заемных (из-за дороговизны) средств. Торговлей акциями занимаются сторонние (Управляющие) компании, и деньги до производственников не доходят. Сегодня почему-то всех заботит не состояние промышленного сектора, а курс рубля и цена на нефть. Курс рубля падает, а вместе с ним падает капитализация рынка акций (в долларах). Сегодня она в долларовом выражении упала по итогам 2014 г. в два раза, а в рублевом осталась на уровне 2009 г. Это значит, что по паритету покупательной способности не жизнь населения стала лучше, а российские предприятия для владельцев долларовых авуаров стали дешевле. Значит, опять можно ожидать смену собственников и новые банкротства. И товары в России для иностранцев с долларами или евро стали дешевле. Недаром финны занимаются шопингом в России. Для иностранцев Россия становится более комфортной страной, чем для коренного населения.
Итак, судя по розничному товарообороту, его потенциал для роста ВВП не велик. Что касается услуг: аналитики говорят, что в России услуги обеспечивают половину всего ВВП (это-35 703 млрд. рублей), сравнивая с США, где их доля 3/4, или Европой там доля от 3/5 до 2/3. Всё может быть. Только в США и Европе за счет роста доли услуг при сохранении производства, а в России за счёт сокращения производства. Такой удельный вес услуг в ВВП страны со скудными средствами у населения и в реальном секторе экономики, говорит только о дороговизне жизни и низких доходах. По мнению аналитиков 3/5 (21,4 трлн. руб.) это услуги транспорта, бытовые услуги, ЖКХ, т.е. услуги добровольно принудительного характера и затрагивают всё население. Потребитель обязан их оплачивать, сколько бы они не стоили. Остальные 2/5 это туризм, отдых, общественное питание, культура и спорт, которыми пользуются все, но чаще только часть населения. Стоимость оказанных услуг трудно оценить в натуральном выражении. Да и в оценке их стоимости и доли в ВВП есть сомнения. В ЖКХ, например, если каждая семья из 3-х человек платит за квартиру в среднем в размере 4000 рублей, то сумма для всего населения в год всего 2,3 трлн. рублей. Транспорт, как показано в начале статьи, реализовал услуг на 4,133 трлн. рублей, т.е. с учетом микробизнеса не более 4,9 трлн. рублей. Остались услуги на 14 трлн. рублей? Трудно представить пенсионеров и безработных в очереди на бытовые услуги с крупными суммами под 100 тысяч. Зато такие расходы могут быть связаны с посредническими услугами коммерческих структур. Здесь частично могли образоваться средства, пошедшие на рост частных состояний. Частично потому, что эта сумма вписывается в размер прироста номинального ВВП, который вырос за 2013 и 2014 гг. на 8757 млрд. рублей. А частные состояния, как мы знаем из доклада Boston Consulting Group, выросли на 24,7%, т.е. на 396 млрд. $, что в отечественном эквиваленте составляет около 13,95 трлн. рублей (при условии ежемесячной конвертации равными долями, сумма странным образом совпадает с 14 трлн., оставшимся нераспределёнными от «услуг»). Сумма прироста частного капитала в 1,6 раза больше прироста ВВП даже с учетом роста цен примерно на 5,2 трлн. рублей (13,958,76). Если они не заработаны в реальном секторе экономики и не на потребительском рынке, то где еще? Это могут быть услуги, трудно поддающиеся статистическому учету: наценки посредников при реализации импортных товаров, не нашедших отражения в ВВП, торговля на бирже и, наконец, проценты по депозиту, что в свою очередь предполагает доход на кредитах. Иначе говоря, прибыль, полученная на бирже.