Но однажды насмешница Ворона прямо с дерева громко заявила, что она не только сдвинет упрямого Пса с насиженного места, так этот Пёс ещё и раньше всех прибежит к финишу.
Поспорил с ней известный толстяк Кот на литр молока. Чего ж ему не спорить? На всём готовом живёт. Его Хозяйка кормит с ложечки. Возможно, и родился с серебряной ложечкой во рту.
Занял как-то наш Пёс своё место на старте на новых соревнованиях. И Ворона зычно гаркнула: «Фаррш!» То есть скомандовала: «На старт, внимание, фарш!»
И Пёс первым пришёл к финишу. И хотя никакого фарша, конечно, не было, а у Вороны и мясорубки-то отродясь не водилось, результат был ошеломительный. Обхохотались все!
Вот что значит вовремя сказанное слово. Умное сытное слово творит чудеса!
Хитрая Ворона и Одноухий задира
Правильно говорят, что покой нам только снится.
Жили себе спокойно Ворона, Пёс и Кот, пока во двор не заявился здоровенный одноухий Котофей. Шерсть во все стороны дыбом торчит! Страшный, сибирский!
Он сразу грозно прошипел:
Значит, так. Спать я буду вон в том Вороньем гнезде, указал он на удобное гнездо Вороны. Отдыхать буду в тенёчке под деревом, показал он на любимое место Пса. А питание мне будут носить оттуда, прямо с кухни, ткнул он мощной лапой в сторону подоконника, где грелся на солнышке наш Кот.
Перепуганная Ворона с надеждой взглянула на Пса. Но он малодушно попятился, глядя на воинственного пришельца.
Не бойся! пыталась подбодрить Пса Ворона. Мы с тобой!
Ага, трусливо возразил Пёс, со мной Ты на дереве, а Кот в окне. Со мной только я. А я не хочу с ним связываться. Ещё без глаз останешься.
И без ушей! сурово кивнул Котофей. А из тебя, злобно покосился он на Ворону, вообще перья полетят!
И стал он у них жить как владыка. Спал в удобном гнезде Вороны, а Кот носил ему разные вкусные блюда из дому.
Днём Котофей, как и обещал, отдыхал в тенёчке под деревом. Псу вообще пришлось переселиться в дальний угол двора, к забору.
Там с ним и Ворона ночевала. Так всех запугал одноухий разбойник.
Стали друзья думать, как им от страшного непрошеного гостя избавиться. Как?
Можно, конечно, втроём на него напасть. Неужели не сладят?!
Сладить-то сладим, тяжко вздыхал Кот, да потом всю жизнь лечиться будем. Вон он какой!
Пёс всё бубнил про свои единственные глаза и уши, которых у него всего лишь по два. Было бы у него побольше, смело задал бы этому бандиту трёпку.
Навек бы он сюда дорогу забыл! твердил Пёс.
А Ворона, та очень за свои крылья беспокоилась.
Обдерёт все перья, как я летать стану? сокрушалась она.
Да что там наши друзья! Этого Одноухого даже бедовые дворовые мальчишки обходили стороной.
Может, ему валерьянки дать? тягостно размышлял Кот. А затем вмиг его свяжем!
Во-во! сомневалась Ворона. Тогда он вообще весь двор разнесёт!
Безвыходное положение. Хоть плачь.
И что ж думаете? Плакали. Тайком друг от друга, чтобы не так стыдно было.
А Котофей вконец разошёлся. Командует ими. Привередничает. Подай то, унеси это! И это ему не то, и то ему не это!
Куда от него денешься?!
И всё же Не было счастья, да несчастье помогло.
Однажды Хозяйка оставила на подоконнике большой кувшин с водой. Хотела цветы полить, да забыла.
А неуклюжий толстяк Кот возьми и нечаянно опрокинь кувшин прямо на Котофея. Тот под окнами лакомился жареной рыбой, которую ему домашний Кот по приказу преподнёс.
Так и взвыл Котофей, когда на него с высоты шумно обрушился поток воды!
Наш Кот в испуге даже зажмурился. Ну, теперь ему будет!..
Зажмурился-то он от испуга, а открыл глаза от хохота.
Это громко хохотали, схватившись за бока, Ворона и Пёс.
Что это? Мокрая шерсть на Котофее враз вся опала, слиплась, и стал он совсем жалким и маленьким. Величиной с котёнка.
Куда что делось! Был гигантский, а стал лилипутский!
Дать ему пинка для рывка или сам уйдет? оглянулся Пёс на Ворону.
Сам уйду, плаксиво сказал бывший властелин.
И, оставив мокрую россыпь следов, мигом умчался прочь. Только его и видели.
Небось, когда обсохнет, в другом дворе появится, насмешливо заметил Пёс.
Не завидую я им, усмехнулась Ворона. А ты тоже хорош, не мог его разглядеть как следует!
А ты не хороша? обиделся Пёс. Всё время хвастаешься: «Мне сверху лучше видно!»
А ты не хороша? обиделся Пёс. Всё время хвастаешься: «Мне сверху лучше видно!»
А я его тоже боялся, подал сверху свой покаянный голос Кот. Я тоже хорош.
А вот ты и впрямь хорош! горячо поздравили его Ворона и Пёс. И как ты только догадался Котофея водой окатить?
Я нечаянно, признался Кот.
Ох, заливает, подмигнул Пёс Вороне, притворяется.
Зато, когда надо, он и правда здорово заливает! довольно кивнула Ворона на лужу, оставшуюся от одноухого разбойничка.
А вечером, когда они привычно собрались под деревом, Ворона глубокомысленно изрекла:
Да-а, внешность обманчива. Какого котярру победили!
Крылья, ноги и хвосты
В пустыне, где часто встречаются страусы и лишь изредка грифы, встретились однажды Страус и Гриф.
Гриф стремительно прилетел откуда-то с дальних гор. Страус тут же голову в песок сунул по трусливой привычке.
Посмотрел на него неодобрительно Гриф и мигом сцапал своим хищным клювом какую-то любопытную Ящерицу. Она вертелась поблизости, и ей было любопытно, что может выйти из встречи столь больших птиц.
Конечно, она могла серьёзно пострадать, и поделом, за то, что суёт свой нос куда не надо. Но, впрочем, как вообще свойственно ящерицам, она отбросила свой хвост и спаслась бегством. Так что Грифу только лишь хвост и достался. Он его проглотил и даже не заметил: лёгкая закуска!
Однако его интересовала вовсе не Ящерица. Она просто подвернулась под ногу и попала под клюв. Дело в другом. Гриф давненько хотел узнать, почему эта странная птица Страус всё время бегает, а не летает.
Он дружелюбно похлопал Страуса крылом по спине, и тот наконец вынул из песка и поднял свою маленькую голову.
Давай полетим вон туда, показал Гриф в далёкую даль. Там столько всего вкусненького!
Столько? сразу оживился Страус, вовсю раздвинув свои куцые крылья.
Вот столько, слегка сузил его размах во всём обстоятельный Гриф.
Я летать не умею, смутившись, признался Страус. Совсем.
Быть того не может! поразился Гриф.
Может, может.
Разбежись, тогда и взлетишь, посоветовал Гриф.
Куда разбежись? повертел головой Страус.
Туда, вновь показал Гриф в ту сторону, где их ожидало столько всего вкусненького. Всё ближе будет.
Пробежал Страус несколько шагов, взмахнул крыльями, но не взлетел. Не вышло.
Птичка! Гриф насмешливо выдернул у него перо из хвоста чпок! и себе в хвост вставил. Ты посильней разгонись! Опаздываем, всё вкусненькое съедят!
Помчался Страус.
А Гриф над ним кружит и сверху зычно командует:
Давай, давай! Работай, Страус, работай ногами! Ещё быстрей! Главное, крылья! Маши крыльями! Делай, как я!..
Но как ни давал, как ни работал ногами, как ни махал крыльями Страус, ничего не получалось никак не взлетал. Но зато стремглав уносился всё дальше и дальше в указанном направлении, вздымая мелкую песчаную пыль.
Летящий следом Гриф остался где-то далеко позади.
Страус остановился у какого-то ржавого автомобиля, давно брошенного в пустыне, и огляделся по сторонам.
Нигде не было видно учителя Грифа.
Наконец Гриф прилетел и, задыхаясь, плюхнулся наземь.
Так и не взлетел? тяжело дыша, спросил он.
Нет
Птичка! Гриф снова резко выдернул у Страуса другое перо и опять украсил им собственный хвост.
Затем проковылял к машине, развалился на дырявом сиденье и вновь принялся командовать, приговаривая:
Летай! Не умеешь научим! Не хочешь заставим!
Напрасно пытался Страус взлететь, без толку бегал и подпрыгивал. Каждый раз, в наказание, Гриф выдёргивал у него перья, украшая ими себя, пока не оставил Страуса совсем бесхвостым.
Старайся, старайся! О крыльях не забывай! покрикивал Гриф и, поглядывая на далёкий горизонт, где, по его сведениям, скрывалось много чего вкусненького, азартно рассуждал:
Лучше день потерять, потом за пять минут долететь!
В конце концов не выдержал Страус.
Крылья, крылья возмутился он и гордо воскликнул: Ноги!
Он гневно согнул ногу в колене, показав Грифу мощный бугор мускулов.
Струхнувший Гриф так и свалился с сиденья и, словно какой-то задрипанный страус, сунул в песок голову.
Птичка! хмыкнул Страус. Одним махом выдрал у него все хвостовые перья, свои и чужие, и гордо вставил их себе, став ещё пышнее прежнего.