Плохо слышу тебя, Ламберт! Что там у тебя происходит?
Ничего, просто я нахожусь там, где обычно люди по телефонам не говорят. Когда будешь?
Уже еду. Часа два, наверное, осталось. Встретишь на станции?
Конечно. Я подъеду.
Профессор Энгелен провел рукой по седым волосам, заплетенным в хвост. Почесал бороду. Выудил двумя пальцами планшет из сумки и открыл файл с книгой, которую давным-давно бросил на середине. Не то чтобы она была скучной, вовсе нет, просто Олаф по праву слыл человеком крайне занятым. И он считал, что делал Ван дер Меру большое одолжение, соглашаясь приехать в отдаленную деревушку только ради сомнительных россказней о несметных сокровищах и всемирной известности. Олаф многое ставил на кон, помогая голландцу, и ему оставалось только надеяться, что тот ни в чем не преувеличил. А внутреннее чувство, которое Энгелена еще никогда не обманывало, подсказывало, что преувеличил Ламберт немало. Дождь не ослаблял хватки, но и не усиливался, оплетая поезд водяной паутиной. Он то ли гнался за профессором, то ли профессор сам запутался в тенетах дождя. А посреди паутины сидел хитрый паук Ван дер Мер и потирал лапки. Перелистывая очередную страницу, профессор вздохнул и сморщил нос. «Прошу, пусть у него будет разрешение на этот раз», подумал он с досадой.
Спустя полтора-два часа поезд затормозил на железнодорожной станции Гульсвика. Вслед за теми немногими, кто медленно потянулся из поезда, профессор Энгелен вышел в промозглый и холодный норвежский вечер. Уже потихоньку начинало темнеть, и компанию моросящему дождю составил ледяной северный ветер, безо всяких усилий продувавший пальто Олафа насквозь. Профессор поежился, натянул потуже шляпу и, сжимая перед собой сумку, побежал на станцию. Внутри оказалось тепло и сухо; только пара сонных пассажиров да продавец газетного киоска населяли небольшое помещение. Отряхнув капельки воды с драпа пальто, Олаф огляделся. Ван дер Мер возник словно из-под земли, угрожающе приближаясь с раскрытыми для объятий ручищами; одет археолог был по-походному, а черные взъерошенные волосы на висках успела тронуть седина. Пышные усы выглядели так же, как и три года назад, во время последней встречи ученых тогда Олаф даже и помыслить не мог, в какие истории горазд попадать Ламберт.
Олаф, мой добрый друг! Ламберт заключил профессора в медвежьи объятия, и Энгелен осклабился, мягко отстранив археолога в грязной куртке. Ты чего так вырядился? Не на официальный прием же собираемся! Ну что, как дорога?
Сносно, Олаф картинно поправил воротник и снова осмотрелся по сторонам, ловя взгляды всех вокруг если ты не против, я хотел бы побыстрее отправиться на место. Насколько я знаю, мне выдали «отпуск» только на пару дней, и если я не явлюсь послезавтра, то придется снова с Яном собачиться.
Старый ворчун все еще ректор, а? подмигнув, Ламберт похлопал Олафа по плечу. Все готово. Моя машина стоит снаружи. Ехать будем где-то часа три, да еще и по бездорожью, так что, надеюсь, ты взял что-нибудь почитать.
Энгелен разочарованно выдохнул. Он дочитал книжку по пути сюда и каким-то образом совершенно позабыл, что курган расположился не в Гульсвике.
Идем, Ван дер Мер накинул капюшон и вышел наружу.
Изморось, в страхе разбегавшаяся перед могучим ветром, стлалась туманом по земле и кронам деревьев, напоминая профессору о мгле, что стелется над кладбищами; ледяные капли, как иглы неотвратимой зимы, сковывали по рукам и ногам, проникали сквозь всякую одежду, морозили сердце и подрывали и так слабое здоровье Олафа. Ван дер Мер пингвиньей походкой направился к старенькому черному пикапу, заляпанному грязью от колес до крыши. Шмыгнув носом, Энгелен залез следом, захлопнув дверь и тут же пристегнувшись.
Ну что, Ламберт завел машину, и та натужно загудела, немного потрясет. Думаю, солнце уже зайдет, как доедем, или будет на краешке горизонта висеть.
Какое солнце? Весь день поливает Курган этот ваш в лесу? поинтересовался Олаф.
Да, среди деревьев. Почти у самого края; за ними берег и озеро. Холодное, с ума сойти!
Еще бы осень вообще-то, проворчал Олаф, купаться вроде не собираемся.
Как работа? Ламберт оглянулся, проверяя, нет ли позади машин. Все тем же самым занимаешься, бумажки перекладываешь с одного места на другое?
Лучше, чем в грязном пикапе кататься по такой погоде, огрызнулся профессор, будь добр, Ламберт, порадуй меня. Скажи мне, что в этот раз у тебя с документами все в порядке.
Лучше, чем в грязном пикапе кататься по такой погоде, огрызнулся профессор, будь добр, Ламберт, порадуй меня. Скажи мне, что в этот раз у тебя с документами все в порядке.
Какими документами?
Как это какими? Разрешение на раскопки и все остальное!
Ван дер Мер махнул рукой.
А, да сделаем! Я же не виноват, что курган нашелся до того, как мы все уладили с властями
О, Боже профессор закрыл лицо руками.
Да не переживай, никто не узнает. Ну что нам, в самом деле, сидеть нужно было на этом кургане, пока разрешение не дадут? Ну, копнули немножко, ну, нашли пару интересных вещиц бывает!
Не бывает. Тебя опять затащат в суд, помяни мое слово, и в этот раз все точно окончится тюремным сроком.
Не ворчи. Ты же им не скажешь, верно? Ламберт снова оглянулся, щурясь и хмурясь.
Чего ты там высматриваешь все время? Олаф проследил за взглядом археолога.
Ничего наверное. Не знаю. Чувство у меня странное, как курган мы нашли. Знаешь, как будто в спину кто смотрит.
Профессор лишь пожал плечами. Какое-то время пикап тащился по дороге, разбрызгивая лужи, а тучи становились чернее и чернее с каждой минутой. Тяжелая сталь неба готова была обрушиться настоящим дождем, а мрачная морось оказалась только прелюдией. Справа на пути показались лесозаготовки, а на дороге стали попадаться позолоченные и багряные дубовые листья. Профессор Энгелен молчал, погрузившись в мрачные мысли о проблемах с законом и разрешениях, а Ламберт Ван дер Мер прибавил громкости радио.
ожидается сильный ветер и обильные осадки. Температура ночью обещает упасть до нуля градусов по Цельсию.
До нуля, присвистнул Ламберт, хорошо, что у нас есть печка.
Пикап резко свернул на бездорожье и сбавил скорость, меся колесами грязь. Чем дальше уползала дорога в зеркалах заднего вида, тем тише становился голос диктора и громче помехи. Вскоре из динамиков лился один лишь белый шум, не нарушаемый ничем. Ламберт выключил радио и взглянул на экран мобильного телефона.
Связь еле держится. Еще немного и совсем пропадет. И почему курганы не насыпали там, где есть вай-фай?
Профессор Энгелен тоже бросил взгляд на телефон. Нет сети. Дождь пошел сильнее, забарабанив крупными каплями по лобовому стеклу; пикап выехал на каменистую местность, и его затрясло, словно на аттракционе. Дворники едва справлялись с потоками воды.
А я удивляюсь, проворчал профессор, стуча зубами, как ты умудряешься находить все не летом. Хуже погоды для раскопок не придумаешь.
Да уж, тут ты прав, Ван дер Мер поджал губы.
С полчаса прошли в молчании. Камни сменились деревьями, и Ламберт лавировал между ними, упорно пытаясь не вогнать пикап в какую-нибудь сосну или ель. Дрожащим от тряски голосом Олаф спросил:
Ты говорил, что не будешь раскрывать все карты, потому что не знаешь, кто читает мои письма. Что ты имел в виду?
А, это протянул Ван дер Мер. Понимаешь ли, мы нашли внутри, в погребальной камере, множество подношений и старинных артефактов, но кое-что выглядит новым. И не спрашивай, как это возможно.
Может, просто курган не такой уж древний, и все тут? пожал плечами Олаф.
Черепки, традиционные посмертные дары, оружие, броня не похоже, чтобы в наше время кто-то баловался насыпанием курганов с подношениями в глуши. Разумеется, на анализ я ничего пока не отправлял. Но поверь мне, кое-что выглядит новехоньким.
Странно
Не то слово. В общем, сам все увидишь. Заодно и расскажешь нам, что же мы такое нашли. Не доверяю я словам Ольсена.
Вы там лагерем встали?
Да. Две больших палатки у озера, кое-какое оборудование, так что на первое время хватит. Позже подвезем что-нибудь посерьезнее, а пока приходится довольствоваться тем, что есть да и мы ненадолго, дня за четыре разберемся. Продукты подходят к концу, но на одном из берегов озера есть деревенька. Люди в ней точно живут мы видели рыбака ранним утром. Если что, купим еды у них. Не хочу закупать в Гульсвике я там уже как следует засветился, может вызвать лишние подозрения. А если кто-то прознает, что мы без разрешения копаем
А как называется деревня?
Не знаю, мы с жителями еще не разговаривали. У нас такой бардак, что они, наверное, думают, что мы приехали отдохнуть на природе. Так или иначе, на карте я их не нашел, так что деревенька очень маленькая.