Он беспрестанно в движении: понадобится обществу послать в Бельгию или Англию агента посылают его; нужно написать какой-нибудь проект или приспособить новую идею к делу выбирают его. Между тем он ездит и в свет и читает: когда он успевает Бог весть.
Как в организме нет у него ничего лишнего, так и в нравственных отправлениях своей жизни он искал равновесия практических сторон с тонкими потребностями духа. Две стороны шли параллельно, перекрещиваясь и перевиваясь на пути, но никогда не запутываясь в тяжёлые, неразрешаемые узлы.
Он шёл твёрдо, бодро; жил по бюджету, стараясь тратить каждый день, как каждый рубль, с ежеминутным, никогда не дремлющим контролем издержанного времени, труда, сил души и сердца.
Мечте, загадочному, таинственному не было места в его душе. То, что не подвергалось анализу опыта, практической истины, было в глазах его оптический обман, то или другое отражение лучей и красок на сетке органа зрения или же, наконец, факт, до которого ещё не дошла очередь опыта».
Сначала сам Штольц пытается вернуть Обломова в «общество», наставить на правильный «общепринятый» путь работы над собой и на всеобщее благо. Обломов искренне не понимает необходимости для него, а следовательно и для всего русского дворянства, обеспеченного полностью трудом крепостных, работать своими руками. Он говорит своему слуге Захару:
«Я другой! Да разве я мечусь, разве работаю? Мало ем, что ли? Худощав или жалок на вид? Разве недостаёт мне чего-нибудь? Кажется, подать, сделать есть кому! Я ни разу не натянул себе чулок на ноги, как живу, слава Богу! Стану ли я беспокоиться? Из чего мне? И кому я это говорю? Не ты ли с детства ходил за мной? Ты всё это знаешь, видел, что я воспитан нежно, что я ни холода, ни голода никогда не терпел, нужды не знал, хлеба себе не зарабатывал и вообще чёрным делом не занимался».
Обломов пытается спорить со Штольцем:
« Где же идеал жизни, по-твоему? Что ж не обломовщина? без увлечения, робко спросил он. Разве не все добиваются того же, о чём я мечтаю? Помилуй! прибавил он смелее. Да цель всей вашей беготни, страстей, войн, торговли и политики разве не выделка покоя, не стремление к этому идеалу утраченного рая?.. Когда-нибудь перестанешь же трудиться, заметил Обломов.
Никогда не перестану. Для чего?
Когда удвоишь свои капиталы, сказал Обломов.
Когда учетверю их, и тогда не перестану.
Так из чего же, заговорил он, помолчав, ты бьёшься, если цель твоя не обеспечить себя навсегда и удалиться потом на покой, отдохнуть?..
Деревенская обломовщина! сказал Штольц.
Или достигнуть службой значения и положения в обществе и потом в почётном бездействии наслаждаться заслуженным отдыхом
Петербургская обломовщина! возразил Штольц.
Так когда же жить? с досадой на замечания Штольца возразил Обломов. Для чего же мучиться весь век?
Для самого труда, больше ни для чего. Труд образ, содержание, стихия и цель жизни, по крайней мере моей».
Надо прямо сказать: слова Штольца звучат малоубедительно, особенно для Обломова. В них нет достойных и вразумительных аргументов для смены личного рая на бессмысленный труд. Очевидно поэтому автор заменяет поучения Штольца любовью к женщине. Ради любви человек готов на всё!
Дела требуют отъезда Штольца за границу, разумеется в Европу, чтобы набраться нового опыта, поучиться новейшим технологиям, ведь Россия по мнению западников находится в постоянном застое, здесь ничего нового быть не может по определению. И Штольц поручает Ольге Ильинской, молодой девушке, присмотреть за Обломовым, не давать тому отрываться от общества, вытаскивать на всевозможные предприятия: приёмы, посещения театра, прогулки на природе и тому подобное. Ольга, находящаяся под сильным влиянием Штольца и полностью согласная со взглядами того на то, какой должна быть жизнь образованного человека, с энтузиазмом берётся за дело.
«У ней, в умненькой, хорошенькой головке, развился уже подробный план, как она отучит Обломова спать после обеда, да не только спать, она не позволит ему даже прилечь на диване днём: возьмёт с него слово.
Она мечтала, как «прикажет ему прочесть книги», которые оставил Штольц, потом читать каждый день газеты и рассказывать ей новости, писать в деревню письма, дописывать план устройства имения, приготовиться ехать за границу, словом, он не задремлет у неё; она укажет ему цель, заставит полюбить опять всё, что он разлюбил, и Штольц не узнает его, воротясь.
И всё это чудо сделает она, такая робкая, молчаливая, которой до сих пор никто не слушался, которая ещё не начала жить! Она виновница такого превращения!
Он будет жить, действовать, благословлять жизнь её. Возвратить человека к жизни сколько славы доктору, когда он спасёт безнадёжного больного! А спасти нравственно погибающий ум, душу?..
Она даже вздрагивала от гордого, радостного трепета; считала это уроком, назначенным свыше».
Ольга «тормошит» Обломова, заставляет того читать, а потом пересказывать ей модные книги и газетные статьи, посещать театр, чуть ли ни ежедневно приходить к Ильинским на обед и принимать участие в беседах на разные темы собиравшихся там молодых людей. Более того, воспользовавшись явной влюблённостью в неё Обломова, Ольга вскоре, как говорится, превысила свои полномочия. Она оказалась одной из тех самонадеянных девушек, которые наперекор советам друзей и родных выходят замуж за пьяниц, наркоманов, игроков, преступников или бабников, считая, что уж она-то сумеет перевоспитать своего избранника и сделать из него примерного мужа и гражданина.
Точно такая же ситуация описана в другом романе Гончарова «Обрыв». Там такая же молодая и самоуверенная девушка по имени Вера, отринув мнение окружающих, пытается вернуть на путь истинный Марка Волохова, политического ссыльнопоселенца, отверженного обществом смутьяна, наглеца, мошенника и вора. Попытка эта заканчивается, разумеется, трагически, и Вера, вместо того, чтобы «поднять павшего до себя», становится в глазах родных и близких, а также собственных, «падшей женщиной».
Очевидно, что не менее трагичная судьба ожидала и Ольгу Ильинскую, если бы Обломов поддался чувствам и сделал официальное предложение руки и сердца, которое Ольга готова была принять даже вопреки мнению родных и знакомых. К счастью, Обломов не был подлецом и эгоистом, а потому написал Ольге письмо, в котором откровенно описал ожидающее их будущее в случае брака. Ведь Ольга, находящаяся под полным влиянием теории необходимости труда, внушённой ей Андреем Штольцем, никогда не будет счастлива с таким мужем, как Илья Обломов. Он постарался задушить собственное чувство любви к Ольге, стал избегать встреч с ней, и вскоре произошёл неизбежный разрыв.