Но у него были специфические требования к жизни и к детям. Главное, чего он от меня ждал: ЧТОБЫ Я НЕ ПРИНОСИЛА ПРОБЛЕМ. Поэтому учёба, конечно, была мне важна, но главное, чтобы ему не приходилось туда вникать и разбираться. Он мог долго молчать, услышав, что я материлась в лагере, а потом с укором сказать мне об этом и молчать дальше. Но эти несколько слов были настолько жёсткими, что я чувствовала себя отверженной мразью очень долго после того.
Моё травмированное представление о любви отца к дочери не давало возможности увидеть суть всей его боли и неумения проявлять эту любовь.
На тот момент выводы, которые я делала, только ранили меня. Теперь же, спустя годы, я вижу, как ему тяжело даётся проявление любви и внимания к другим. Не познавший в детстве любви не может далее её дарить окружающим, даже если это самые близкие дети.
Папа заботился обо мне и любил как мог, выполняя долг из своей «травматической ямы». Именно поэтому наше общение было таким тяжёлым и желанным одновременно.
Мне хотелось его внимания, когда я выступала в хоре, солировала, побеждала на конкурсах. Но ему это было не интересно. Он просто не умел интересоваться чем-то кроме себя.. Я тогда думала, что он ценит в людях только деньги и власть, потому и стремилась соответствовать этим представлениям. Например, «круто» это встречаться с богатым парнем. Или закончить школу с серебряной медалью. Или поступить в университет на бюджет на самый востребованный факультет.
Поняв его ценности, я стала стремиться показать свою крутость и компетентность. Но всё так же оставалась для него дурочкой, глупенькой, недалёкой, недочеловеком. Меня не надо было слушать, я не заслуживала внимания, которого так хотелось. Только очень редко в хорошем расположении духа, а то и под воздействием «весёлого» напитка, он мог обнять «от сердца» и сказать, что ценит и любит. Иногда даже гордится!
В эти моменты мне хотелось всё больше ему угождать. Чтобы услышать такие слова ещё хоть раз. Я старалась доказать, что достойна его любви! Я старалась делать все так «правильно», как он хочет. Вот только он никогда не объяснял как.
Самое первое познание любви для ребёнка это родители
«Вы имеете право быть любым. Вы имеете право ошибаться. Вы имеете право просто быть» это те слова, которые мы подсознательно ждём от родителей. Это то, что должно лежать в основе здоровых отношений к детям. Просто быть.
Ребёнок рождается не для того, чтобы заслуживать, вымаливать, оправдывать. Он просто приходит, как есть. Нищий, голый. Родной. Но выросшие в собственных недостачах, родители не осознают сию правду. Они вынуждены смотреть сквозь свой фильтр надломанной психики, исковерканной жизни, травмированных обстоятельств и представлять себе, что правильно, а что нет.
Они пытаются сделать как лучше, как считают наиболее верным, не осознавая, что их «зеркало восприятия» достаточно однобоко. Что граней не хватает для мудрости, для любви, для чувствования сердцем. Они не видят душу, они видят человека. Маленького, ничтожного, будущего человека.
Для таких родителей ребёнок всегда НЕДО. Недоделка, которую нужно окультуривать. Именно поэтому путь «заслуживания» любви так нелёгок и неверен для мятущейся души ребёнка.
Он так и будет всегда НЕДО. Пока сам не познает и не взрастит в себе опору света внутри. Пока не поселит в своём сердце любящего Бога и не осознает свою возможность просто БЫТЬ.
Именно поэтому со временем я стала вести двойную жизнь: для папы и настоящую.
И, конечно, это все же привело к тому, что я разочаровала отца
Папа был очень недоволен тем, что я беременна. Ведь он пророчил мне экономическое будущее, договаривался о моей работе по специальности, а тут бац! и его планы рухнули под тяжестью моей новости.
Мне было так стыдно за свою беременность Стыдно за своё решение выйти замуж Стыдно, что мой будущий муж такой же молодой и неопытный, как и я, а не богатый и перспективный, как хотелось бы отцу.
И решение выйти замуж я приняла тоже только потому, что хотела сделать всё так, как папа считает правильным на данном этапе. «Раз беременна надо замуж. И чтобы свадьба. Чтобы все как у людей».
Вспоминая этот период, я всё время поражаюсь, насколько была задавлена моя внутренняя суть, мой источник жизни, моя душа. Она плакала и металась не в силах что-то изменить.
Я не хотела свадьбы, я не хотела замуж, но я не могла возразить.
Подавленное «Я» молчало.
Стыд заполонил всё внутреннее пространство и стал невозможным спутником повсюду. Он выгрызал изнутри, как червяк, оголтелый и ищущий поживы.
В таком состоянии просто невозможно противиться чужой воле, тем более если она исходит от близких, родных и единственных людей, которые тебя любят.
Они всё делали из любви, из понимания, что так правильно, из представлений о том «что скажут люди», из своих травм и своего опыта.
Нужно ли это было мне?
Нет. Я хотела одного: просто почувствовать, что не одна. Даже эта пресловутая беременность была подсознательной частью плана «любите меня любую». Мне хотелось, чтобы спросили, «а как ты хочешь?». И я бы сказала: «К черту свадьбу! Я хочу жить с вами, воспитывать своего ребёнка, а когда буду готова встать на ноги, вы меня благословите и отпустите». Я в очередной раз хотела любви, подтверждения её. Вместо этого я чувствовала, как меня ещё больше отталкивают, выгоняют из гнезда. «Ты же уже чья-то. Ты уже не девочка».
Мне пришлось с этим смириться. И с закрытыми глазами двигаться туда, куда меня вели родительские надежды и желания
Глава 2. Первый брак
День свадьбы
Вот и пришёл день свадьбы.
Помню лица моих родителей, которые устроили для нас это торжество. Мне было приятно, что это мероприятие делает их счастливыми. В какой-то момент мне даже показалось, что они гордятся мною. Это грело изнутри в перерывах от слез и метаний.
Всю свадьбу мне хотелось сбежать. Сбежать от толпы, от гостей, от родственников. Душу разрывало чувство лжи от происходящего притворства.
Это не моя свадьба.
НЕ «МОЙ ДЕНЬ»
Не для меня.
Будущий муж все время со мной скандалил. Я не чувствовала его любви в этот день. Не чувствовала никакого нежного трепета к своей беременности, к моему состоянию. Он был таким же «неопытнышем», неокрепшим маминым сынком и эгоистичным мужчиной. Казалось, что весь мир против меня. Это вызывало во мне то слезы обиды, то желание обвинять и скандалить. Сейчас я понимаю, что вела себя неверно. Но только так я могла тогда выражать своё разочарование и обиду.
Ведь я опять чувствовала себя неважной и ненужной.
Было стыдно даже целоваться при криках «горько». Я абсолютно не осознавала своей причастности к этой свадьбе, к этой заявленной любви и «пока смерть не разлучит нас». Это как фильм со мной, но не обо мне.
Был один яркий блик для меня в тот день
На свадьбу родители пригласили заслуженного фотографа, чьи услуги стоили довольно весомо. Но оказалось, что он не только профессионал, но и очень душевный человек.
И вот я реву в самых разных местах, рядом со мной периодически появляется муж, который меня всячески шпыняет, высказывая недовольство. К гостям выхожу, как натянутая струна не гнусь и не издаю звука. А фотограф бегает вокруг и беспрестанно хвалит меня: моё со вкусом выбранное платье, мои красные туфли, мой нос (о господи, который я считала страшным и горбатым), мою причёску, стать, пластику.
Чужой человек, который не знает меня, которому я не дочь, не жена, не подруга, пытался всячески раскрыть во мне тот бутон женственности, нежности и красоты, который был спрятан очень глубоко. Он понимал, как это важно для меня. И как важно именно в этот день. И пока родители, муж, гости всё время думали и заботились о том «как должно быть», он просто брал и творил волшебство.
И у него это получилось.
Даже после развода я не смогла удалить его фотографии. Они прекрасны, как картины. Как будто там не я, а чудесная, неземная и волшебная девушка.
Но это была я.
И только ему удалось тогда показать мне, что я могу быть и такой.
На второй день свадьбы я оделась так, что шокировала всех окружающих: футболка, шорты, из которых выпирал маленький животик, чулки и кроссовки.
Почему?
Тогда я бы не смогла ответить на данный вопрос. Это было интуитивное желание: в тот момент мне хотелось чувствовать себя в кругу приглашённых людей. Сейчас я уже гораздо больше понимаю, чем руководствовалась.
Что прячется за дерзостью
Своим вызывающим видом я выражала неприкрытую агрессию. Во время беременности осознанная женщина обычно становится мягкой, нежной и наполненной тёплой энергией. У меня же была экипировка рыцаря на сражении. Чем устрашающей наряд тем непобедимее воин. Это как будто придавало сил в моей борьбе за выживание.