А пока порассуждаем
Мне всегда нравилось жить по распорядку. Кому как, а мне это давало чувство уравновешенности и прибавляло немало сил для многих творческих начинаний. Может потому, что мои отец и дед были из военных, в нашем доме всегда было чисто и аккуратно, и при этом существовал свой размеренный образ жизни. Мама и бабушка это любили. Нравилось оно и мне, поскольку вносило в наше существование ясность, миролюбие и необходимую для всякой семьи ритмичность. Нет, не подумайте, это не было зажатым режимным существованием свобода, безусловно, присутствовала, но мягкая и удобная всем.
Вчера, когда садился ужинать в положенные 19:00, мне вспомнилось то время детства, когда я бывал в пионерских лагерях. Откровенно говоря, отдыхать в лагере мне не особо нравилось, но я знал немало ребят, которые очень любили проводить все летние каникулы именно там. Я же любил тишину и стремился бывать на отдыхе с родителями. Тем не менее, попав в лагерь, я получал удивительный заряд фантазии для творчества, и это исходило именно от общения со своими сверстниками. В то самое время, когда я пишу эти строки сразу после ужина в пионерском лагере проходила линейка, закрывающая день, а далее следовали вечерний фильм или танцы, любимые многими. Так получилось, что нынешние дети не знают, что такое пионерские лагеря, и в этом я не вижу ничего для них хорошего. Сегодняшний ребёнок изолирован от сверстников, что на порядок снижает в нем качество необходимых для творчества навыков. Он как бы втиснут в рамки заведомо известных задач, вложенных в телефон, компьютер или иной гаджет. Не стоит думать, что такие игры развивают человека. А если и развивают, то лишь навык пользования гаджетом. Настоящее развитие происходит тогда, когда в арсенале детей нет почти ничего. Можете не волноваться, все остальное заменит им их же собственная фантазия, в чём я абсолютно уверен. Именно на этих принципах не один год существует моя школа «Доброделание», показавшая замечательные педагогические результаты.
И всё-таки мне бы хотелось напомнить, что время летних лагерей вырастило огромное число порядочных людей. Трудно пока сказать, к чему приведут нынешние блогерство или экстрим, хотя предположить можно уже сейчас.
Главное, что отличает нынешние подходы общества к детям, так это запредельное пестование в ребёнке его эго, поиск ключа к успеху и известности, формирование ярого индивидуализм, что находится в стойком противоречии по отношению к социальному коллективизму второй половины двадцатого столетия. Как ни старается нынешняя власть, а собрать подрастающее поколение в единую волну не получается. Никакие «территории смыслов» и «сколковы» не работают, а виной всему персональные компьютер и телефон. Нет, я не против подобных помощников, но пока они скорее в роли хозяина, если говорить о наших с вами детях. Время покажет, а пока растёт поколение с ярко выраженными социальным безразличием и пониженной эмпативностью, а значит, наступают времена регресса и упадничества, в которых все решают только деньги. Формируется иное понятие о том, что есть добро, порождаемое не нравственной императивностью, а наличием достатка у жертвователей и благотворительными телеакциями, что по сути является насмешкой, а то и плевком в сторону любви. Видимо, всем нам придётся прожить это тяжёлое и вовсю наступающее время реакции и гуманистической безысходности, пока кто-то или что-то новое изрядно не встряхнёт человечество и не вернёт его в сторону любви. Может, этим новым и станет пандемия, если, конечно, лидеры государств в очередной раз не заиграются в такой любимый ими популизм и псевдоэффектное трюкачество, что пока и происходит.
Вернемся к цитате, первая часть которой прозвучала в начале статьи: jamаs serа vencido он непобедим. Да, если народ един его не победить! И это самое единство начинается не только с картинок в букваре нашего ребёнка, но прежде всего с хороших и верных товарищей, которые появляются в их компаниях и компашках, но никогда не появятся, если они хоть раз не выйдут, а теперь уже не выползут, не вылезут, не выкарабкаются из социальных сетей, дыбы встретиться и хотя бы один раз по-настоящему обняться пусть даже с одним из тех, кого называли своими друзьями, и с которыми активно переписывались на протяжении нескольких лет в режиме онлайн.
Вход через выход
Вход через выход
Мне приходилось встречать поэтов, которые пишут замечательные стихи, но в обыденных делах оказываются людьми сомнительными и мутными. Признаюсь, долгое время мне казалось, что человек, тонко чувствующий и так же тонко пишущий, не может иметь особо выраженные душевные и нравственные пороки, но я ошибался. И все-таки что-то не складывалось в моих наблюдениях и рассуждениях: либо я слишком возвеличивал поэтическое искусство, либо излишне превысил требовательность к тем, кто создает столь прекрасную лирику. Самым трудным оказалось «отвязать» пишущего от написанного им, предоставить автору жить и страдать самостоятельно, а его стихи воспринимать как нечто прекрасное и отстранённое. Не сразу, но вскоре это стало у меня получаться. Постепенно я почти научился не соединять воедино автора и то, что им создано. Не могу сказать, что тем самым утешился или получил какое-либо внятное вразумление, но это получилось.
Недавно я посетил Мураново и там, любуясь тютчевскими покоями, ясно и окончательно осознал: не может поэт, если он, конечно, настоящий, быть отсоединён от того, что им создаётся. Всё, написанное истинными поэтами, есть не что иное, как продолжение их бессмертной души, именно с этим и будут говорить грядущие поколения, а потому настоящего поэта легко вычислить: он такой же, как и его стихи. И если кто-то научился писать лучше, чем он есть на самом деле и не позаботился подтянуть себя до уровня написанного им, то ему нечего делать в поэзии. Поэзия не игра и не фарс, не фантазия и не иллюзия, поэзия не выносит лжи, и прежде всего исходящей от тех, кто её создаёт. Всякое лицедейство, кривляние и словесная демонстративность отравляют души читателей и слушателей души всех, кто восторгается этой завуалированной под мастерство тяп-ляпостью.
Не совсем пустые хлопоты
С принцами я не общался, но с аристократами, равно как и с буржуа, приходилось. Удивительно, но среди представителей советской интеллигенции имелись и те, и другие. Обойдусь без упоминания имён, но я давно понял, что аристократизм с его идеей власти лучших есть естественный способ спасти собственную душу для тех, кто связан с большими деньгами и не имеет никаких сил наконец-то от них отделаться. Если обладатель значительных средств не переходит в стадию аристократизма, то он навсегда увязает в болоте буржуазности с его финальной стадией распада олигархией со всеми её пороками, мотовством и погоней за наживой. Борьба за сохранение собственной души толкает сверх богатых людей к известной аристократичной сдержанности и воспитанности, к образованности и религиозности в отличие от оголтелой распущенности буржуазии. Вынужденный нарциссизм ставится аристократами в противовес наёмному гедонизму, а подчёркнутый аскетизм вытесняет навязываемое толстосумам эпикурейство. Именно аристократии свойственны и дозволяемая сословием жертвенность, и сентиментальность, и участие по отношению к нуждающимся, впрочем, как и необъяснимая при всем этом скромность.
Что по мне, то я объясняю все это не более чем усталостью от постоянного финансового отравления. К деньгам, если они есть и их много, невозможно относиться безразлично. Они требуют вашего внимания, и их необходимо либо тратить, либо приумножать, либо просто прятать, испытывая удовольствие от ощущения собственных потенциальных возможностей. Что бы там ни было, но все три способа договориться с деньгами выполняют их волю, а не вашу. При больших деньгах вашей воли просто не существует, равно как и вашего ума. Собственно, это и есть начало очень скорого конца, и в этом случае именно аристократизм пусть и временное, но спасение.
Разумная эквилибристика
Мне всегда было интересно, что означают такие понятия, как плохое стихотворение, плохая картина или плохая музыка. Нередко то, что мне не нравилось, находило своего слушателя, зрителя и читателя, и то, что было плохим с моей точки зрения, становилось хорошим в понимании тех, кому оно действительно приходилось по душе. Бесспорно, в искусстве существуют определённые критерии, выработанные веками: так называемые общепринятые эталоны гармонии, которые канонизируют творческую свободу в рамках красоты, но есть и поисковые, экспериментальные работы, которые на первый взгляд могут показаться абсолютно ошибочными.
Так есть ли плохое искусство? Если рассматривать произведения только с позиции мастерства, тогда почти всё детское творчество будет выглядеть плохим, хотя ребёнок вкладывает в создаваемое им всё, чем владеет на данный момент, всю свою душу. Помню, как я гордился картиной, выжженной мною на фанере ещё в третьем классе. Позже работа заткнула щель в дачной мастерской и не вызывала никакого интереса. Но это детское, а есть ли нечто подобное в творчестве взрослых? Как определить те стихи, музыку, картины, фотографии или фильмы, которыми можно безо всякого сожаления «заткнуть» щель в стене социального пространства? И таковые есть! Это те, что созданы на потребу рыночной конъюнктуре. Их лепят и выставляют на обозрение, минуя при этом естественные нормы и условия, перечёркивая нравственные понятия, и они пролезают в свет вопреки голосу совести на потребу неискушённому потребителю. Такое искусство было, есть и будет! Более того, оно необходимо, поскольку является связующим звеном между высшим и низшим.