Богоугодные. Жизнь играет лишь однажды - Николай Атаманов

Богоугодные

Жизнь играет лишь однажды

Николай Атаманов

© Николай Атаманов, 2020

Тиран

Иногда просто хочется остаться наедине, объявив бойкот всему миру. Парадокс, но чем больше вокруг людей, тем меньше внутри смысла. Громкие речи заглушают слова в голове, а яркий свет прожекторов делает тебя только тусклее. Хочется просто послушать собственное сердце, убедиться, что его стук еще не заменили аплодисменты.

И вот однажды я решил остаться дома. Пара бутылочек пива, кальян на веранде. Ну что могло пойти не так? Кто бы мог подумать, что этот пятничный вечер станет самым безумным в моей жизни?

Все началось со звонка, из-за которого меня едва не хватил удар. Я сидел в наушниках, слушая Коржа, да, звезды тоже слушают звезд, как вдруг на полной громкости раздалось Спокойная музыка резко стихла, и уши заполнили вопли из самой преисподней. Я никогда раньше не слышал подобного. Крики, стоны, звук тупых ударов. Все это длилось не больше секунды, однако впечатление осталось надолго. Скрытый номер всплыл и тут же исчез, даже не отразившись в «пропущенных».

Кровь пульсировала в висках как-то уж слишком сильно. Давно я так не пугался, это понятно по валяющейся на полу колбе. Да, я уронил кальян. И все из-за того проклятого звонка. Но к счастью, ничего не разбилось. А табак Да черт с ним лысый, все равно уже выдохся.

Нужно было принести тряпку и, что-нибудь от головы. Как же все странно выходит: пью аспирин вместе с алкоголем. Но делать нечего. Еще не утро, а голова уже болит. У меня такое впервые. Как и эти ужасные звуки в ушах. И почему вдруг мой телефон решил выдать такое?

Я захватил все необходимое: тряпку, пачку таблеток и, что самое главное  новую бутылочку пива. Направился обратно на веранду, как вдруг раздался звон. На этот раз всего лишь звон, а не звуки из ада. То был домашний телефон. Интересно, кому же я мог понадобиться ночью? Тем более, что я всем сказал, что сегодня занят. Но раз звонят второй раз, то дело, наверняка, важное. Быть может это по поводу гитары, что я заказал? Старую я в щепки разбил на концерте.

Трубка снята. Бутылка открыта. Пена течет по руке.

 Алло,  сказал я и тихо отхлебнул с горла.

 Здравствуйте, Александр,  по ту сторону раздался низкий женский голос.

 Доброй ночи. Корпус из красного дерева, правильно? Рисунок готов?

 О чем вы?

 Так вы не по поводу гитары?  возмутился я и, чуть было не повесил трубку, как вдруг в голове сам собой возник вопрос,  откуда вам известно мое имя?!

 Нет, нет. Понимаете, я ваша большая фанатка,  утверждал низкий голос, который постепенно начинал меня пугать. Было в нем что-то неестественное, фальшивое и опасное.

 Вы ошиблись номером!

 Александр Каричков, на ваших песнях я выросла. Я люблю вас всей душой!

 Вы ошиблись номером!  выкрикнул я, грозно потрясывая бутылкой. Сегодня совсем нет настроения разговаривать с фанатами. Разве нельзя обойтись без этого в свой единственный выходной?

 Аккуратно, сейчас пиво прольете!  проговорила она, заставив меня вздрогнуть.

 Какое еще пиво?  притворился я дурачком.

 Хугарден с грейпфрутом  женский голос превратился в мужской.

Гудки. Собеседник бросил трубку. Я сделал то же, но уже буквально. Телефон выпал из дрожащей руки, и ударившись об стену, повис на проводе. Глаза мои прикованы к двери, что выходила на веранду. За нею появился темный силуэт. Я ударил рукой о выключатель, на улице зажглись лампы, рассеяв темноту.

Лысый мужчина прижался к стеклу. Зрачки, неестественно узкие, неподвижно смотрели вперед. Губы растянулись в широкой улыбке. В руках телефон. Под плащом футболка с надписью «Я люблю Сашу Каричкова».

Мы так привыкли к повседневной обыденности, что порой, впадаем в ступор, сталкиваясь с чем-то странным. Или с кем-то. Лысый двухметровый мужик все еще стоит там, и черт знает, что у него на уме.

В голове, после недолгого затишья, наконец, всплыла мысль: «Нужно позвонить в полицию». Я схватил пружинный провод, подтянул трубку. Узкие зрачки в стеклянных глазах все еще смотрели в мою сторону. Я нажал «0». Мужчина по-прежнему не проявлял никакой активности. Хорошо если он и дальше собирается просто стоять за той дверью. Полиция приедет и заберет его. Ничего страшного. Подумаешь, наркоман забыл где живет, немного заплутал, и случайно пришел к своему кумиру. Ну у кого не бывало? Осталось только набрать номер. Палец тянется к единице

Но вдруг улыбка слетает с лица фаната, превращаясь в звериный оскал, а зрачки приобретают разную форму. Дверь срывается с петель от мощного удара ногой. Мужчина в тяжелых ботинках с громким топотом направился ко мне. Он похож на Тирана, вышедшего на охоту за Леоном. Я было ринулся бежать, но тут же уперся в стену. Огромная агрессивная гора мышц в фанатской футболке под плащом отрезала путь к спасению. Он все шел и шел, оставляя на полу странные следы красного цвета. На полпути он остановился, повернулся к телефону. Из трубки слышался едва заметный гудок, протяжный и бесконечно долгий. Видимо, это сильно раздражало гостя. Он вырвал с корнем трубку и сжал ее обеими руками. На пол посыпались микросхемы и проводки. Такая же судьба ждала и Ну, короче, на месте телефона теперь у меня огромная дыра. Если выживу, повешу туда какую-нибудь картину. Далее Тирану не угодил торшер, который тот задел плечом. Несчастный светильник стал единым целым со стеной. Видимо, картины не хватит. Куплю ковер.

«Саша Каричков, я хочу автограф»  вновь послышался низкий женский голос. «Да что ты такое!?»  не выдержал я и тут же пожалел о сказанном. В руке у «Тирана» появился Кольт м1911. Этот человек решил действовать наверняка.

Вдруг на меня нашла неконтролируемая злоба. Не очень-то приятно, когда какой-то лысый, извините меня, хер с горы начинает рушить твой дом. Адреналин смешался с тестостероном, и я, не думая ни о чем, с размаху ударил ногой ему в бок. Это не помогло, гигант лишь едва пошатнулся. Зато теперь нога ужасно ноет. Либо в подкладке титановая пластина, либо он сам сделан из титана. Однако сдаваться я не намерен  совсем не хочется достигнуть точки невозврата. Надежда умирает и возрождается много раз. Но, как и все в нашем мире, цикл этот не бесконечен. Я собрал волю в кулак и этим же кулаком заехал противнику в запястье. Пистолет полетел в стену, которой и без того уже сегодня досталось.

Я тут же ринулся бежать, как вдруг тяжелая рука приземлилась мне на шею. «Зачем ты обижаешь меня, Саша Каричков?!»  послышался голос сзади. Меня, как котенка, схватили за шкирку. Я такой беспомощный, такой жалкий. Через секунду меня вышвырнули из собственного же дома. Я лежал на веранде, уткнувшись лицом в рассыпанный табак. Арбузная смесь и без того была красной, а теперь еще и смешалась с кровью. Ментол щипал нос, не давая дышать. Я привстал, открыл рот, чтобы глотнуть немного воздуха и тут же взвыл от резкой боли. Челюсть. Не сломана, но треснута

Подобно маятнику, раздавались звуки шагов, медленные и очень громкие. Стук отдавался в голове, каждый раз все болезненнее. В глазах мелькали звезды, из-за чего огромная размытая точка была едва различима. Чтобы не захлебнуться, я сплевывал кровь, стараясь как можно меньше напрягать челюсть. Одежда, руки и пол стали темно-красными.

Огромная размытая точка сделала последний шаг, схватила меня, по традиции, за шею и потащила к столу. Дышать стало еще труднее, я жалобно вопил, кряхтел и корчился от боли. Постепенно зрение приходило в норму, если, конечно, в моем случае хоть что-то можно назвать нормой. Однако я уже почти отчетливо видел свои ноги, безвольно волочившиеся по полу.

Меня, как куклу, усадили на стул. Видимо, сейчас мы будем играть в «Дочки-матери». Жаль, что «дочка» перепачкалась чуть больше чем полностью, а про «матерь» лучше вообще ничего не говорить

Я прикрыл глаза, а когда вновь увидел мир, кальяна на столе уже не было. «Ненавижу эти игрушки!»  объяснил Тиран. Я перечить ему не стал не только потому-что это бесполезно, но и потому-что во рту все уже давно распухло.

Мы сидели молча. Чем больше я вглядывался в этого человека, тем больше понимал, что ничего человеческого в нем нет. Кожа бледна настолько, что, кажется, кровь к лицу не поступает и вовсе. Один зрачок размером со спичечную головку, а второй широкий настолько, что радужки почти не видно. Ощущение, будто этот человек впал в кому после употребления чего-то очень серьезного, потом ожил и тут же направился сюда.

Он, пустыми глазами с минуту смотрел непонятно куда, после чего узкий зрачок прилип ко мне, а широкий уехал в сторону. Я было подумал, что «Тиран» отключился, как вдруг

 Автограф, Саша,  сказал он, достав из под плаща книгу. Судя по обложке, это моя биография, которую я заказал у одного писателя. Не помню его имени.