Как это?
А так. Ребят разогнать, спортивный инвентарь на свалку вывезти. Дескать залы просторные, а толку на грош. Ни одного чемпиона за последние годы. Ну, наш директор и разобиделся. Сказал, что инвентарь не жалко, но парней надо хотя бы во дворец пристроить. Президент брякнул, что ему лежалый товар без надобности, вот и вышел спор. Оговорили условия соревнований, на пари поставили клуб. То есть, если хоть один из дворцовой команды проиграет, клуб нам оставляют, понимаешь? А обставят вчистую, всех отправляют на улицу. И тренера, и нас.
А директора?
Ну, директор на то и директор, чтобы всюду наплаву оставаться. Какая ему разница клубом спортивным владеть или казино. По деньгам-то последнее куда лучше.
Да все он знает! Что ты ему объясняешь! досадливо сказал Володя. Обиженно шмыгнув, пододвинул кубок ко мне. В общем бери и владей. Правда, не афишируй без надобности. Копия-то все равно у них на витрине будет стоять.
Но я же проиграл!
Потому на витрине одно, а у тебя другое. Они сказали, что ты красиво проиграл. Президент потом даже успокаивающие таблетки принимал, так ему понравилось, как ты ваньку валял. Володя поднялся. Словом, меня попросили, я передал. Бывайте!
Решительно пройдя в прихожую, он закрыл за собой дверь.
Обиделся, пробормотал Борик. И снова потер огромный, поросший жестким волосом кулак.
Ну? я требовательно посмотрел на него. Может, ты мне что-нибудь растолкуешь?
А что толковать, ты же все слышал. Клуб хотели прибрать, потому и состязание устраивали.
Из-за спора?
Точно. Все, конечно, продули, но ты продул красиво. Потому решили передать кубок тебе. Селиванов сделал попытку встать, но я ухватил его за локоток.
Постой-ка, друг ситный! А причем тут фокусы с ногой?
Фокусы из той же серии. Тезка твой, что с тобой дрался, когда-то в секции со мной занимался. Мы, считай, лет пять по мешкам вместе месили, в паре работали.
Ну и что? Не хотел со старым корешком встречаться? Меня подставил?
Да нет, Селиванов глухо откашлялся. Он, понимаешь, меня до сих пор боится.
Чего, чего?
Борик покаянно кивнул.
Они, когда пари заключили, всю нашу команду скоренько просканировали кто, мол, чего стоит. Ты как раз где-то шлялся, в списках я официально значился, вот и выяснилось, что с лучшим тяжеловесом дворца я фехтовал когда-то в юности. А я его, видишь ли, бил. Все шесть лет, пока не разбрелись по разным секциям. Он в кик-боксинг пошел, а я так и остался в клубе.
Ну?
Вот тебе и ну! Воды-то утекло вагон с тележкой. Он до мастера подрос, за бугор несколько раз ездил, а страх остался. Знаешь, как собака, которую в детстве кошка драла. Может с теленка вырасти, а от кошек все равно бегать будет. Так и тут. Короче, не знаю, что он там про меня нарассказывал, но ребятки подвалили ко мне на дом и без обиняков предложили по-доброму устраниться.
И ты устранился?
А что мне было делать? Трое лбов, в руках металлические прутья. Предложили напрямую: либо, значит, фиктивный перелом, либо фактический. Вот и выбрал.
А я?
Ты для них темная лошадка, да и список послужной не ахти какой. Так что тебя они не боялись. Ну, а то, что в зале ты меня лупишь, как я когда-то твоего тезку, они только потом и узнали.
Почему же ты меня не предупредил?
Когда было предупреждать? Они же оперативно сработали. Прямо на месте в гипс упаковали, сразу отвезли в больницу, бумаги оформили. А по телефону попробуй, застань тебя. Ты же на гитаре где-то бренчал. Но я звонил. Честное слово, звонил! Раз двадцать.
Я огорошенно молчал.
Такие вот дела. Борик Селиванов неуверенно поднялся. Давай без обид, ладно? Ты ведь тоже поддался. Знаешь, каково это с ними разговаривать.
Не понял?
Да ладно тебе! Борик поморщился. Ребята рассказывали, как ты его разделал перед тем, как улечься на брезент. И сам потом под удар подставился.
Я не подставлялся.
Борик Селиванов пожал плечами.
Да я не осуждаю. Сам, как видишь, сплоховал. Главное, ты клуб отстоял. Годика два-три нас, глядишь, и не тронут.
А потом?
Потом президента застрелят, новый придет, опять о казино вспомнят.
Веселые у тебя шутки!
Хмыкнув, Борик протянул руку, я вяло ответил на рукопожатие.
Как там ни крути, а тяжелый вес все перетягивает. Они ведь решили, что ты сильнее, а лег, потому что я предупредил.
Как там ни крути, а тяжелый вес все перетягивает. Они ведь решили, что ты сильнее, а лег, потому что я предупредил.
Да не ложился я не под кого!
Чего ты нервничаешь? Я же говорю не осуждаю. Против трактора с ломом не попрешь. Главное приз у нас, и клуб не тронут.
Уже в дверях он мне подмигнул.
Скажи честно, ты ведь отоварил бы его, точно?
Вместо ответа я только вздохнул.
Точняк, отоварил бы! Удовлетворенно кивнув, Борик сбежал вниз по лестнице. Без гипса ему, как видно, и прыгалось, и бегалось. Хорошо, когда не на ринге и не в больнице!
Закрыв дверь, я вернулся к столу, повертел в руках тяжелый кубок. В голове царила полная путаница. Самое смешное, что я точно знал: никого и никакими силами я уже не смогу убедить в том, что проиграл этот бой честно. Кто-то из великих однажды сказал, что история на восемьдесят процентов состоит из мифов и легенд. Именно сегодня и сейчас я окончательно поверил, что так оно и есть. Все суета сует. Мифы, легенды и сказочки для взрослых
Глава 4 ОБЛОМ
Играл музон. Группа «Сиплые галлюцинации». Пардон, смысловые. Под таких хорошо хандрить. Валяешься на диване, сосешь себе пивасик и мечтаешь. О мотоцикле, что умел бы летать, о славе первого роккера, о челюсти из титана. А что! Заиметь бы такую и на ринг! Или по подворотням двинуть. Вот бы меня боялись! Ходил бы и сам подставлял ряшку. Ты чо, в натуре, крутой? Давай, бей, чувачело! Или ссышь?.. Хрясь и копец костяшкам! А еще разок не хочешь? Опять обмочился?.. Бэмс! и нет кулака. И наручники можно перекусить, и антенну вражью, если понадобится. Подлетел на моцике, перекусил, смылся. А у ЦРУ облом или кого там понос и проблемы. Бегут жаловаться своим резидентам-президентам, да только и те ничего не могут поделать. Тут обычных стоматологов не позовешь. Бессильны они перед моей титановой челюстью
Я сладко потянулся. Эх, грезы-фантики! Может, и хорошо, что Всевышний не помогает им сбыться. Только представьте себе, семь миллиардов людишек, и семь миллиардов фантазий! Садюги и шизики, нацисты и генералы и все напропалую мечтают Нет, братцы! Ну на фиг такие мечты! Или даже куда подале!..
Звонку телефона я почти обрадовался. За трубку ухватился точно за соломинку. Большим пальцем ноги погасил любителей галлюцинаций. Как опять же говаривал кто-то из великих: не хочешь думать о печальном, спеши переключиться, ищи кнопку. Вот я и нашел.
На этот раз звонил Женька Лысых. В простонародье говоря Джон.
Спишь, обормот? Джон почти рычал. Что там с твоими состязаниями?
Порядок, проиграл, как ты того и желал.
Ну и кюл, коли так! Я же шутил!
Значит, дошутился.
А Толян с Гариком?
Аналогично.
Ну и ну! Потом расскажешь, ага? У меня, понимаешь, не получилось вырваться.
Гравицапы не нашлось?
Вроде того
Не получилось, значит, все. Я вам не рассказчик. Короче, какого фига ты меня потревожил?
Порадовать хотел. Я почему завяз-то вчера?.. С Клозетом пытался договориться. Прикидываешь? Этот гад кислород нам перекрывает! То есть уже перекрыл!
Чего-чего?
Что слышал! Американцы на Луну высадились вот чего!
Какие еще американцы?
Черт их знает. Вроде из столичных вурдалаков. Сразу две группы. Клозет их выписал телеграммой, а нам по шапке дал. Короче, полный чистотайд! Всем гастролям хана.
Чего ты гонишь? я нахмурился. Давай по чесноку, я на шутки нынче плохо западаю.
Какие там шутки! Все голимая правда. Сказал, гад такой, что с сегодняшнего дня свободны.
Что, значит, свободны? У нас же контракт! С печатями, с подписями!
Вот и я про них заикнулся. Догадываешься, куда он меня послал с нашими подписями?
Вот, жлоб! Мы же на две дюжины концертов договаривались! Пай даже поделить успели! Я под это дело у Серегина стольник выклянчил.
Вот и попроси теперь Клозета вернуть.
И попрошу, что ты думаешь!
Брось! Попросил один такой. Видел его гавриков? Они давно уже без дела скучают. Так тряхнут, мало не покажется.
Я глухо выругался:
Вот, Клозет! Вот, шкура!
Что ты хочешь? Обычный бизнесмен. Сказать по правде, москвичи-то ему барыша больше принесут.
Но ведь договорились! Железно!
Ладно, Бил, не переживай, Джон заметно сбавил обороты. Это у нас всегда так, я спокоен он орет, а стоит мне завестись, как тут же успокаивается он.