Эта ночь была единственной. Ты была рядом. Вначале я пытался осознать то, что происходит со мной. Происходит впервые. Но волна чувств захлестнула сознание, и я превратился в парящее воплощение любви. Я ничего не помнил. Наверное, я преобразился в искрящуюся шаровую молнию, в дикого счастливого зверя, покрывающего поцелуями тебя мою жизнь, мое чудо.
Она эта ночь перевернула мое отношение к дальнейшей жизни. До встречи с тобой я принял решение навсегда покинуть родной мир, я ограничил свое понятие жизни состоянием быть, наблюдать, изучать, осмысливать неизведанную доселе объективную реальность, принимать правильные управляющие решения, защищая своим опытом жизнь экипажа корабля, поставить на службу ему свой опыт и знания. Полагая, что я уже никогда не вернусь, решил подвергнуть себя химической стерилизации и уже готов был проглотить предложенную мне таблетку, но отложил эту процедуру до последнего момента прощания с Солнечной системой.
И вдруг! Вспышка чувств. Нет. Это были не просто чувства. Я встретил в тебе родственную душу. Я почувствовал, что теперь я не просто я, а МЫ. Нечто неразрывное. Теперь моя дальнейшая жизнь озарилась счастьем общения с тобой.
Встретимся ли мы еще в этой жизни или нет?
Ты всегда будешь рядом, представляя собой важнейшую составляющую моего понимания всеобъемлющей любви.
Я стал другим. Я перестал быть одиноким.
Перед встречей с тобой я прошел физическую и психологическую проверку в Институте подготовки космонавтов и был утвержден Советом по космическим исследованиям в качестве руководителя экспедиции к Глизе-581. В ресторане «Колизей» собрались мои друзья. Это были те, кто уцелел после аварии корабля «Космос-243», те, кто, в связи с гибелью нашего командира, выбрали меня руководить их работой, выбрали принимать нужные решения, направленные на сохранение их жизней. Были в «Колизее» и те, кто обнаружил наш корабль, летящий по инерции без работающих двигателей.
Друзья провожали меня в дальний путь.
Это были веселые проводы. Но сквозь улыбающиеся лица я угадывал горечь прощания, сожаление о том, что на этот раз я не просто улечу, а улечу навсегда. Тоскливые искорки нет-нет да сверкали в их глазах. И они отворачивались, чтобы я не замечал их печаль по уходящему в никуда другу.
Но это были секунды слабости. Все четко понимали: то, что я собрался делать, нужно было кому-то делать. И эта тоска сменялась гордостью за своего командира, который пятнадцать лет при наличии одного атомного реактора жизнеобеспечения корабля сохранил оптимистический дух экипажа и теперь решился выполнить важнейшую научную задачу, заранее зная, что цена этого решения жизнь.
Около двухсот лет назад во времена первых пилотируемых полетов в космос все население Земли с восторгом приветствовало покорителей голубых пространств. Потом люди ликовали, получая информацию об успехах первопроходцев на Луне, Марсе, Венере, спутниках Юпитера Ганимеде и Европе, спутнике Сатурна Титане.
Времена изменились. Космические экспедиции стали обычным явлением, так же, как двести лет назад морские или воздушные путешествия.
Аленушка, когда мы прощались с тобой, я не допускал мысли о том, что больше не увижу тебя, но время предстоящей разлуки в восемьдесят лет вызывало в душе какую-то страшную тоску. Я с трудом сдерживался.
Меня сопровождали сотрудники космоцентра, и среди них представитель Совета по космическим исследованиям. Небольшой воздушный аппарат доставил нас к зданию уходящей вдаль магнитной дороги, очень похожей на выпрямленную Китайскую стену. Разместились в вагоне, который напоминал капсулу с закругленными краями. Когда капсула начала разгоняться в трубе с откачанным воздухом, нас крепко прижало к спинкам кресел. По времени разгона можно было догадаться, что скорость поезда достигала высоких величин. Прошло чуть более трех часов, и мы прибыли на космодром.
Недолгое прощание и я уже в летательном аппарате. Магнитная дорога длиной в пятьсот километров, опираясь на вершину Эвереста, понесла нас все выше и выше, набирая начальную скорость отрыва от Земли. Затем заработал ракетный двигатель для достижения первой космической скорости. И вот я на одной из орбитальных станций.
Капитан станции, знающий о значительности предстоящей мне экспедиции, был крайне рад встретиться со мной, радушно угостил чаем, построил экипаж станции, произнес торжественную прощальную речь и на одном из тактических космолетов отправил меня на Марс.
И все это время я находился в полусознательном состоянии. Все, что происходило со мной, все мои перемещения, переезды, разговоры воспринимались в затуманенном сознании, как во сне.
Главное событие, занявшее все мое существо, была ты.
1. 3 Алена
Я весь день бродила по городу, почти потеряв рассудок. Иногда меня охватывало отчаяние, внутренний поток рыданий низвергался из меня, и я не в силах была сдержаться. Я поняла всей душой, всем существом, что это он, тот единственный, которого я ждала еще в прошлой, позапрошлой жизни. Всегда. Он пришел, и я узнала его. Я не видела его до сих пор, но я узнала его.
Это он, тот, которого я ждала, который виделся мне в моих снах. Он пришел и принес с собой настоящую любовь. Его глаза искрились всепроникающим светом, огромной радостью. «Он нашел меня! звучало во мне все, он нашел меня, и теперь мы вместе, навсегда, до конца дней».
И вот он ушел, и с ним ушла, опустела моя душа, моя жизнь.
Я почувствовала себя беспомощным существом, для которого непонятен смысл жизни. Я как пустой сосуд. Вдруг он наполнился живительной влагой огромного счастья и в одночасье опустел.
Я пришла домой и, не раздеваясь, рухнула в кровать, содрогаясь всем телом и заливаясь слезами.
Эту ночь я провела с открытыми глазами. Я видела тебя, чувствовала твою тоску. Толпа провожатых. Ты садишься в какой-то аппарат, и он уносит тебя в космос.
Я позвонила в лабораторию, сообщила директрисе, что мне нужен один день для решения личных вопросов. По тону моего голоса директриса поняла, что я что-то не договариваю, и включила видеосвязь. Рядом со мной появилась голограмма старушки в белом халате, в чепце, из-под которого выбивались седые локоны. Глядя на меня своими добрейшими глазами, она сказала:
Заболела? Давай-ка подключим дистанционную диагностику.
Таисия Петровна, не надо диагностики. Я знаю диагносты определят депрессию.
Депрессию? А где Коля?
Ушел. Уже давно.
Что? Совсем ушел? нахмурилась Таисия Петровна.
Совсем.
И нельзя ничего исправить?
В моем случае нельзя, да и нет необходимости.
Таисия Петровна вопросительно посмотрела на меня.
Да, да, нет необходимости. Мы с ним никогда не были вместе. Он и я порознь. Я думаю, что ему стало легче без меня, так же, как и мне без него.
А чего же грустишь?
Потому что грустно.
Я смахнула слезинку со щеки.
Ну, вот что, кончай хандрить. Вставай и пошли. У нас сегодня праздник. У Наташи день рождения. Через полчаса ждем в лаборатории.
И изображение директрисы исчезло.
Я постаралась встать. В голове гудело. Сердце стонало. Руки и ноги не слушались. Но я все-таки встала. Нельзя лежать. Надо что-то делать, двигаться. Я разделась, приняла душ. Стало полегче. Растерлась полотенцем, оделась и пошла туда, где ждал меня коллектив лаборатории.
Когда я появилась в дверях, меня встретила шумная компания девчат. Меня закидали белыми ромашками и заставили выпить целый фужер шампанского, подвели к имениннице Наташке, обвешанной связками цветов.
Я подарила ей розовый камешек в виде сердечка на цепочке и сказала:
Наташенька, я хочу, чтобы ты не торопилась дарить это сердечко. А когда выберешь, дари его на всю жизнь.
Наташа, которой исполнилось уже двадцать два года, обняла меня и поцеловала. Судя по тому вниманию, которое оказывали мне девчонки, я поняла, что Таисия Петровна сказала им о моем самочувствии.
Шум, гам, песни, тосты
Праздник, устроенный для Наташи удался на славу. Но я ничего не видела и не слышала. Я оставалась печальной.
К институту подъезжали один за другим легкие электромобили, увозя домой развеселившихся биологов. Я пошла пешком. Мне не хватало воздуха. Я шла и непрерывно вспоминала нашу короткую встречу с Андреем. Что же теперь делать? Как побороть громадную боль и тоску?
Придя домой, я, не раздеваясь, упала на тахту, и реальный мир молниеносно сменился воображаемым. Я спала, и мне снилась бесконечно длинная дорога в небо, по которой я всю ночь шла туда, куда улетел мой единственный, возлюбленный мой Андрей.
1. 4 Андрей
И вот я на Марсе. Мой отлет через поредевший пояс астероидов к Юпитеру завтра. По дороге предстоит пролететь недалеко от восстанавливаемой планеты Фаэтон.
Какое все-таки трудолюбивое существо человек. За сто лет под контролем Марсианской обсерватории, расположенной на высоте двадцать шесть километров на склоне кратера Олимп, собрать в космосе крупные астероиды: Церера, Паллада, Гигия, Веста и многие другие в единое образование, уничтожить большинство мелких метеоритов пояса, возникших от разрушения бывшей планеты Фаэтон и при этом очистить путь от Марса до Юпитера от опасных обломков этой планеты. Это великий ТРУД.