Русские не такие, как наши они бесплатно угощали нас мороженным и кофе.
Ага, замерзшие русские едят на морозе мороженное, сказал дед с долей сарказма.
Да именно так и было, сказала девушка. Как ты думаешь, нам стоит общаться сними? Мне ведь нужна практика, чтобы я могла говорить порусски. Что ты дед, мне можешь посоветовать?
Тебе, что не советуй, ты один черт сделаешь по-своему. Русские русские нормальные люди, если их не злить. Они ведь как пчелы.
Это как, спросила Керстин.
Если ты с ними дружишь, то будет тебе и мед, и воск, и перга. Но стоит тебе залезть к ним в улей, тогда ты узнаешь на своей шкуре, что такое стальное русское жало. Ты же знаешь- мне довелось на себе испытать их «гостеприимство».
Да, ладно хватит вспоминать былую молодость. Тогда вся Германия была в плену непонятных гитлеровских грез. А сейчас другое время, сказала Керстин. Мы ведь государствами дружим.
Мы дружим, да только русские, никогда не забудут того, что мы им сделали. Придет время и они нам всё припомнят, и тогда этой дружбе придет конец.
Дед, а ты хоть раз бывал в русском гарнизоне? Как они там живут?
В гарнизоне не был, мне русского плена хватило, сказал дед угрюмо.
Ты был в плену у русских, спросила удивленно Керстин.
А что тебе мать про это не говорила?
Ты же знаешь, что у нас в семье не принято говорить и вспоминать о прошлом. Я даже ничего не знала. Что мне говорить, если я снова увижу этих русских.
Скажи им спасибо, сказал дед, и на его глазах выступили слезы. Скажи им, что твой дед Мартин Грассер передает им привет. Я могу даже попросить прощение.
За что, спросила Керстин, поправляя деду плед.
За то, что они оставили меня в живых. Я всегда поражался русским и их умению прощать врага. Я бы так не смог, наверное. Если бы не они, я никогда бы не вернулся домой, и у тебя никогда не было бы такого деда как я.
Так значит, ты не будешь против, если я пойду на свидание?
Ты Керстин, уже почти взрослая, и тебе самой решать с кем встречаться, сказал дед. Если в нашем доме вдруг появятся русские, у меня есть, что сказать им, сказал дед.
Старик откинувшись на кресло качалку, в мыслях ушел туда, откуда не возвратились почти семь миллионов немцев.
Глава шестая
1942 год
Холодное весеннее утро третьей декады апреля, тысяча девятьсот сорок второго года. Солнце еще не обозначило своего появления, а на розовеющем небосклоне прямо над самой кромкой леса появился легкий штабной самолет «Шторьх» Fi156. Посадочная полоса полевого аэродрома, вспыхнула светом сигнальными огней, указывая «штабнику» полосу для посадки. Дежурный по штабу офицер, майор Вальтер Шперрер, резво запрыгнул в стоящий на парковке дежурный «Кубель»:
Давай Клаус, гони на поле к самолету! Черт бы его побрал этого связника, в столь ранний час, сказал майор, зевая. Автомобиль затарахтел движком, и поднимая пыль, покатил в сумраке рассвета к силуэту приземлившегося на поле самолета. В какойто миг сигнальные огни погасли, и свет фар выхватил из провала ночи, контур берлинского «связника». Машина разрывая предрассветный сумрак подъехала к «Шторьху», в тот самый момент когда офицер особых поручений ставки, крепко ругаясь, выползал из кабины, держа в руках бесценный портфель.
Черт! Черт! Черт бы побрал этих «большевиков», ворчал офицер. Ктото мне говорил, что «иваны» по ночам не летают. Слава богу, эта кастрюля летела так низко, что нас не было видно на фоне этих жутких камышей.
Принадлежность офицера к берлинской элите, выдавали начищенные до блеска хромовые кавалерийские сапоги и добротное кожаное пальто с серебряными погонами. К руке офицера был пристегнут хромированной цепочкой толстый портфель из крокодиловой кожи с бронзовым имперским орлом на клапане.
Утомленный перелетом полковник, слегка пошатываясь и проклиная «сталинских соколов», покинул самолет и осмотрелся:
Надо быть полным идиотом, чтобы согласиться летать на этой этажерке, которая сделана не из железа, а из вонючих солдатских кальсон.
Майор Вальтер Шперрер выскочил из машины навстречу офицеру и приложив руку к козырьку фуражки, отрапортовал, как это предписывал устав:
С прибытием вас, господин полковник! Машина подана! Командующий ждет вас хайль Гитлер!
С прибытием вас, господин полковник! Машина подана! Командующий ждет вас хайль Гитлер!
Хайль, ответил уставшим голосом штабник. Полковник протянул руку в кожаной перчатке, и только тогда майор рассмотрел лицо прибывшего из ставки «Вали-2» офицера особых поручений.
Полковник Генрих фон Риттер собственной персоной!? Неужели это ты старина Генрих!? Черт я не могу поверить своим глазам!
Полковник был шокирован от неожиданности. На него смотрел его стародавний друг детства Вальтер Шперрер.
Вальтер? Ты еще жив старина? Какими судьбами, удивился прилетевший полковник.
Не смотря на разницу в званиях, офицеры обнялись. Полковник обхватил майора за плечи и, хлопая по спине, прижал его к своей груди.
Дай мне старина, взглянуть на тебя, сказал майор. Ты господин барон, прекрасно выглядишь. Служба в ставке, как я вижу, идет тебе на пользу, сказал майор с ноткой сарказма.
Вальтер, ты, старая лиса! Я не думал что так скоро увижу тебя, сказал полковник.
Водитель подхватив походный чемодан полковника и хотел было положить его в багажник, но барон строго сказал:
Вальтер, пусть этот драгоценный кофр останется со мной под моим контролем. Я не хочу, чтобы в багажнике, он превратился в груду битого стекла, воняющего коньяком.
Клаус, оставь багаж господина полковника в машине, а то не дай Бог, ты испортишь господину барону его коллекционный французский коньяк.
Слушаюсь господин майор, сказал водитель, вытянувшись по стойке смирно. Ефрейтор поставил кожаный саквояж в машину на заднее сиденье, и пристегнул его кожаными ремнями. Вытянувшись в струнку, он открыл офицеру двери. Полковник завернув полы кожаного пальто присел на заднее сиденье, и положил портфель с себе на колени.
Я готов можно ехать! Ты Вальтер, даже себе не можешь представить, как меня мотало в этой чертовой этажерке. До сих пор меня мутит от этого перелета. Если бы не посадка в Смоленске, да залежи коньяка в моем саквояже, я бы не вынес такого путешествия.
Что настолько все серьезно?
Ты что имеешь ввиду
Я имею ввиду подготовку к летней кампании, ответил майор.
Да, я привез приказ командующего, сказал полковник, похлопывая по портфелю.
Наступаем, отступаем или переходим к позиционным боям, спросил шутливо майор.
Готовимся к операции, разработанной штабом командующего группы, ответил офицер. Фюрер этим летом делает ставку на южном направлении восточного фронта. Мы Вальтер идем на Кавказ!
Тогда мы причем, спросил майор.
Скоро узнаешь Вальтер, ответил полковник. Признаюсь честно, летом и здесь будет жарко. У тебя вновь появится возможность заработать еще один «железный крест», или упокоиться под крестом березовым.
Ты Генрих, неисправим! Я если мне суждено погибнуть на этой войне, то не раньше чем убьют тебя, сказал майор с долей сарказма.
Он занял место на переднем сиденье и хлопнув дверями приказал ефрейтору ехать. «Фольксваген Кубельваген» завелся, и чихнув бензиновым выхлопом, покатил в сторону города, где размещался штаб девятой армии.
Это правда Генрих, что ты, к нам с хорошими новостями пожаловал! Что там еще задумали наши фюреры? Генерал полковник Модель уже не спит вторую ночь, и ждет какойто приказ из ставки! Он подумал, что ты Генрих, со своим портфелем гдето догораешь в русском болоте, сказал майор.
Ты не представляешь старина, что мне пришлось пережить пока мы сюда летели. В районе города Белый, нас к земле прижала пара сталинских истребителей, и мы чуть не заблудились в этом жутком тумане и кромешной темноте. Пришлось менять высоту и скрываться от русских, цепляясь за макушки елок.
Да, «иваны» не дремлют. Они дерутся на своей земле и используют любую возможность. Их «ночные ведьмы» каждую ночь бомбят наши склады и скопления войск. Весь народ поднялся воевать с Германией
Дикая страна, сказал полковник фон Риттер, вздыхая.Дикий народ у которого женщины воюют на ровне с мужчинами
Не говори Скажи мне старина: как тебе удалось дослужиться до полковника? Черт, как быстро летит время! Еще недавно мы с тобой начинали службу лейтенантами, а теперь ты настоящий офицер штаба. Белая кость!
Служить в управлении штаба это не ползать на брюхе по передовой. В этом Вальтер, есть свои плюсы и минусы. Быть близко к богам и хорошо и опасно. Все неудачи богов сваливаются на головы ангелов.