Крис, никто не знает свою судьбу.
Ты права, судьбу никто не знает. Он решительно сунул под топчан юбку из шкуры головача. Правило только одно все, кто родились, должны умереть.
Мила подвинулась ближе. Робко провела пальцами по его руке. От плеча вниз, до самой кисти.
Ты думаешь какие-то страшные мысли. Не нужно. В жизни много хорошего. Её рука мягко коснулась груди Криса. Помнишь, как мы ходили к заводи? Ровно год назад это было. Мне очень понравилось тогда. Тебе ведь тоже, правда?
Крис не ответил. Рука женщины всё настойчивее гладила его тело, опускаясь ниже, подбираясь к завязкам килта. Солнышко умела быть ласковой.
Что такое? Ты не хочешь меня? Рука Милы остановилась.
Он усмехнулся невольно такому вопросу. Его тело хотело любиться с телом этой женщины. Но ведь его тело это ещё не он сам? Мысль была странной. Раньше она никогда не приходила в голову.
Я не знаю. Должно быть, мне хочется любиться с тобой. Но это будет обман. Я не возьму тебя в жёны.
Почему?! Мила смотрела, не понимая. Разве я плохая хозяйка? Разве я не красивая? Не сумею хорошо ухаживать за тобой? Что ещё требуется мужчине? Что я не смогу сделать лучше, чем Речная? Ты ведь звал меня второй женой год назад! Что изменилось?
Я изменился.
Ты? Тебе больше не нравятся женщины? Ты заболел?
Крис скривился раздражённо.
Нет, я здоров. Но я сам ещё ничего не знаю. Мне надо не это!
Мила убрала руку.
Я не понимаю. Должно быть, я слишком глупая, чтобы понять. Но ты прав, я не могу дать тебе то, чего ты сам не знаешь.
Она встала. Шагнула к двери, затем оглянулась.
Если передумаешь приходи, мы с Джулой ждём тебя. В нашем доме уютней, чем здесь. Теплей и веселей.
Мысль о том, что его тело и он сам не одно и то же, неожиданно возникнув, не отпускала. Ничего похожего не было ни в Правилах, ни в сказках мамы Энн и Странника. Крису пришлось думать эту мысль самому, ворочать её из стороны в сторону, пытаясь примерить к себе. Он был мужчиной, охотником, жителем лесного края. Но ведь это тело делало его тем, кто он есть! А если бы оно изменилось? Если бы оно было другим Дальше мысль не шла. Крис не мог представить себя кем-то другим.