Отчего же я не перебил друга и не пригласил тебя на свидание? Может, потому, что кто-то другой шепнул мне на ухо: «Ничего, ничего! Вот этим летом съездишь в стройотряд и уже тогда». Или, вернувшись из армии, я еще не обошел все старые адреса, и сердце было все еще занято очередной несбывшейся надеждой? Или потому, что нас позвали на сцену? Не помню. Но факт остается фактом эта мимолетная встреча так и не переросла в нечто большее.
Наверное, так и должно было произойти, чтобы следующей зимой, встретившись на заснеженном перекрестке, мы оба захотели оглянуться и помахать друг другу рукой. Так или иначе, но именно с этого момента я начал действовать, бороться за нашу любовь. Причем с такой прытью, которой сам от себя не ожидал.
Не помню, по какому поводу, а, может, и вовсе без повода, на следующий день после той исторической встречи мы с однокурсниками пошли в баню у Центрального рынка. Была у нас такая традиция. Напарившись и накупавшись, весь такой чистый и лучистый, я вышел на крыльцо заведения и увидел, как к остановке подъезжает 38-й автобус. Прыгнув в него с разбега и заняв место у окна, уже через пару остановок я понял, что вряд смогу выйти, по крайней мере, до ЦУМа. Так сильно он был утрамбован.
Возможно, случись это после лекций, тогда, уставший и раздраженный, я начал бы решительно прокладывать путь к выходу. Однако ныне ситуация была другой. Я ехал после бани, согретый мятным чаем, благостно настроенный, и мысль о том, что из буддистского монаха я должен буду превратиться в нападающего сборной Англии по регби, ничуть не грела. Добавь к этому яркое февральское солнце, которое светило совсем по-весеннему и через пару остановок совершенно разморило меня, сидящего у окна в теплой искусственной шубе и зимней шапке.
«К чему торопиться? До ЦУМа? Так до ЦУМа!» подумал я, и в то же мгновение меня пронзила мысль, от которой я, чуть было, не подпрыгнул. Я вспомнил о тебе! Нет! Со вчерашнего вечера я ни на секунду не забывал ни о тебе, ни о твоем долговязом спутнике и, возможно, во сне даже грозил ему кулаком. Но теперь у меня родился план!
Я вспомнил, что ты проходишь практику в 52-й школе, а мой автобус идет именно туда, на проспект Строителей. «Ну, вот и прекрасно! думал я. Если повезет, встречу Ирину и хотя бы узнаю, что за тип вчера ее провожал?». И, чем дальше я ехал, тем больше мое сердце наполнялось надеждой.
Подъезжая, я был уже почти уверен, что ты неслучайно назвала номер своей школы. «Видимо, Ирина, надеется, что я приеду и найду ее!», заключил я, входя в фойе, и только тогда заметил, что рабочий день уже давно окончен, и в школе нет ни детей, ни учителей. «Ничего, ничего! Практиканты часто остаются после уроков. Может, Ирина тоже задержалась, и нам удастся поговорить?», попытался я себя ободрить. А дальше произошло еще одно чудо, но о нем я расскажу завтра.
30 июля 2014Письмо 5. Выходи за меня!
Продолжаю.
Побродив по пустой школе, я собрался уже идти домой. Как вижу из другого конца фойе, не спеша, идет женщина, примерно пятидесяти лет, с портфелем в руке. Решив, напоследок, попытать счастье, я спросил: «Моя знакомая Ирина, студентка факультета начальных классов, проходит здесь практику. Не подскажите, где я могу ее найти?». На что женщина ответила, что она и есть та самая учительница, с которой ты работаешь, и что сейчас ты закрываешь кабинет и скоро пойдешь домой. Что и произошло не успела она об этом сказать, как я увидел тебя, идущую нам навстречу. Разве это не чудо? Но оказалось, что настоящие чудеса впереди.
Ты была восхитительна юна, свежа, доброжелательна и, как показалось, рада меня видеть. Помню, ты спросила, как я тебя нашел, и в ответ я сморозил какую-то глупость, вроде:
Друзья попросили купить воздушных шариков. Я поехал за ними в магазин «Товары для молодежи», и, приехав (это на другой-то конец города) вспомнил, что твоя школа недалеко.
Вот и хорошо! ответила ты. Сейчас я сдам на вахту ключ от кабинета, и мы вместе пойдем в магазин за шариками.
Отлично! воскликнул я, удивившись, что ты поверила моим словам.
Ты упорхнула, а я остался с наставницей, которая, проводив тебя взглядом, заметила:
Какая хорошая девушка Ирина! После чего произнесла слова, от которых я, чуть было, не впал в кому. А Вы знаете, что летом она выходит замуж?
Когда, спустя минуту, ты вернулась с вахты, я смотрел на тебя уже совсем другими глазами глазами малыша, у которого в разгар праздника отобрали самый красивый и быстрый паровозик.
Дорогу до магазина я не помню. Мы о чем-то болтали, и я, скорее всего, нес какую-то чушь про шарики. Я даже не помню, купили мы их или нет. И все же, где-то на глубине души теплилась надежда, что наставница что-то напутала. «Если Ирина выходит замуж, думал я, то почему со мной она так приветлива? Какие-то нескладушки получаются!».
Поэтому, когда в автобусе, наконец, мы оказались вдвоем и так близко друг к другу, что могла закружиться голова, я спросил, что называется, в лоб:
Учительница сказала, что летом ты выходишь замуж. Наверное, за того долговязого, с которым вчера я тебя встретил?
Ты засмеялась, сказав, что теперь понятно, почему мое настроение так резко переменилось, и что вчерашний знакомый тут совершенно не причем.
Тогда за кого? не унимался я.
Ты улыбнулась.
А вот об этом надо еще подумать.
И тут я выпалил первое, что пришло в голову.
Выходи за меня!
Это было сказано, хотя с улыбкой, но совершенно серьезно, как говорится, в здравом уме и светлой памяти.
Тогда нам надо познакомиться поближе, неожиданно предложила ты.
Без проблем! Я едва сдержал желание закричать на весь автобус. Тогда в шесть вечера встречаемся в кафе «Полянка». Там и познакомимся. Идет?
И ты согласилась!
Ошарашенный открывшимися перспективами, с трудом владея собой, я вышел на остановке у Театральной площади, а ты поехала в Чижи, чтобы выдать стипендию однокурсницам и была оштрафована кондуктором, так как забыла оплатить проезд. Впервые и единственный раз в жизни. Когда вечером ты показала мне выписанную кондуктором квитанцию, я понял это взаимно. Мы любим друг друга! Купидон не только не промахнулся, но умудрился пронзить нас одной стрелой. И так, пронзенные одной стрелой, мы живем уже двадцать пять лет.
И это самое главное чудо!
1 августа 2014Письмо 6. Красивая или симпатичная?
Если бы ты знала, как радуют меня забавные смайлики, которыми ты заканчиваешь свои смс-ки с Кипра. Вроде бы, пустяк, а приятно. Может быть, потому что в этих смешных рожицах нет никакого пафоса, которого мы оба не любим.
Правда, если быть точным и употреблять греческое слово «pafos» в его изначальном смысле «страсть», то страсти в них, хоть отбавляй. По крайней мере, я чувствую это весьма остро и сожалею, что сам не могу порадовать тебя какой-нибудь смешной рожицей. Впрочем, надо бы поковыряться в моем стареньком телефоне. Вдруг и он полон этой желтой ребятни?
Писал об этом и вспомнил случай, который имел место в самом начале нашего знакомства и уже давно стал в нашей семье, что называется, притчей во языцех. По крайней мере, ты с завидной регулярностью о нем вспоминаешь.
Однажды, уже не помню при каких обстоятельствах, я назвал тебя красивой, а затем, подумав, добавил, что правильнее было бы сказать не красивая, а симпатичная. Господи, помилуй! Разве можно говорить нечто подобное юной, впечатлительной и, действительно, красивой девушке! Ведь после такого ляпа, неловко слетевшего с языка, бывает, распадаются не только семьи, но целые государства. Если, например, жена из другого племени.
Бывает, что даже горячо любящие люди не всегда могут точно описать и выразить свои чувства, чтобы, не дай Бог, между ними не прошла трещина, которая с годами способна превратиться в пропасть. Особенно, опасны в этом отношении первые дни и недели, когда влюбленные еще только узнают друг друга. Какое счастье, что тебе всегда хватало ума и терпения, чтобы покрыть мои благоглупости любовью! Тем более что, я вовсе не хотел сказать о том, что ты некрасивая.
Солнышко мое! Возможно, степень развития моего эстетического вкуса и не так велика, но, поверь, вполне достаточна для того, чтобы, выбирая спутницу жизни, я помнил о красоте. Назвав тебя симпатичной, я имел в виду нечто другое, а именно то, что подлинная, объективная красота не от мира сего, а Божья. Так, читая Евангелие, нельзя не поразиться тому, насколько красив Христос, или, вглядываясь в созданный Богом мир, не заметить, что он также объективно красив восход солнца, осенний лес, лазурное море, плывущие по небу облака и т. д.
Что же касается человеческих суждений о красоте или чем-то еще то они всегда субъективны, поскольку выражают мнение субъекта. Так у некоторых африканских племен принято считать красивой женщину, тело которой испещрено татуировками или специально сделанными шрамами, а в нижнюю губу вставлена деревянная тарелка. Причем, чем эта тарелка больше, тем эта женщина будто бы более красива. Жуть!