Владимир Дэс
24
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Утро
Наконец юная поэтесса сдалась.
Облизнув пересохшие от страсти губы, я стал дрожащими от возбуждения пальцами расстегивать пуговички на ее шелковой блузке в мелкий цветочек. Осталась последняя, и тогда Тогда я
И в этот самый момент кто-то начал яростно колотить по моей голове пустой консервной банкой. От дикого шума я подскочил в кровати на полметра и, распахнув глаза, стал очумело озираться.
Где она?..
Поэтессы нигде не было.
Я посмотрел на свои пальцы, все еще сонно перебирающие желанные пуговички, и ими же придавил кнопку ненавистного будильника.
Тут же зазвонил домашний телефон.
Да, просипел я в трубку.
Спишь, черт кудрявый, а у меня всю последнюю партию твоих книг арестовали!
Я понял, что обращаются именно ко мне, поскольку я вполне еще кудряв. А вот о какой партии речь идет, въехал не сразу. Только хотел уточнить, как запищал сотовый телефон.
Одну минутку, сказал я в трубку домашнего телефона. Да? уже в тембре проговорил я в сотовый телефон.
Вася! Василий! Где ты, Вася? с ходу стал надрываться кто-то на другом конце. А так как меня звали Васей, я понял, что на свет божий призывают меня.
Тут я. Слушаю, сообщил я в телефон.
Там очень обрадовались.
Вася, елки-палки, давай скорее к нам! Тут у нас такое
Что у них там, я не дослушал позвонили в дверь.
Кто? крикнул я издали, не подходя к глазку.
Пушкин.
Какой еще Пушкин? оторопело переспросил я.
Самый обыкновенный. Который вас, Василий Петрович, на машине возит.
Тьфу ты! плюнул я с досады. Собственного водителя не узнал. Сейчас иду
Я прижал к уху сотовый телефон. Там, не заметив, наверное, моей отлучки, уже заканчивали:
В общем, понял? Давай, вали к нам.
И не успел я переспросить, что должен понять, кому давать и куда валить, как мой собеседник отключился.
Надевая брюки, подхватил трубку домашнего телефона, но там слышалось только пикание. Видимо, с арестованной партией книг разобрались без меня.
Часы. Кейс. Свежий платочек. Зеленое яблоко в зубы. Газету в карман. И в лифт.
Спускаясь с тринадцатого этажа, и яблоко можно сжевать и сон, зажмурясь, вспомнить времени на все хватит.
Кофточка Что же это была за поэтесса такая? Лицо никак не припоминалось.
В машине включил радио узнать, кого из знакомых издателей за эту ночь убили. Знакомых не оказалось.
Михалыч вопросительно посмотрел на меня. Куда, мол. Водитель был намного старше меня, но у нас были дружеские, на равных отношения, и поэтому на его задверную шутку я только и сказал:
В следующий раз представляйся Чемберленом быстрее проснусь. А сейчас давай в арт-клуб сегодня меня снимают на телевидении. Прямой эфир, надо выглядеть шикарно.
Прежде чем войти в дверь клуба, я попросил Михалыча позвонить в офис и узнать мое расписание на сегодняшний день.
Сперва в раздевалку. Потом на бегущую дорожку. И под душ горячий-холодный, горячий-холодный. И к парикмахеру. Эдик мастер высшего класса.
Кофе с холодной минеральной водой. Задержал на секунду официантку может, это она нынче снилась. Пожалуй, нет, та стихи читала.
Посмотрел на себя в зеркало орел!
Вот бы сразу таким просыпаться.
Сел в машину и закурил, наконец, первую. Михалыч, как всегда, поморщился и демонстративно открыл кнопкой окно с моей стороны.
Я просмотрел его каракули в блокноте и поехал в банк. Там должны были вернуть мне полторы тысячи долларов, их ошибочно сняли с моей карточки в мюнхенской гостинице, когда мы встречались с писателями Германии.
Дежурно улыбающаяся девушка попросила зайти через месяц, когда придут все мои счета. Я с выражением посмотрел на ее лицо-маску, но заводиться не стал утро ведь еще.
По дороге в офис ответил на дюжину телефонных звонков. Разобрался с арестом партии книг и выяснил, куда меня приглашали сегодня с утра пораньше.
У входа в офис мой спившийся школьный товарищ традиционно отрэкетировал меня на сумму, равную самому ходовому нашему российскому торговому эквиваленту и передал очередные «Записки из подворотни».
Набрал цифры на кодовом замке дверь не открылась. Постучал кулаком по металлу.
Чево? спросили за дверью.
Я популярно объяснил, «чево».
А-а поняли за дверью и открыли. А мы код сменили.
Понятно, сказал я. Только предупреждать надо.
На меня посмотрели, как на идиота.
Я не стал объяснять, что если человеку не сообщать о смене кода, то ему сложно будет открыть замок, разве что он обладает талантами медвежатника. А только махнул рукой и двинулся к своему офису в глубине здания.
Моя секретарша Зоя сидела с заплаканными глазами.
Что с тобой? мимоходом поинтересовался я.
Ничего, соринка.
Ага, понятливо ответил я. Похоже, очередной поход за очередным мужем закончился не совсем удачно.
Прошел к себе в кабинет, до потолка заваленный рукописями, журналами и книгами. Включил телевизор, приемник, компьютер, факс.
Зоя, уже припудрив носик, вошла с блокнотом.
Через два часа телевидение, прямой эфир.
Тема?
Сказали, что на месте.
Что на месте?
Тема определится на месте.
А почему?
Я не знаю.
Так позвони и узнай!
Я звонила.
И что?
Ничего. Там тоже никто ничего не знает.
Так я, может, там и не нужен?
Говорят, что нужны. Но кому и зачем, никто не знает.
Я от такого заключения впал в тоску. Посмотрел долгим взглядом на Зою. Та, уставясь в блокнот, тихо шмыгала носом.
Я махнул рукой.
Ладно, давай дальше.
Сейчас придет прозаик Крюков, желает вас видеть.
Пошли его к главному редактору.
Ему главный не нужен. Ему гонорар нужен.
Ну, как придет, скажи, будто я в командировке. Я ему уже месяц говорю, что вы в командировке.
Ну, и еще раз скажи.
Больше не буду. Я когда вчера ему сказала, так он чуть меня не задушил в припадке. Он как раз, говорят, какой-то роман про душителей пишет. Вот и вживается в образ.
О Бог мой! Ну, скажи главбуху, пусть выдаст.
В это время в приемной кто-то шумно зашевелился.
Это наверняка он, констатировала Зоя и испуганно шагнула к двери. Но тут же остановилась и, взявшись за ручку, еще раз спросила:
Ну что, будем выдавать?
Да, будем. Пусть выдадут половину. И что там у меня на сегодня дальше?
Зоя прокричала уже из-за двери:
Сейчас, только отправлю «душителя» к главбуху!..
Я на всякий случай спрятался за свой большой стол, стал на ботинках шнурки перевязывать.
Развязал Завязал
Потом опять развязал и завязал
Когда в седьмой раз стал проверять крепость шнурков, заметил какую-то папку валялась в пыли под одной из тумб стола.