Как закалялась российская сталь
Альберт Савин
© Альберт Савин, 2020
Часть1. Особенности российской судьбы
Уж как бы ни обвиняли русский (российский) народ в варварских началах 20 века, а нельзя именно в этом веке отнять революционного скачка образовательного и научного потенциала, развернувшего внутреннюю политику российского государства на приоритетное и первоочередное укрепление прежде всего самых слабых социальных звеньев страны и народа!
Но и сумев задать тон новой государственности в одной, отдельно взятой стране, Россия продолжила свою поступь на международном уровне по философии немецкой, идеологии евромарксистской, экономике английской, социализму и тому французскому.
Казалось бы, именно в 20 веке появилась великолепная возможность вырабатывать собственные варианты концепций с учётом неординарных национальных особенностей и, конечно же, официальных государственных вариантов отечественной философии в её извечном споре «славянофилов» с «западниками» по центральной проблеме выбора приоритета: личности перед обществом или общества перед личностью.
Западники утверждали и утверждают, что свободной может быть только личность, а понятия о свободном обществе пропагандистский трюк, только для того, чтобы подавлять личность.
Общество действительно становится свободным, если в нём отпадает необходимость защиты интересов одних от интересов других. Но именно это возможно при отсутствии посягательств одних, не в меру свободных личностей на права других, не менее желающих свободы. И чем больше общество восстанавливает правовой баланс, тем оно становится всё свободнее и свободнее.
20 российский век можно принижать сколько угодно, но осталась и тяга к унизительному подражательству импортным концепциям. И если бы реформаторы ко всем красивым импортным формулировкам Конституции 1993 года прямым текстом добавили :
ожидайте при этом массовую безработицу;
прежнюю поляризацию общества на богатых и бедных;
тот же наёмный труд бедных на богатых;
опускание до физиологически минимального прожитка;
прямую зависимость прав и свобод от материальной состоятельности;
неуклонное повышение цен на товары и услуги жизненной необходимости б е з соответствующего повышенияи жизненных уровней
судьба России, без всякого сомнения, была бы иной.
Сегодня она стоит перед выбором либо предвидеть последствия вальяжной свободы из-за разных уровней развития и её понимания, упреждая действенными ограничениями злоупотребления ею, либо приходить к ним же с величайшим опозданием, ценой немыслимых отечественных жертв и ущербов.
====
Но, впрочем закономерен и такой вопрос: а имела ли место национальная идея Руси-России вообще и если да, то когда и куда запропастилась? Так запропастилась что не сыскать было и целому сонмищу Институтов и Центров аналитики и прогнозов.
А дело в том, что если она и существовала, то её небрежно обронили вместе с горячим и давнишним желанием некоторых реформаторов круто разбавить *западничеством* традиционное *славянофильство*.
И поскольку именно это в какой-то мере удалось, то она не просто утерялась! О ней вспоминать было в убыток реформации.
Ибо, исторически, национальная идея России и зародила её как государство и сопутствовала становлению, росту и развитию только в те периоды, в которых различные удельные образования и разъединительные эгоцентристские тенденции уступали место тенденции о б ъ е д и н е н и я.
Нетрудно себе представить как эта национальная идея способствовала ещё большему росту и развитию будь она актуальна не от угрозы к угрозе, а постоянно стабильной во все остальные периоды между ними.
Теперь же для этого надо ещё суметь не менее плодотворно совместить прозападную тенденцию на разъединительную свободу от личности, от общества и от власти которая направилась в самую пику исторической национальной идее России.
====
И тут вдруг обнаруживается, что у современных отечественных аналитиков, психологов и социологов не стало шансов изыскать модерновый смысл патриотизма и уловить обновлённую национальную идею России.
А их и в самом деле не стало.
Ибо понятие о патриотизме оно не коммерческое. Оно глубоко интимное, семейно-родственное, формирующееся совместным вкладом в обустройство и защиту своего ареала оседлости не психическим переживанием из-за кордона.
Не философскими изысками лучшего будущего вместо никудышнего настоящего, а собственными руками, ногами и горбом.
Эти шансы тут же исчезают, как только в основу конституционного строя вкладывается частная позиция с особой заботой о её неприкосновенности, с невмешательством в дела соседей и коллег, родителей в поступки детей, супруга в поведение супруги, а избираемой власти в судьбы избирателей. И наоборот.
Они исчезают вместе с национальной идеей приоритета объединительной тенденции перед разъединительными, потому как такая идея наиболее полно соответствует естественно-природной закономерности всего живого мира для наиболее успешного выживания и развития в общественно-объединительной форме бытия.
То есть, патриотизм в одночасье не штампуется. Он создаётся веками. Но прежде всего не лишне уточнить по какому признаку следует считать кого-либо патриотом своей страны. По национальности? Нет. По вероисповеданию? Тоже нет. Потому как, по этим признакам становишься патриотом только в моно-национальном обществе.
Но в такой стране, как Россия место националиста уступает отечественному патриотизму по отношению ко всем дружественным национальностям и конфессиям. который выражается через меру практического труда, поколенчески вкладываемого в обустройство жизненных ареалов на местах, именуемых малой родиной.
Этот процесс и является самой важной глубинной традицией, которую допустимо окрашивать в национальные наряды и конфессиональные обряды. И без которой фактически не могут развиваться наука, культура и искусство сами по себе, не произведи, простой трудовой народ для них товара и продукта, не построй зданий, не обеспечь инфраструктурой!
Преданность вот такой традиции и есть подлинный патриотизм, из которого вытекает глубокое уважение к своему Отечеству, с непринуждённой обязанностью чтить память своих предков. И антиподом чему становится предательство (забвение) этой традиции, приподносимое под различными космополитическими соусами, реализуемыми через кощунственное равенство прав коренных жителей на обустроенную землю с её богатствами и заезжих (проезжих) гастролёров.
И, конечно же, с непременными призывами к толерантности и изживанию всенофобии, о чём до этого кощунства даже и вопрос не поднимался внутри общества.
Никто, в частности, кроме самых высших компартбоссов, не мог знать лучше, по установленной ими же системе оплаты труда, исключавшей порождение выпуклых нуворишей, кому именно достанутся обжитые, обустроеные и защищёные от агрессора жизненные ареалы с природными богатствами приватизацией по свободному принципу европейских аукционов.
И, очевидно надо очень крепко не любить свой народ, чтобы предложить всё им созданное ему же, но по свободным рыночным ценам.
Нынешняя сущность патриотизма уже не в абстрактной любви к Родине, которую теперь позволительно свободно выбирать по частному усмотрению. И не в патриотическом воспитании уставших Ветеранов и пенсионеров. Всё это превратилось в пустую формальность.
Но в любой сплочённой нации, хоть татарской, хоть еврейской, хоть русской, хоть какой угодно явление патриотизма имеет место там и тогда, где и когда один сородич, уже достигший материальных высот не может спать спокойно, если другой сородич довольствуется всего лишь коркой хлеба. Или слушает елейные речи с экрана о том каким отборным мясом следует откармливать любимых кошек и собачек.
Только с этой позиции и осталось рассматривать кто сегодня патриот России, а кто прикрывается модерновым патриотизмом для укрепления своей частной позиции.
Говорят в своём Отечестве и пророков-то не может быть. А и не мудрено. Не случается пророков в своём Отечестве значит не своему Отечеству пророчили.
Часть 2. Кто созидал Русь-Россию
21. Кто созидал Русь-Россию?
Много воды утекло за 100 лет самых разных, вполне ожидаемых и неожиданных, последовательных и прямо противоположных событий. А на рубеже года 2020 Россия (хотел бы кто этого, или нет) так и остаётся с загадкой: «За что же всё-таки боролись в том далёком начале 20 века?».