5. Дженюк С. Л. О применении уравнения баланса волновой энергии для расчета полей волнения // Проблемы Арктики и Антарктики. Вып. 52. 1977. С. 7681.
6. Дженюк С. Л. Метод расчета полей волнения в Баренцевом, Норвежском и Гренландском морях // Проблемы Арктики и Антарктики. Вып. 52. 1977. С. 8286.
Для кандидатской диссертации такая группа статей была бы достаточной даже в наши дни, но в автореферат попала только первая из них две другие вышли уже после защиты. Публикацией в «Трудах ГМЦ» я обязан Г. К. Зубакину (см. о нем в очерке «Мурманский филиал ААНИИ»). Придя к нам на работу после успешного прохождения аспирантуры в ГМЦ, он пытался преодолеть нашу провинциальность, и в моем случае результат был в общем позитивным, хотя и не получил развития. Две другие публикации это уже моя собственная заслуга, работа была успешно доложена на итоговой сессии ААНИИ, после которой филиалу выделили отдельный выпуск «Проблем Арктики и Антарктики».
С таким стартовым капиталом можно было бы перейти на спокойное существование остепененного научного работника. По тем временам в Мурманске этого хватило бы до преклонных лет и по доходам, и по общественному положению. Со мной получилось иначе. Незадолго до моей защиты руководство решило, что растущему филиалу ААНИИ нужен ученый секретарь, и выбор пал на меня. Отказываться вряд ли стоило, но я и сам не очень возражал. После этого моя научная карьера вместо плавного роста стала то ли ступенчатой, то ли зигзагообразной. Достаточно сказать, что я всего раз в жизни сменил место постоянной работы и восемь раз в этих двух местах переходил из науки в администрацию и обратно (причем это не всегда было повышением).
Автор в бытность ученым секретарем Мурманского филиала ААНИИ (1976 или 1977 год)
4. Дженюк С. Л., Жевноватый В. Т., Зубакин Г. К., Коган Б. А. Штормовые волны в Баренцевом море 34 января 1974 года // Тр. Гидрометцентра СССР. Вып. 164. 1976. С. 2026.
59. Матишов Г. Г., Матишов Д. Г., Анисимова Н. А., Дженюк С. Л., Зуев А. Н. Радиационное состояние среды и биоты на Мурманской банке в районе затонувшей АПЛ «Курск» // Океанология. 2001. 6. С. 890897.
Статьи совершенно разные по времени написания, составу авторов, примененным методам, а объединяет их только то, что обе их можно определить как использование морской катастрофы для пополнения научного багажа. Второе из этих событий хорошо известно, а первое было не самым выдающимся в истории Баренцева моря. В сильный шторм попала группа промысловых судов, одно из которых, БМРТ «Ижевск», неудачно развернулось носом на крутую волну и получило сильные повреждения: вмятину на корпусе, разбитые стекла, залитое машинное отделение, отчего они на какое-то время остались без электричества. Другие суда были близко, но эвакуация не понадобилась, и сильно пострадавших вроде бы тоже не было. Никто и не узнал бы об этом шторме, но наш начальник отдела океанографии В. Т. Жевноватый дружил со многими мурманскими моряками, получил информацию из первых рук, и ему показалось интересным дать описание события и сопроводить его расчетами высот волн по моей модели.
Авторы были демократично расставлены по алфавиту (Жевноватый всегда придерживался этого принципа). Личный вклад тоже был более или менее равноценным: Жевноватый постановка задачи, организация материала и описание события, Коган анализ синоптической ситуации (наши метеорологи заметили, что справились бы лучше), Зубакин оценка изменений высот волн в прикромочной зоне (это была тема его кандидатской диссертации), Дженюк модельные расчеты. В Гидрометцентре были несколько разочарованы тем, что у авторов не оказалось результатов измерений волн (кто бы тогда ими занимался, даже если бы было, чем измерять), а визуальные оценки в глубокую полярную ночь заведомо несостоятельны. Но статью приняли, что помогло мне преодолеть кризис публикаций и защититься в 1977 году.
Со всеми соавторами мы еще много лет работали вместе, но достойных внимания совместных публикаций почти не было, кроме разве что статьи, о которой будет сказано дальше. О Зубакине я уже писал, двое других только бегло упомянуты в очерке о филиале ААНИИ. Жевноватый был интересным и неоднозначным человеком, о нем надо рассказывать или много, или ничего, и я пока остановился на втором варианте. В Мурманске есть еще много людей, которые при желании могли бы поделиться своими воспоминаниями, связанными с ним. Напротив, Когана мы здесь больше не встретим, и о нем стоит написать, не только ради него самого, но и для реконструкции обстановки тех лет.
В филиале ААНИИ Борис Абрамович Коган оказался одним из очень немногих целенаправленно приглашенных научных работников. (По интересному совпадению, только одна буква в Ф. И. О. отличает его от широко известного океанолога Б. А. Кагана). До этого он много лет проработал в Ленинграде в каком-то военно-морском НИИ, кандидатскую защитил довольно поздно у того же руководителя, что и я, и Жевноватый, И. Н. Давидана. Можно отметить, что из нас троих я был наименее любимым учеником, поскольку с близким по возрасту Коганом Давидан вместе работал в молодости и дружил семьями, а Жевноватый был его главным партнером в Мурманске по организации волноизмерительных экспедиций в Северную Атлантику. Тем не менее только я после защиты диссертации еще довольно долго специализировался на морских волнах. Жевноватый переключился на термику моря, а Когану, возможно, сам руководитель посоветовал заняться на новом месте чем-нибудь другим.
В Мурманске Коган получил на себя и жену двухкомнатную квартиру, а зарплата составила 450 рублей с перспективой автоматического последующего роста (как отметили злые языки, в Ленинграде до 50-летнего возраста он застрял на 140). В отделе океанографии в окружении начинающих ученых вдвое его моложе и при 40-летних начальниках он выглядел довольно чужеродно. Ему досталась тема по разработке метода ледового прогноза в промысловых районах Северной Атлантики с заблаговременностью несколько месяцев. Долгосрочное прогнозирование вообще неблагодарная задача, и морские льды в этом отношении не составляют исключения. Перебор корреляционных связей давал сомнительные результаты, которые в ходе испытаний не подтверждались. Более или менее успешно у него получались работы по ледовому режиму, но научная репутация Когана, особенно в глазах морских прогнозистов-практиков, была подорвана. Этому способствовали и его неудачно сложившиеся отношения с молодыми специалистами. Инженеры, которые попадали в его подчинение, были амбициозными, считали себя (кто обоснованно, кто не очень) умнее его, а он, действуя в стиле режимной организации, пытался давать задания и строго контролировать не только результаты, но и действия подчиненного на протяжении рабочего дня.
Со временем эти осложнения как-то сгладились, но завершение мурманской карьеры Когана все-таки оказалось драматичным, и это уже не имело отношения к науке. Его дочь с мужем и ребенком подала заявление на выезд из СССР. Если бы они задержались с этим намерением на несколько лет, это никого бы не взволновало. Но в начале 80-х годов такое событие в семье коммуниста и ветерана войны воспринималось как чрезвычайное. Когану пришлось оправдываться перед руководством и парторганизацией за плохое воспитание дочери. Его лишили допуска к закрытым материалам, а для работ по морским льдам это было серьезным ограничением. При сложившихся обстоятельствах он предпочел обменять квартиру и переехать, кажется, даже не в Ленинград, а в Лугу.
Мы сразу потеряли его из виду, но спустя много лет я побывал на 80-летнем юбилее И. Н. Давидана и воспользовался случаем узнать, как обстояли дела у Когана после Мурманска. Оказалось, что на то время он благополучно жил с семьей в Америке. Так что на этом отрезке его жизнь сложилась лучше, чем у некоторых его вынужденных гонителей, хотя сам он, работая в филиале ААНИИ, вряд ли мог бы предвидеть такой поворот событий.
Если читатель еще не забыл о моей причастности к событиям вокруг «Курска», то достаточно сказать, что здесь мое участие в статье было скромным и необязательным. Мне досталась характеристика океанологических условий в районе объекта радиационной опасности. Главное место в статье отводилось результатам численного моделирования последствий катастрофы, и эту часть работы выполнил А. Н. Зуев. Стоит только отметить, что это единственная моя совместная публикация с чл. корр. РАН Д. Г. Матишовым и Н. А. Анисимовой (которой в этой статье принадлежит описание бентоса). При этом, если с Д. Г. Матишов в его мурманские годы мы много общались по разным делам, то с Н. А. Анисимовой мне вообще не приходилось обсуждать никаких научных вопросов.
9. Дженюк С. Л., Жевноватый В. Т. Штормовое волнение в северных морях, его влияние на мореплавание и условия промысла // Вопросы промысловой океанологии Мирового океана. Тез. док. IV Всесоюзной конференции по промысловой океанологии. Мурманск, 1977. С. 4243.
16. Дженюк С. Л., Жевноватый В. Т. Штормовое волнение в Баренцевом и Норвежском морях // Природа и хозяйство Севера. Вып. 9. Мурманск: СФ ГО СССР, 1981. С. 5356.