Что теперь делать будешь? буднично осведомился клерк, открывая кабинет.
Мне делать нечего не знаю. Наверное, пойду куда-нибудь искать работу. Других вариантов у меня нет, раз крюинговая компания так подставила Заработаю на билет домой и уеду ко всем чертям.
Да, да, правильно рассеянно ответил «краб», со скрипом открывая дверь во влажный мрак своей раковины, посиди пока тут, есть у меня одна идейка. Подумал кое-о-чем, пока собирался на работу. Жалко мне тебя, парнишка, сам ведь таким когда-то был
Краб заполз к себе в логово, и Юра представил, как жирное членистоногое разгребает кучи водорослей, чтобы найти официальные бланки. Снова дал о себе знать голодный желудок, но его настойчивым просьбам суждено было остаться без ответа. Юра только сморщил лицо и обхватил живот руками.
Зайди в кабинет!
Вместе со словами в открытой комнате зажегся свет, едва-едва способный выгнать липкий мрак из углов. Юра вошел и опустился на тот же самый стульчик, что и вчера, с едва осязаемой надеждой на какой-нибудь счастливый исход. Что ни говори, а люди неисправимые оптимисты; в голове юноши уже выстраивался целый фильм о том, как отдел кадров просто ошибся, и вот сейчас «краб» позвонит в ту же самую крюинговую компанию, а там попросят прощения, признают ошибку и скажут, что Юру Морского давно уже ждут с приготовленным специально завтраком Конечно, всем было на Юру решительно плевать, и он это понимал. Но мечтать он любил и умел.
«Краб», однако, не спешил доставать со звоном старинный телефон. Он мучительно медленно запустил компьютер, включил электрический чайник и стал терпеливо дожидаться его свиста. Как только дымящаяся кружка чая, по размеру больше напоминавшая ведро, с грохотом уселась на письменном столе, мужчина вздохнул, будто набрал в легкие побольше воздуха, и нырнул с головой в бумаги. Он перекладывал лист за листом, что-то отбрасывал сразу, что-то внимательно читал, шевеля губами; Юра едва мог усидеть на месте от волнения, которое только росло с каждой секундой. Он то взглядом прожигал листки, то пытался заглянуть «крабу» в мозги и прочесть ленивые утренние мысли.
Так-так-так снова затараторил клерк, нарочно громко щелкая мышкой и одновременно поглядывая на кипу листков.
Это громкое кликанье громом расходилось по черепу Юры, болью отзывалось в затылке и заставляло его ерзать на стуле еще больше.
Работы у нас в городе немного, издалека начал «краб», пожав плечами, будто разговаривал сам с собой, и почти все хранится у меня тут, в базе. Я тут вроде как старший сотрудник, поэтому знаю, как в Южном Солнцевске трудно бывает, особенно тем редким людям, которые решаются приехать так далеко на восток. А китайские предприятия нас как-то стороной обходят, вот и мест рабочих новых не появляется. Только и остается, что рыбные склады охранять или потрошить ту же самую рыбу с утра до ночи Ну да, я смотрю, тебе не терпится узнать, чего я тебя позвал. У меня, видишь ли, бессонница, я дома ворочался, думал, и тут вдруг вспомнил, что у меня где-то была папка на компьютере с «проклятыми» вакансиями.
Проклятыми? недоверчиво вскинул бровь Юра.
Ну да, шутка такая, ухмыльнулся «краб». Это вакансии, на которые либо никто никогда не идет, либо идут, но увольняются через месяц-два, а то и вовсе просто сбегают. Частенько бывало. Так вот я и сообразил может, ты на такую согласишься? Тебе все равно деньги до дома нужны, а уж эти рабочие места лучше, чем на рыбном складе жить среди вони. Ума не приложу, чего все от них бегут, как от огня
Ну так а что за вакансии-то хоть? осторожно спросил Юра.
Вот и ищу. Погоди минутку.
Отряды мягких подбородков бросало из стороны в сторону, когда старший специалист Гидрографической службы поворачивал в очередной раз голову к чашке с чаем. Вскоре она почти опустела, а «краб» так и не проронил больше ни слова, хмурясь все больше и больше, шипя и мотая раздраженно головой. Юра пристально следил за тем, как меняется его лицо покрытое морщинами и складками, пытающееся прикрыть густыми бровями маленькие добрые глазки. На лице этом можно было прочесть абсолютно все так ясно, что слова и вовсе не требовались: папка куда-то запропастилась, и клерк отчаянно пытался ее отыскать. Очень уж запала ему в голову идея сбагрить подмосковного юношу на одну из «проклятых» вакансий. Двойная выгода: и парню помог, и местную «дыру» прикрыл! Наконец, лицо «краба» прояснилось; улыбка его расползлась от уха до уха, а в жерло необъятного рта отправился последний глоток слишком крепкого чая.
Вот она! Нашел. Ну, давай посмотрим с тобой. Так-так-так
Юра украдкой вытер каплю пота с виска, которая щекотала его невыносимо. В здании было прохладно, даже промозгло, но юношу бросало то в жар, то в холод от волнения и простуды.
Смотри. Маячником пойдешь?
Одним могучим движением «краб» развернул монитор, и в лицо Юре враждебно уставились буквы и цифры. На должность механика и техника одновременно требовались люди с высшим техническим образованием. Начальствовала над всем этим какая-то войсковая часть с незапоминающимся номером, а с уголка глядело название маяка: «Белый».
Стоит на Тимиревском мысе, буднично заметил «краб», слыхал про такой? Не слыхал, конечно, о чем я говорю Интересная история у нас с этим мысом. Его вроде до СССР так назвали, но никто не знал, про какого Тимирева речь. Да еще и сам маяк «Белым» зовется А ведь он старый, очень старый. Все время подозрения ходили, что это его в честь контр-адмирала Тимирева назвали, который белогвардейцем был. Историю знаешь? Нет? Ну, не важно. В общем, удивительно, но даже с приходом СССР его не переименовали. Так до сих пор и зовется в честь белогвардейца. На острове Тихом стоит; смотритель там старый Георгий Данилович Дюбуа. Черт его знает, откуда у старикана французская фамилия, но мы его между собой зовем не Георгием, а Жоржем. Так, в шутку. Он не обижается. Нам с ним часто общаться приходится от него молодые, вроде тебя, бегут как тараканы. И правда что, проклятая вакансия
А почему? подняв глаза поверх монитора, Юра посмотрел на «краба», из-за чего бегут? Там что ну
Работа тяжелая, парень, развел руками клерк, не выдерживают, бегут через сезон. Финансирования нет, ничего нет, новых деталей для дизеля не дают, приходится все больше по судостроительным цехам выискивать и выпрашивать, покупать на свои деньги. Жорж на это постоянно жалуется, а мы-то что? Мы ничего сделать не можем. А дизель этот приходится чуть не каждую неделю перебирать, без него ведь никуда. Дизель сердце маяка! А уж зимой его потерять подумать страшно. Объем работы там просто невероятный, а платят мало. Вот и бегут. Да и климат отвратительный. Циклон на циклоне.
Наверное, уж все же лучше, чем рыбу-то потрошить с утра до ночи
Наверное. Но мне на Тихом бывать не доводилось. Да и не хотелось бы.
А зарплата какая? робко спросил Юра вполголоса.
Смотри, стажа у тебя никакого. Техническое хоть образование-то? Дизель соберешь?
Техническое. Соберу наверное. Постараюсь.
Двадцать две тысячи рублей оклада, пожал плечами мужчина, ни дать ни взять. Но больше ты тут нигде не найдешь. На всех складах куда меньше Да уж, парень, это тебе не в крюинговой компании направления на корабли получать. Но в твоей ситуации хороший вариант. Это все, что могу предложить тебе. Больше ничем помочь не могу. Если согласишься, сегодня же тебе моторку на Тихий организуем, а я позвоню кое-куда, они по длинноволновой с Жоржем свяжутся и обрадуют. Старик он, конечно, своеобразный но нормальный. Уж как-нибудь сойдетесь, все равно вас там будет двое на весь остров. Поработаешь пару месяцев и езжай домой. Или, глядишь, место на корабле освободится, мы твои контакты запишем. Что скажешь?
Юра пожал плечами. Выбора у него особенного и не было, а «краб» все правильно подметил: получать даже такую зарплату на маяке, а не гроши на складе, все же лучше. У юноши не было времени как следует обдумать положение, так, чтобы посмотреть все варианты голод и нужда поджимали его все сильнее, нужно было принять хоть какое-то решение. Сама мысль о сне в рыбной груде вызывала почти физическое отвращение, такое, что у Юры начинались рвотные позывы, а перед глазами плыли силуэты рыбных объедков и гнилых плавников. В таких декорациях место на «Белом» казалось спасительным выходом, сияющей открытой дверью среди закрытых, перемотанных грязными корабельными канатами. Юра отметил про себя, что глаза клерка точно должны сидеть на тонких длинных ножках, а собственно ног под массивным письменным столом должно быть никак не меньше десяти. Сесть на моторную лодку, доехать до острова, познакомиться с чудаком-смотрителем и попотеть месяц. Только и всего. План не казался таким уж провальным.
Хорошо, наконец, утвердительно кивнул Юрий Морской, я согласен. Отправляйте. Как скоро можно будет плыть на остров?.. Меня же там накормят, да?