Да, так жить невозможно в постоянном страхе за свою жизнь. Лучше умереть так, чем медленной и мучительной смертью. Что на это говорят тебе голоса?
«Все правильно, все правильно, все правильно».
Толстый и жирный
В тёмном углу комнаты прячется он. И выходит на свет только тогда когда ему вздумается. Шуршустик, шуршустик, шуршустик. Все озираются, друг на друга как будто увидели его. Ох, если вам когда-то придётся повстречаться с ним, вы его не забудете. Его морда выглядывает на тебя из-под предметов, из под картин, но находится там, где никто никогда не найдёт. Он сам придёт, если этого захочет.
Шуршустик, я видел тебя прокричал толстый. Его пухлое тело, и лысый затылок взмокли и отражали свет ночной лампы. Он явно был трусоват, и боялся его больше всего на свете. Но было ещё кое-что, чего он боялся, но пока я вам этого сказать не могу. Несмотря на свой средний возраст, он по-видимому, был больным. Если точнее то ему не хватало воздуха в лёгких, и он задыхался довольно часто, если шёл достаточно долго, или видел что-то страшное по телевизору. Несмотря на его одиночество в дверь постучали. Он подошёл к двери открыл её, и, задыхаясь спросил: Не мог прийти по раньше?
Ещё более толстая фигура зашла в помещение, и затем произнесла: Что ты опять его видел?
Да жирный опять.
На голове у жирного была шапка скрывающая его седину и преклонный возраст. Хотя обвислое и крайне непривлекательное тело не скрывала майка он по-прежнему её носил, и считал что выглядит в ней нормально Шуршустик снова у меня в квартире, я начинаю думать что скоро покажется его морда.
Не беспокойся толстый вместе мы с ним справимся Жирный подошёл к нему и поцеловал его в лоб, видимо для того что бы тот успокоился.
Проходи, не стесняйся сказал толстый, он немного отдышался прежде чем сказать следующее: Я думаю нам его не одолеть, он слишком хитёр. Толстый сказал это тихо, погладив свой большой живот, а затем вытер взмокшее, и чересчур серьёзное лицо.
Жирный прошёл в комнату и увидел ночную лампу, после чего сказал Вот здесь ты за ним и наблюдаешь?
Да сказал толстый здесь. Здесь я его впервые видел. Шуршустик не даёт мне покоя сегодня весь день, поэтому я тебя и позвал. По правде говоря мне некого больше звать.
Он всегда дышит так громко, карябая своими когтями пол и потолок, но есть у меня одно средство против него сказал жирный и достал пистолет.
Его нельзя убивать сказал толстый ковыряя в носу Ты же знаешь он это весь мой мир.
Я не собираюсь его убивать. Знаешь толстый я видел всё, что видел ты. Я боюсь его не меньше чем ты.
Толстый посмотрел на себя в зеркало, но в темноте ничего так и не увидел.
Я хочу, что бы он сам себя убил сказал жирный, громко и воинственно.
Ты с ума сошёл? Ты же знаешь, что он этого никогда не сделает.
Сделает.
Толстый на мгновение задумался затем присел рядом с жирным, и погладил его руку Прошу не надо этого делать жирный.
Надо сказал жирный Он тебя совсем извёл.
Но если ты это сделаешь, что мы будем делать дальше? Чего мы будем бояться? И чего ждать в темноте ночью?
Знаешь сказал жирный Представь, что это был сон, и его никогда не было. Как будто шуршустика не существовало.
Не могу.
Так надо толстый, так надо.
Нет сказал толстый Я лучше застрелюсь или застрелю тебя, чем позволю сделать это.
Валяй толстый, но ты подумай перед этим, хорошо подумай, кто сейчас ближе всего к смерти, ты, я или он.
Он сказал толстый он всегда хотел умереть. Шуршустик, шуршустик, шуршустик.
Не кричи сказал жирный.
Я его увидел. Увидел его морду, боже до чего мне страшно жирный.
Вдруг толстый ощутил себя в одиночестве, он не увидел рядом с собой никого, и перестал бояться.
Забыл вам сказать что толстый был персонажем очень колоритным, и боялся больше всего даже не шуршустика а того что его просто не существует. А ещё он боялся, что жирного тоже нет, но есть он толстый и жирный. Когда толстый и жирный понял, что нет никого, он взял в руки пистолет. Послышался выстрел. Потом тишина, вечная и всепоглощающая.
Тела
Куда делось тело, которое я проткнул вилами?
Я не знаю, а о ком вы вообще?
Вы не знаете, может, вы попытаетесь вспомнить?
Вспомнить? медленно сказал мужчина, задумавшись надолго, и по его глазам было явно видно, что он немного растерян.
Я не знаю, а о ком вы вообще?
Вы не знаете, может, вы попытаетесь вспомнить?
Вспомнить? медленно сказал мужчина, задумавшись надолго, и по его глазам было явно видно, что он немного растерян.
Да, вспомнить, по правде говоря, вас не должно здесь быть, человек с вилами серьезно всмотрелся в мужчину, а затем добавил, но раз вы тут, вы должны что-то помнить.
Но, к сожалению, это не так.
Повторяю еще раз: куда делось тело, что я проткнул?! Я всего на пять минут отошел, а его уже нет! Куда вы его дели?
Куда я его дел? Зачем вы проткнули тело?
Я поставил метку. Это моя работа. У каждого тела есть свое место, у мертвого, разумеется Впрочем, и у живого тоже. Мне надо было отойти, а теперь я даже не знаю, куда оно делось. Вы стоите тут, значит, вы должны знать, что случилось с телом.
Ночь стояла темная, поэтому не было видно лиц и нельзя было определить, во что был одет человек.
Не важно, почему я здесь стою, это вас не касается. Что вы делаете с телами после того, как проткнете?
Иногда сжигаю, но в основном хороню на кладбище в определенном месте. Я не могильщик, но что-то в этом роде. Впрочем, у меня нет названия.
И много вы зарабатываете на этом?
Я не зарабатываю на этом, здесь другие законы. Куда делось тело, отвечайте!
Если бы знал, ответил.
Откуда вы взялись вообще?
Вас это не интересует, мне кажется, вас интересуют только тела.
Одно тело, которое вы украли или спрятали. Я не могу с вами разговаривать долго, у меня еще куча работы.
Ну, так занимайтесь своими делами.
Может, и займусь, да только вы мне мешаете. Тело надо найти в любом случае.
Человек бережно вытер вилы тряпкой, после чего воткнул их в землю рядом с собой.
Зачем?
Моя работа
Я понял, но подумаешь одно тело, что будет, если оно потеряется?
Я могу потерять работу. Для меня каждое тело важно. Повторюсь, у каждого тела своя история, и каждое тело требуется в особом месте, я определяю это место. А если не будет тела, место, где оно должно быть, будет пустовать.
И что?
Да, ничего, так быть не должно, если бы я закрывал глаза на каждое тело, которое потерялось, я бы уже тут не работал. Поймите, я уже работаю тут достаточно давно. Мне нужно это тело. Вы или помогаете мне, или убираетесь прочь.
Я не могу. Я не знаю, куда мне идти.
Луна вышла из-за туч, осветив кладбище вместе с разговаривающими людьми. Напротив человека с вилами стоял голый мужчина с окровавленной отметиной на груди. Могильщик увидел его и не смог скрыть удивления на своем лице.
Так это вы мое тело. Но я, же щупал пульс, вы были мертвы.
Наверное, я ничего не помню, только грудь немного болит и спина.
Выходит, я вернул вас к жизни! По голосу могильщика было видно, что он чем-то недоволен.
Может быть, и что мне теперь делать?
Я вам скажу: для этого я и здесь. Я найду вам место. Только не дергайтесь, ладно.
Что вы хотите сделать?
Убить вас, вы должны быть мертвы.
Я не позволю вам сделать это.
Мне тут живые не нужны, я все сделаю быстро, убивать людей мне не впервой, как это ни странно. Если живой человек попадает сюда, значит, он заслужил смерть, и значит, я должен его убить. Я не палач, а всего лишь работник кладбища. Все здесь должны быть мертвы, кроме меня.
А что будет, если я останусь жив.
Довольно, это пустой разговор, стойте прямо, я проткну вас вилами.
Вы уже делали это, я же прав?
Тогда я только пометил ваше тело, а сейчас убью вас ко всем чертям.
И все же я постараюсь избежать этого, прощайте!
Голый мужчина старался бежать как можно быстрее от человека с вилами, но тот лишь прокричал:
Не убегайте далеко, будет только хуже, если я вас не убью, то они это сделают точно.
Мужчина бежал, так и не поняв, о ком идет речь, обернувшись, он уже не видел ни человека с вилами, ни места, где они вели разговор. В голове проносились совершенно разные мысли, в основном о живых, которые умирают здесь от руки могильщика. Мужчина перестал бежать, когда увидел первый фонарь на кладбище, который осветил ему путь, хотя бы приблизительно давая картину этому месту. И он увидел могилы, из которых торчали руки, и они двигались медленно, распихивая землю. Это были мертвецы, которые выбрались из-под земли, чтобы забрать его с собой. Они окружили его, их было много, и каждый кричал что-то неясное, нечленораздельное. Слова было нельзя разобрать, но не это сейчас его волновало, а то, что будет, когда его тело попадет к ним в руки. Через несколько секунд послышался уже знакомый голос.