Последнюю строку
Последнюю строку
Любимой ветхой книги
Читаю скоро год,
Не мысля о другом.
Ношу её в себе,
Как скорбные вериги,
И бережно храню
Почти забытым сном.
Не знаю, для чего
Ведь всё в ней так далёко.
Но свято верю в свой
Подлунный талисман.
Он тьму бескрылых дней
Пронзает яснооко,
Оправдывая враз
Глухой самообман.
И мучает своей
Забытой сердцем песней
Последняя строка
Излюбленной тоски.
И плач навзрыд. Но нет
В душе тоски чудесней,
Чем бередит восторг
Последней той строки.
Не думай о грустном
Не думай о грустном,
Пусть бешено мчится
Волчок сопряжений,
Немыслимых встреч.
Мгновенье бесценно,
Так дай же случиться:
Судьбе опустить свой
Невидимый меч.
Я с ясным блаженством
Главу подставляю
И жду избавленья
От жгучих невзгод.
Но жизнь не спешит,
Лишь мученья продляя
Повинную голову
Меч не сечёт.
А мне уже почти не больно и не грустно
А мне уже почти не больно и не грустно.
И скоро я совсем, наверно, научусь
Легко терять друзей, не верить чьей-то музе,
А просто сяду в поезд и в никуда умчусь.
И научусь не ждать от глупой жизни счастья,
И научусь легко обиды принимать.
Не верить в чистоту и в искренность участья,
Смиряться с фарисейством и всё о жизни знать.
Но, боже, как во снах цветасто счастье плещет
Там, где душа с душой беззвучно говорит.
Где на горе седой потомки птицы вещей
И свет любви твоей, мерцающий, горит
1985
Растишь, лелеешь, бережёшь
Растишь, лелеешь, бережёшь
И молишь время о продленье,
И вдруг в ладонях жалкий грош,
А за спиной пожарищ тленье.
И ропот сосен в вышине,
И ветер, воющий бесстрастно.
И нет уж сил. И стон во сне.
И снова только даль прекрасна.
А рядом, рядом оглянись:
Увидишь пустошь, разоренье.
И скорбь, и плен. И тщетно мысль
Мятётся в поисках решенья.
Неужто жизнь пройдет вот так
В пустых глазах, в привычном круге?
И в неуменье обретать,
И в вечном русском будь, что будет?
И привкус горечи во всем,
И цвет банальности унылой.
И опустевший, стылый дом,
Где лишь вчера любовь светила.
Я, наверное, схожу с ума
Я, наверное, схожу с ума.
Только от того, что ты не звонишь.
Оттого, что снова все сама.
И не вызволишь, и не дозволишь.
Раскрутилось колесо судьбы,
Да буксует как-то несерьезно.
Глухо, немо на мои мольбы.
Снизойдёт на высохшие слезы.
Протяни же через глушь ночи
Трель звонков, порвущих перепонки.
Только так забыто не молчи,
Мне всю душу вычеркнув и скомкав.
Будешь весел веселись вдвойне.
А грустить то так, чтоб вдвое легче.
По весне с войны придешь ко мне
Я сорву с себя осенний вечер.
Я исповедую любовь
Я исповедую любовь
И не боюсь кричать об этом.
Она пришла без клятв и слов.
Её узнала по приметам.
Узнала вздрогнувшей душой,
Биеньем сердца неудержным,
По отторжению всего,
Что украдёт хоть часть надежды.
Один мне Бог, один порог.
Они сошлись на этом слове.
И верю: близок, близок срок,
Когда увижусь я с любовью.
Пока она идёт ко мне,
Я жду её, тая дыханье.
Ей трудно там, во тьме и мгле,
И мне слышны её стенанья.
Она бежит от пестроты,
От фальши громкой и блестящей.
А рядом с ней я знаю, ты
Идёшь ко мне, от слез незрячей.
Я жду тебя, не помня слов
Тех песен, что давно отпеты.
Я исповедую любовь.
И не стыжусь кричать о этом.
Мальчики, простите, дорогие
А.Р. и В.Р.
Мальчики, простите, дорогие,
Нас, не знавших, как страшна война.
Как дошли до дома вы живыми,
Как пятнали ваши имена.
Как вы возвращались к этой жизни
После стольких ран, смертельных ран?
Как остались верными отчизне,
Столько боли причинившей вам?
Спрятанную правде нам доверьте.
Каждый день она хлестала вас.
Вы, не убоявшиеся смерти,
В правду вашу посвятите нас.
Как вы выносили под обстрелом
Тех, кто рядом только что бежал,
Сами под невидимым прицелом,
Кто вам это мужество давал?
Расскажите, где вы силы брали,
Когда вам лепили ярлыки?
Когда те, кого вы защищали,
Вам же в спину дёргали курки?
Как потом об лёд не обломались
Равнодушной сытости своих?
Тех, пред кем вы были просто малость
По масштабам судеб мировых?
Как слепая ярость не давала
Вам играть в гуманную войну?
Сколько вас под вечер оставалось,
Как не верить стали в тишину?
Сколько перевалов пережили,
Как меняли жизнь на ордена?
Мальчики, простите, дорогие
Нас, не знавших, как страшна война.
Кто вас звал, чтоб вдоволь надругаться?
Кто вас, самых лучших, посылал?
Кто глумился над народным братством
И решал, какая вам цена?
Не вернуть вас, мальчики родные,
Самый цвет истерзанной земли.
Жизнями и верой вы платили,
Но кому вы счастье принесли?
Так когда же судный день настанет
Тем, кто вами бреши забивал?
Тем, кто вами словно щедрой данью
В благородство с подлостью играл?
Я не знала тебя таким
Я не знала тебя таким
Я не знала тебя таким.
Тот, другой, был совсем другим.
Тот был рядом и так далёк.
Досягаем и одинок.
Только кованый жёсткий стук,
Да усталость воздетых рук,
Да неверная поступь слепца,
Изнуряющий страх конца.
Всё запомнилось только так.
Я не знала, где друг, где враг.
На душе абсолютный ноль,
И повсюду сплошная боль.
***
И вот теперь, столетия спустя,
Всё осветилось взглядом ясноглазым.
И как-то всё понятно стало сразу,
И жизнь полна, и многое пустяк.
Теперь ты мой,
Как прежде был чужим,
И мне ловить крупинки не придётся.
И сеять пепел вечером глухим,
И жизнь сама навстречу понесётся.
Всё полно смыслом, запахом, и сны
Опять цветные, и волнуют остро,
И всё вокруг вдруг снова стало просто
В преддверье близкой, радостной весны.
Я знаю: ты веришь
Я знаю: ты веришь. Я верю: ты ждёшь.
Мгновенья, подобного давнему смерчу.
И песней, где музыкой выльется дождь,
Твою месячину, надежда, отмечу.
Надеждой и памятью снова жива,
И призраки мутные больше не гложат,
И радостно сердце волнуют слова,
И жизнь без тебя продолжаться не может.
Пройдись по прибою, мой тайный король,
И нежность свою протяни мне навстречу.
Пусть я Магомет, если ты стал горой.
Спасибо судьбе за случившийся вечер.
Восторги зарницы в потоках дождя,
В смешении юности, грома, веселья!
За трепет в твоих изумлённых глазах
Я праздную вечное их возвращенье!
Волшебная вспышка в волшебной ночи,
Внезапная сила сердец притяженья.
О, вера моя! Поддержи, научи,
Как выстоять это слепое сраженье!
1986С побелевшими от боли глазами
С побелевшими от боли глазами,
И с искусанными синими губами
Я иду чему неведомо навстречу
В синий-синий белый-белый вечер-вечер.
Неизвестность не манит и не пугает.
Равновесие достигнуто душой.
Что-то там ещё судьба наобещает?
А мне хочется побыть самой собой.
Я спокойна, я взираю безразлично
На сверкающие шпили в вышине,
И безропотно, и молча, и привычно
Созерцаю всё внутри и все вовне.
Так приятно быть подвешенной в пространстве
И ни в чём ни в чём себя ни обвинять.
Как сосуд, хранящий тайну в море странствий,
Непричастность свою к миру ощущать.
Просто впитывать осенний свежий ветер,
Просто солнечные блики различать,
И не думать, и забыть про всё на свете,
И не ведать, и не грезить, и не лгать.
Я ничего уже не значу в этом мире
Я ничего уже не значу в этом мире!
Как горько, как душа моя пуста!
Бредет она в полночной мгле, как сирый,
Как нищий бог, и богом проклята.
Как все до одури банально и нелепо!
Песочек-жизнь в ладонях не сдержать.
Чужую жизнь, с чужого сердца слепок,
К себе, несчастная, пыталась примерять!
Не удержала в дикой гонке пристяжную,
Она рванулась, вздыбилась и ввысь.
Сердечко ёкнуло, полет души почуяв,
И приказало телу: оторвись!
Но не пришло успокоение во взлёте.
Лишь кратким изумленьем обдало.
Достало сил, чтоб уцелеть в полёте.
А на земле ничто уж не ждало.
Я душой тебя касаюсь
Я душой тебя касаюсь,
Ты во сне ко мне приходишь.
Я молю тебя: исчезни.
Я прошу тебя: останься.
Ты со мною днём и ночью,
Не даёшь побыть собою,
Не даёшь вздохнуть свободно.
Всё пространство заполняешь.
Ты огромный, вездесущий.
Ты объял меня, как воздух.
Ты вокруг меня витаешь,
Даже внутрь проникаешь.
Ну за что меня терзаешь?
Я и так, как резонатор!
Только крикни и обрушусь!
Отпусти меня, сенатор
Нет, пожалуйста, останься.
Только встань вон там, поодаль.
Словно я тебя не вижу.
И ко мне не прикасайся.
Неисправный кран
Кап по щеке слеза скатилась.
Кап с ней из крана согласилось.
Скорей забудь, что не забылось
Кап тверже шаг, смелей улыбка!
Кап нам не нужно всё, что зыбко.
Все неприятное ошибка.
Дзинь-дзинь звонок чужого мира,
Дзинь звон стекла чьего-то пира.
Но (!) на замке моя квартира.
Освобожу-ка рот от пакли
И буду истину по капле
Впивать: вот так, вот так, вот так ли?
Глоток и тень покрылась глянцем,
Ещё смелей, стыда румянец!
Был джентльмен, стал оборванец
Всё просто. Кап (вода из крана)
Позвольте нам стереть румяна.
Дадим подсохнуть нашим ранам.
Всё хорошо, моя награда.
Чужих нам милостей не надо,
Мы создадим свою Элладу.
Закрутим кран, закроем уши,
Нас поведёт впотьмах ведущий
На рёв толпы, услады ждущей.
И там погибнем иль восстанем,
И там поникнем иль воспрянем,
Но лишь умнее жить не станем.
Всё счастливо, моё терпенье.
Теперь не будет раздвоенья.
Теперь на всех одно забвенье.