Тамара почему-то обиделась, а Семёнов задумался о Теории Большого взрыва. Ведь, если Вселенная расширяется, то он каждую секунду, хоть и ненамного, но отдаляется от Нового начальника.
***
Старинная русская поговорка, в которой говорящий просит высшие силы избавить его от барской любви, ровно как и от гнева, очень подходила Семёнову.
Семёнов любил диалектику, а вот она его нет. Любовь и гнев никак не уживались в его ранимой душе. С желудком было проще, чем с душой. Например, Семёнов любил покупать у метро шаурму, и как бы его желудок потом не ворчал деваться было некуда, так как удовольствие от покупки и съедения шаурмы уже было получено.
С Новым начальником такой фокус не получался. Трудно злиться, когда тебя, вроде бы, хвалят. А как радоваться, когда, похвалив, заваливают работой, заставляя переделывать одно и то же? Когда же Новый начальник злился, то устраивал разнос, но непонятно кому. Первого подчинённого он ругал за то, чего тот не делал. Второго, за то, что сделал первый. А третьего ругал за дело, но, почему-то только в его отсутствие.
Семёнов как-то прочитал в одном глянцевом женском журнале, что чувство, которое он испытывал, называлось «когнитивным диссонансом». Название ему понравилось, но общего оптимизма не добавило.
Дальше будет хуже, обычно подводил итог Семёнов, беседуя с коллегами в курилке.
Куда уж дальше, соглашался с ним Дизайнер.
Было бы это дальше, поддерживал обычно Редактор. Меня он вообще, наверное, скоро уволит.
А ещё он импотент, как ей казалось, ловко вворачивала Тамара. Новый начальник уже уволил её с должности своей любовницы и этот факт добавлял Тамаре либерализма в суждениях.
***
Жизнь обычно полна сюрпризов. Иногда они даже приятные и тогда Семёнов их любил.
К сожалению, это случалось редко.
После официальной «коронации» Нового начальника, когда истёк его испытательный срок, всему отделу стало казаться, что наступили темные времена.
Начальник ходил весёлый, много шутил и делал загадочное, но умное лицо.
Все ожидали массовых увольнений и сокращения зарплат.
Поэтому, когда однажды на маленькой офисной кухне, штатный оптимист отдела редактор Василий, стал проповедовать терпимость и веру в светлое будущее, его никто не понял.
Тебе хорошо говорить, ты у этого упыря в любимчиках. Вы с ним на концерт и в буфет ходите, а мы с ним неформально по-человечески общаемся, только если в туалете пересечёмся, проливая себе кофе на штаны, мрачно заметил Семёнов.
Меня он тоже приглашал на концерт, но я не пошла, подхватила Корреспондентка. Тамарка говорит, что у него руки холодные и он ими постоянно что-то чешет, как себе, так и другим.
Василий таинственно заваривал себе чай и молчал.
Это был знак, но тогда его никто не расшифровал.
Семёнов вспомнил об этом разговоре только через пару дней, когда вдруг обнаружил, что уже некоторое время нет ежедневных летучек.
Чего это вдруг? поставил он вопрос ребром.
У Валентиновича дела, повернула этот вопрос в более удобную позу Ассистентка Нового начальника, В офисе его нет.
Ага, озадаченно произнёс Семёнов.
Так же озадаченно говорили и все остальные, когда обнаруживали зияющую пустоту на том месте, где раньше находился рог изобилия инструкций, брифов и указаний.
Дело в том, что жизнь любого начальника полна невзгод и трудностей. Мало ему собственного шефа-самодура и дебилов-подчинённых, так ведь и обычная деятельность это сплошная мука. У любого начальника ОЧЕНЬ много дел. Автосервис, туристические фирмы и поликлиники во все эти места срочно надо, как самому начальнику, так и его многочисленным родственникам, которых нужно встретить и проводить, положить и устроить, познакомить и свести.
Отпроситься с работы начальнику не у кого ведь он же сам начальник. Поручить тоже никому ничего нельзя, ведь все только напортачат.
У любого начальника, кроме дел, ещё и куча подчинённых. Все они, как малые дети, не помогают, а лишь мешают глупыми вопросами. Это лишь на первый взгляд Ассистентка должна помогать, но разве она может, например, выбрать цвет нового джипа или наорать на бригаду гастарбайтеров, делающих ремонт в новой квартире? Приходится делать всё самому.
У любого начальника, кроме дел, ещё и куча подчинённых. Все они, как малые дети, не помогают, а лишь мешают глупыми вопросами. Это лишь на первый взгляд Ассистентка должна помогать, но разве она может, например, выбрать цвет нового джипа или наорать на бригаду гастарбайтеров, делающих ремонт в новой квартире? Приходится делать всё самому.
Вот и вертелся Новый начальник как белка в колесе.
Кроме этого, Новый начальник стал всё чаще уходить из отдела на переговоры, совещания и обеды. Эти занятия подорвали его здоровье и он стал болеть. Болел он часто и со знанием дела.
Поэтому летучки в отделе со временем становились всё короче и реже, письма всё лаконичней, а Новый начальник всё прозрачней.
Некоторые уже с трудом могли вспомнить столь дорогие для всей фирмы черты лица.
Всё это не могло остаться незамеченным в коллективе.
Тихо как-то Прям даже поработать хочется, заметил как-то Дизайнер.
Ну, не то, чтобы так уж поработать, но что-то доброе я бы сделал. По крайней мере, сказал. Корреспондент тоже был благодушен. Могу тебя, Пашка, похвалить. Ты молодец и титры у тебя такие все гламурные читай, не хочу! Хочешь, слева направо, хочешь, справа налево всё равно красиво!
Начальство оно как дети. И те и другие особенно хороши, когда спят, добавила Тамарка.
После таких вот жизнеутверждающих бесед, Семёнов окончательно утвердился во мнении, что он ошибался в начальнике.
Хороший, однако, человек наш Валентинович! вынужден был признать Семёнов. Хороший как человек и как начальник. Сам живёт и другим работать не мешает.