Симфония чуда - Анатолий Петрович Суслов 4 стр.


Главное, задушить в зародыше липкий страх,

Он, как сепсис, тиной боло́тит кровь,

Главное, есть у надежды такой настрой

Может взлететь на чудесных своих парусах!..

10.04.2017


01.05.17. День закрытия лаборатории

Суровая весна. Всё холода да стужи

Деревья бедные все в напряженье ждут,

Когда же им тепла чуть поддадут,

Чтоб миллионы свить из листьев кружев!


Суровая весна. Лишаемся работы.

Уходят люди почти родные!  в никуда,

Сплелись печали густые невода́,

И лёд в глазах хозяйских вновь раз в сотый


Суровая весна. Разруха смотрит в окна

Иллюзий. Их строили долгие года:

Мечты, заботы, чаянья и вот беда! 

Пустые хлопоты, былая жизнь не впрок нам!


Суровая весна. Но, как всегда, надежда

Протягивает руку: «Дурачок,

Жизнь преподала нам ещё один урок:

Тепло придёт, мир расцветет как прежде!»

* * *

Не надо умствовать, а надо просто ждать.

Ждать очередь свою терпенье и смиренье.

Ведь главное мгновенье не проспать,

Что открывает будущности двери.


За этой дверью поворот судьбы,

Неведомо куда зовущее знаменье,

И надо следовать, судьбы ведь не избыть,

Возрадуйся, судьбы творец и пленник.


Ведь здесь на древе жизни снова ветвь

Пускает корни, прошлое в стволах означив.

Привет из прошлого грядущему привет.

С судьбою говорит и не иначе!


Судьба с судьбою ветви и стволы.

У древа жизни логика расцвета.

Судьба от Вышнего ждёт похвалы

Ведь песня родилась, ведь песня спета!

* * *

Пространство недолюбленных деревьев,

Густая чаща непролазна в хлёст,

Сплетение ветвей в сто измерений,

И бурелом упавших лес-погост.


Но вот вдруг ель могучая, сто лет ей.

Коснись ствола и ощути тепло:

В ней щедрость всё становится приметней

Она росла, тепло её росло.


Лесная жизнь, здесь просто всё, жестоко,

Но вместе всё дыханья чистота.

Любовью жизнь питает свои соки,

Рука дающего всесильна и свята.

* * *

Движенье сфер и знаков судьбоносных

Нам дарит новый облик, новый лик

На чаше дней, часов, минут несносных

Масштаб нам явно неравновелик.


А ты пришла вдруг раннею весною,

Как дар Всевышнего ладонь в ладонь.

Неделей раньше, неделею страстною

Казалось мне, что жизнь лишь топь и тонь,


Но ты вошла решительно и просто

Хозяйкой жизни, дома и семьи,

И с рук и сердца моего сошла короста,

И муза снизошла, страсть осенив.


Мне стала ты нужна, как нужен воздух,

И я познал, что значит «быть одно».

Творить бы гимн тебе, слагать бы оды,

Но речь, язык всё бе́дно, всё бледно́!


Шмель и бутоны

Вот шмель исследует бутоны.

Он хоботок-чувствилище вонзил

В глубины нежные, где тоны,

Где сочность красок,  ароматы пил.


Он пил, жужжа от наслажденья,

Мохнатой лапкою скользил

По выпуклостям, по впаденьям

Упругой плоти лоз, дерзил,


Терзал лозины и корзины

Плододарующих глубин,

Нектар впивал, сходил в низины

И нежил там, и там грубил,


Грубил так жадно и влюблённо,

Что лепестки бутонов в дрожь

Входили, упоённо, томно,

Той лапке лепетали: трожь,


О, трожь нас ласковою шёрсткой,

Мохнатой грудкой мни, жужжи,

Пыльцу ты с нас стряхни и вёртко

В пространство неба вознеси!

* * *

Как не сорваться, если радость

Рекою хлещет из всех пор?!

И праведность в ней есть, и крайность

Волна, летящая в опор,


Волна, летящая до неба, 

В ней брызги пенного вина,

В ней аромат и свежесть хлеба,

Гипноз в ней бездны тишина,


И чары, тайны не случайно

Колдуют, вихрь их как магнит,

То вскружит голову отчайно,

То в ужас лаской упоит.

* * *

Чёрные пики елей

Светлеют. В волнах тумана,

Полного света и солнца,

Тонут долго, глубоко.


Осени небо похоже

На голубую простынь,

Выцветшую за лето, 

Проседи неба смиряют.


Листья вокруг пожухли,

Исчезли жаркие краски.

Голые ветви взметнулись

Руки, молящие небо.


Молча округа застыла,

Вся в ожиданье ненастья.

Радость последняя солнца,

Мглисто-холодные дали.


Слова неумелые

Хлопья чёрные, хлопья белые.

Снег и пепел, пепел и снег.

Плыли в небо слова неумелые

В ночь молитвы взметал человек.


Жизнь то каторга, то ликованье,

Вечно новый выдох и вдох.

Радость встречи, боль расставания

Всё в одежде слов-нескладёх.


Взгляды строгие и искристые,

Тёплый жар ладони и лёд,

Плечи страстные, речи неистовые,

Счастья след в потоке забот.


Хлопья белые, хлопья чёрные

Разномастная темень, пурга.

Грубоватая и утончённая

Рифма сердцу всё дорога́.


Проза чёрная, рифма белая,

Жизнь устроена не впригляд.

Тихо-тихо слова неумелые

Машут крыльями, в небо летят.

* * *

Ароматы яблони, сирени,

Майский дух нас счастьем озарил!

Только в мае солнечные тени

Так светлы и воздух легкокрыл.


Только в мае птичье щебетанье

Всей вселенской радости сродни,

Только в мае деревьев очертанья

Говорят: «Вот наши счастья дни!»


В мае ты рождаешь в сердце трели,

Там поют желанья соловьи,

Так поют, как будто угорели:

«Дай нам волю, дух мая, дух любви!»

II. Первозданная тишина

* * *

Откуда тишина и звёзды?

Откуда зренье зоркое опять?

Опять невиданных шедевров гроздья

И время, рвущееся вширь и вспять.


Я потрясён единством мирозданья

Орбиты, созвездия, лучи! 

Во всех пространствах есть тепло, сиянье

И истины звенящие ключи


Опять окутал шёлк больших желаний,

Ласкают нежным холодом огни,

Влекущие две птицы мы, две лани,

Зов крыльев «Ввысь!», зов страсти «Догони!»

* * *

Пропал и слог, и слово откровенья,

Лишь тишина упруга и сочна,

И кровь в артериях и венах

Хмельна от ласки и вина.


Вина пьянящего, касаний,

Что, паутинки в сеть соткав,

Создали ткань, и заплясали

Желания влечений сплав!


Так ринемся скорей же в пламя,

Желанья, в обнаженья жаркий взлёт,

И в миг, встающий между нами, 

Ведь миг тот в вечность нас зовет!..

* * *

Строка безмолвствует есть тысяча причин!

Река течёт, в распадке исчезает.

И каждый колосок имеет строй свой, чин.

Есть тишина и в хижине, и в зале.


Той тишиной питаются сердца.

И нас влечёт покой знак всеединства,

Знак неба щедрости, знак воли в нём Творца

Во всём, что живо и чем мир таинствен.


Он урожай, что каждый заслужил.

Богатство поля в нём, обильность сада.

Он поцелуй, что в сердце вдруг ожил,

Как тишина сквозь грохот водопада

* * *

Пылесос завыл со звоном,

Тишину мою круша.

Гул в меня плывёт со стоном

Съёживается душа,


Гул меня крушит как мрамор,

Как хрусталь и как стекло!

Крик во мне бушует: «Мама,

Время жизни истекло?!»


Тишина стеной вдруг встала,

Лишь часов был вкрадчив шаг.

За грудиной нарастала

Боль очнулась там душа

* * *

Петух не поёт, не лает собака,

Лишь шумит в отдалении тракт.

Тишину прочту по звукам, по знакам,

Как о жизни Вселенной трактат.


Рядом комната. Бра полусветом,

Полумраком объяло постель.

Я хочу узнать про то и про это

Про вьюгу страсти, ласки метель


Очень хочется в овладении звуком

Быть и дерзким, и нежным в одном.

Вдохновения есть на свете наука,

Что растёт лишь на чувстве святом


Тишина благословенна

Тишина благословенна звуков тайна.

Вот прибой симфония в нём струй.

Всё на свете цельно не случайно.

Надо всем колдуют руны струн.


Обязательно опять кто-то забудет,

Что у человека совесть есть и честь.

И опять в каком-нибудь Иуде

Затаится кровожадно спесь.


Кто-то будет крест нести свой молча,

Устремляя взгляд в небес сверхдаль,

На Земле немало диких полчищ,

Стай и толп, не ведавших печаль.


Господи, прости всех неприкайных

И мятущихся помилуй и прости!

Тишина благословенна звуков тайна:

Как взойти в них, смысл их обрести?

* * *

Осень. Октябрь. Музыка всюду.

Звон золотой, звон серебряный вместе.

Всюду грусть созерцания вместо

Бега. Очарованье, подобное чуду.


Пушкина слово, молчание Фета.

Рифма и ритм. Звучание красок.

Солнечный луч прохладен и страстен,

Голос зимы и дыхание лета.


В каждом касанье нити блаженства

Ткутся в ковёр-узор ворожбою

И колдовством осеннего света,

Назад Дальше