И вот, наконец, Фюссен. Предгорья Альп, отель с видом на заснеженные вершины (конец июня). Хозяйка сообщила, что сейчас не сезон и она может предложить билеты в замок на завтра утром.
А в сезон? поинтересовался я.
В лучшем случае через пару недель. И вообще, все заказывают билеты по интернету. Вам же повезло, сегодня и завтра здесь праздник охотников и всем не до замков.
Отлично, времени навалом и до завтра мы смогли не только погулять по милейшему городку, полюбоваться на шествие многочисленных обществ охотников со всей Баварии, но и посетить основную достопримечательность Фюссена монастырь св. Манга, где находятся двадцать росписей знаменитой «Пляски смерти».
И, наконец, замок. Нет смысла его описывать любой может найти кучу фотографий и описаний в интернете. Скажу лишь, что для моей романтической души посещение самого романтического замка в мире было истинным наслаждением. В рамках экскурсии сначала мы посетили замок Хоэншвангау, в котором были росписи одного из самых любимых наших художников Морица фон Швиндта, а потом на автобусике поднялись в горы. Далее полкилометра пешком и мы на месте. Здесь я остановлюсь, так как выплёскивать на бумагу восторженные вопли смысла нет. Это как пытаться рассказать о вкусе устриц тому, кто их не пробовал. Так и здесь, никакие фото, фильмы и восторженные рассказы счастливцев, посетивших это место не заменят собственного впечатления.
На следующий день мы развернулись в обратном направлении. Два дня пути и мы дома. Успех нашего реально первого путешествия окрылил нас и с этого года мы стали заядлыми автомобилистами, забыли про поезда и почти перестали летать самолётами.
Чур меня, чур
Я всю жизнь был и есть атеист, как впрочем, и всё моё семейство. Правда мой атеизм не касается вопроса, есть Бог или нет. Законы природы не отрицают его существования, но и не подтверждают сей факт. Для меня неважно наличие или отсутствие Бога, важно отношение к письменным источникам, которые были созданы людьми и за многие столетия постоянно дополнялись, искажались или редактировались. И в этом смысле я атеист. Также, я не суеверен, чёрных кошек не боюсь, через плечо не плюю, но на всякий случай стараюсь этим своим несуеверием не злоупотреблять и не бравировать. И поэтому иногда при взлёте и посадке самолёта пальцы крестиком складываю. Мало ли
С другой стороны как все нормальные люди в детстве истово верил в деда Мороза, гномов, леших, русалок и прочих волшебных существ. Постепенно по мере взросления к великому моему сожалению эта вера стала потихоньку уходить и к совершеннолетию почти улетучилась. Лишь маааленькие её остатки спрятались где-то глубоко и затаились, ожидая какого-нибудь удобного момента, чтобы напомнить о себе.
Исчезновению этой детской веры, конечно, в полной мере способствовала коммунистическая идеология и материалистическое мировоззрение. Начиная с пятого класса школы по последний курс университета в мою голову вбивались эти принципы. В те годы господства этой идеологии всякая мистика ушла глубоко в подполье. Где-то там далеко существовали гадалки и экстрасенсы, ясновидящие, ведьмы, снимающие и наводящие порчу и прочие, прочие Но к концу восьмидесятых на фоне расцвета застоя, наступления всеобъемлющего дефицита и полного разочарования населения в перестройке вся эта мистика полезла из всех щелей. То было время бурного расцвета всего потустороннего и на экранах телевизора царили Кашпировский, Чумак и им подобные.
Я на всё это, как говорится, клал с прибором и особого внимания не обращал. И у нас же в Минске под впечатлением этих сеансов расплодились их последователи. Однажды, моя жена предложила сходить к такому «целителю». Я бурно сопротивлялся, но, в конце концов, уступил. Дело происходило вечером в одной из школ неподалёку от нашего дома. В коридоре перед кабинетом сидел десяток страждущих. Они с интервалом пять семь минут заходили в кабинет. Возвращались, и кто сиял, а кого можно было тут же укладывать в гроб. Подошла очередь жены. Она застряла там почти на четверть часа и, когда я уже намеревался сунуться в дверь, как она вышла со странным выражением на лице. Такое появлялась у неё, когда она решала что со мной делать: убить на месте или дать ещё помучаться. Я зашёл. За столом напротив двери располагался серенький мужичок в очках. Он предложил сесть на стул, что был в трёх метрах от стола. Спросил, на что я жалуюсь. Я путанно ответил, что на вот тут, очертив пальцем круг, охватывающий живот, пол груди и даже часть интимного органа. Мужичок понимающе кивнул головой, опустил правую руку ниже столешницы и сделал ею несколько круговых движений. Потом выставил ладонь в моём направлении и сделал несколько движений, будто кидает в меня что-то невидимое.
Ну, чувствуете тепло? слегка замогильным голос, чуть подвывая спросил целитель.
Нет, честно ответил я.
Мужик повторил пассы ещё несколько раз.
А сейчас?
Нет.
Он опустил руку опять вниз и крутил ею уже заметно дольше. Потом опять сделал несколько пассов в моём направлении.
Ну, а теперь? Должно быть ощущение тепла!
Нет.
Мужик слегка растерянно посмотрел на меня, потом на руку. Сунул её под стол и стал крутить минуту, а то и две. Вытащил и с такой силой метнул в меня невидимую энергию, что если бы вместо неё был каменюка, меня бы снесло со стула и впечатало в стену.
А сейчас! чуть ли не возопил целитель.
Я сжалился над ним и сказал, что сейчас вот тут, показав место в районе печени, что-то есть. Мужичок облегчённо вздохнул и застрочил на листочке диагноз. Я положил на стол трёшку и вышел.
Ну? встретила испуганная жена. Ты чего так долго?
Я развернул бумажку и прочитал диагноз. Даже мне без медицинского образования стало ясно каюк. Срочно искать знакомого кладбищенского сторожа, чтоб забить место поближе к входу (фразу слямзил, но у кого не помню!). Жена заглянула в текст и радостно сообщила, что откинем копыта вместе от одного и того же, и что искать место на кладбище надо для двоих. Итого: шесть рублей или полтора кило свинины на рынке минус.
Ладно, я посмеялся над этим приключением, но по дороге домой вспомнил одну историю. Когда я жил в Ленинграде и когда гораздо позже приезжал туда к бабушке на каникулы, непременным пунктом плана моего визита было посещение наших друзей семьи самой близкой маминой подруги тёти Гали. Она нянчилась со мной с самого раннего моего детства, считала своим племянником, я же её своей родной тётушкой. Она была известным на весь город врачом-рентгенологом, работала в военно-медицинской академии, я же часто болел и меня отправляли не в больницу, а к ней лечиться.
Отец тёти Гали был удивительный человек. Бесконечно влюблённый в Ленинград, он знал его, кажется, как никто, особенно если учесть, что ходил с большим трудом и в основном сидел дома. Ноги он отморозил во время первой мировой войны, когда попал на фронт рядовым. Внешне он был очень похож на портрет Меншикова кисти Сурикова «Меньшиков в Берёзове». Настолько похож, что репродукция этой картины в рамочке висела у них в гостиной. Когда я был школьником, то мог часами слушать его рассказы о городе и не только. Помню, зашёл разговор о всяческих чудесах, экстрасенсах, гадалках и прочей идеалистической ерунде. И тут Николай Васильевич, так его звали, рассказал потрясающий случай из своей жизни. Будучи в армии он мучился зубами. Говорил, что боль иногда была просто невыносимой, и хотелось выдрать обе челюсти. И тут один солдат рассказал о чудесном целителе, который снимал зубную боль наговором. Более того, можно было просто написать ему письмо, в котором рассказать о проблеме и попросить помочь. Николай Васильевич рассмеялся, не поверив, но когда наступил очередной приступ, что, кстати, случалось почти каждую ночь, тут же написал письмо. Утром узнал адрес целителя и послал. Вскоре пришёл ответ. В нём предлагалось прислать целителю смехотворную сумму то ли двадцать копеек, то ли тридцать и тогда боль уйдёт навсегда. Не колеблясь НВ денежку послал и с того момента про проблемы с зубами он забыл. Зубы крошились, вылетали, но никогда не болели. Ну, наверняка что-то вроде удалённого гипноза, подумал я тогда. Кстати о гипнозе. Позже там же у тёти Гали мы отмечали день её рождения. Как всегда собрались только самые близкие, в том числе мой питерский дядюшка, наш общий обожаемый друг Бухарец и удивительная личность уникальный человек известный в Питере старенький психотерапевт Сергей Григорьевич Фаинберг. Обычно он приносил с собой ученическую тетрадку, в которой записывал различные истории из своей практики. К сожалению, никто из нас не сохранил эти очень смешные и, одновременно, поучительные написанные прекрасным литературным языком рассказы. Он их нам зачитывал, мы покатывались от смеха, а местами прятали набежавшую слезу. Особенно проникали в душу его рассказы о блокадном времени. Он отказался эвакуироваться и всю блокаду проработал в госпитале.
Я же запомнил один его забавный рассказ. Во время блокады в Ленинграде участились случаи грабежа. Понятно, что целью грабителей были хлебные карточки или что-нибудь ценное, что можно было на толкучке обменять на эти самые карточки. Обычно из-за угрозы нарваться на грабителей СГ в том случае, если задерживался на работе допоздна, ночевал в госпитале. Но в ту ночь рискнул двинуть домой. Погода была отвратительной, и он надеялся, что грабители также не решатся высунуть нос на улицу. Тем более, что госпиталь находился недалеко от его дома. Но не тут-то было. Не успел он пройти и сотню метров, как его остановил громила. СГ тут же заявил, что он врач и ничего ценного с собой нет. Тогда грабитель, угрожая пистолетом, заставил СГ снять его единственное и очень приличное пальто. СГ посмотрел в глаза неудачнику и сказал: