Подумал: «А брамины все ведь деньги любят очень,
Он меня вынесет, могу в плаще его укрыться,
Через него к моей свободе будет путь короче».
И человеческим он голосом сказал тихонько:
«Брамин, я двести золотых монет в схронах имею,
В плаще из города меня ты вынесешь легонько,
Они будут твои, отдам тебе всё, чем владею».
Брамин неравнодушен был к деньгам, как все святые,
Шакала он поднял, в плащ завернул, вынес за врата.
О злате думал, все желания были простые,
От города он уходил, не ведая, куда-то.
Шакал сказал, увидев кладбище перед собою:
«Здесь отпусти меня на волю, клад мой здесь хранится».
Тот, отпустив, спросил: «Когда расплатишься со мною»?
Шакал сказал ему: «Плащ расстели у той гробницы».
Брамин плащ расстелил, с молитвой демона прославив,
Шакал на плащ брамина же вначале помочился,
Затем всем тем, сожрал что накануне, облегчился,
И прытью убежал, брамина в дураках оставив.
Всё видя, Бодхисаттва, высказал стихотворенье:
«Шакалу верить как брамину разума хватило?
Неужто золото его рассудок ослепило?
Так, что дерьмо за злато принял он в воображенье».
7. История о львиной шкуре
Когда в Бенаресе царь Брахмадатта находился,
Народом правил, принимая уваженья знаки,
В семье у земледельца Бодхисаттва вновь родился,
Подрос, работал на полях, выращивая злаки.
Купец один в то время в их селенье появился,
С товаром, на осле гружёном, вещи продавая,
А ночью осла он в львиную шкуру наряжая,
Пускал, чтоб в поле рисом и ячменем наедался.
Крестьяне, в поле его видя, за льва принимали,
И потому, чтобы прогнать его, не приближалась,
Так как погибнуть от его страшных клыков боялись,
Издалека его завидя, сразу убегали.
Купец однажды у деревни той остановился,
Где Бодхисаттва жил в семье крестьянина, простого,
Решил поспать он после путешествия, ночного,
Осла же в львиной шкуре отпустил, что подкрепился.
Тот стал ячмень на поле есть, и люди увидали,
Что в поле у них лев, все вместе сразу же собрались
С оружием и трубами в то поле побежали.
И стали громко там кричать, так как ещё боялись.
Бил барабан, гудели в трубы все, шум создавая,
Чтоб отогнать льва от села, в его обличье, диком,
Вместо того, чтоб зареветь, окрестность оглашая,
От страха закричал вдруг громко лев ослиным криком.
Рёк Бодхисаттва так: «Рядиться многим удаётся
В их жизни, надевая чужие одеянье,
Но стаёт ясно, когда вместо львиного рычанья,
Страх наводящего, ослиный крик лишь раздаётся».
Крестьяне, видя осла в львиной шкуре, разозлились,
Лупили так, что кости все переломали,
Взяв шкуру львиную, в своё селенье возвратились,
Оставив умирать осла, ему не сострадали.
Купец, видя осла, такое сделал замечанье:
«Осёл мой долго вволю ел, так как во льва рядился,
Но стоило ему лишь крикнуть, жизни он лишился».
Ушёл он. Испустил осёл последнее дыханье.
8. История о попугае Рёдха
Когда в Бенаресе царь Брахмадатта находился,
И подданное населенье ему было радо,
Вновь Бодхисатва на свет попугаем появился,
Его назвали Рёдха, его брата Поттхапада.
Когда ещё обои они маленькими были,
Охотник их поймал и брахману дал в услуженье,
Усыновил их брахман, они в доме его жили,
С любовью относился к ним он, как и восхищеньем.
Но брахмана жена была развратной и неосторожной,
Когда он по делам своим в поездку собирался,
Их попросил: «Порученьем отягощу, несложным,
Я вас, так как из слуг никто мне верным не остался,
Следите за хозяйкой, за её всеми делами,
Что будет делать без меня, хорошими, дурными,
Встречаться будет дома ли с мужчинами, какими,
Всё наблюдайте, всё останется то между нами».
Уехал он, жена жила развратным поведеньем,
Мужчинам не было ночью и днём конца и края,
У Поттхапада это вызывало возмущенье,
Сказал он Рёдха: «Это распутство, я полагаю,
Безнравственно, нужно сказать ему, когда вернётся».
Но Рёдха молвил ему: «Делать этого не надо,
Иначе всё бедой для нас обоих обернётся,
Пусть брахман сам с женой наводит в доме свой порядок».
И всё же Поттхапада высказал своё сужденье
Жене брамина: «Матушка, зачем ведёшь развратно
Себя ты. Недостойное ведь это поведенье,
Ты каждый день мужчин в наш дом приводишь многократно».
«Ты прав, я поступаю дурно, та ему сказала, -
Впуская в дом свой их, я этим мужа обманула,
Но больше делать так не буду, я всё осознала,
Иди ж ко мне». Она ему вмиг голову свернула
И бросила в огонь, сказав: «Ты перешёл границы,
Набрался наглости хозяйке делать замечанье,
Ты получил своё, так как со мной посмел забыться,
Так разговаривая, заслужил ты наказанье».
Когда приехал брахман, то он к Рёдха обратился,
Спросив: «Ну как в отсутствие моё вела супруга»?
Ответил тот: «Отец, как хорошо, что возвратился!
Спросил ты лучше б у моего брата, также друга.
Не скажут мудрецы о том, что не было, иль было,
Когда всё, сказанное ими, пользы не приносит,
И даже когда правда сама высказаться просит,
Нехороши слова те, о том, что происходило.
Поэтому и умер Поттхапада, незабвенный,
И уничтоженный огнём он в пепел превратился
Всё потому, что выбрал правды путь, обыкновенный,
Когда не хочет зло, чтобы секрет её открылся.
Поэтому нельзя всё говорить, чтоб сохраниться».
Затем он брахману всё рассказал, в конце добавив:
«После того что было, не могу здесь находиться».
Простившись, улетел он в лес, дом брахмана оставив.
9. История о газели Курунга
Когда в Бенаресе царь Брахмадатта находился,
Жил Бодхисаттва как газель Курунга в лесной чащи,
Был пруд с чистой водой, где мелкий зверь только водился,
Их можно было увидать всех на водопое чаще.
Жил дятел на вершине дерева вблизи от пруда,
В пруду на глубине же обитала черепаха,
На берег выбиралась погулять она оттуда,
Имея панцирь на спине, могла гулять без страха.
И так случилось, что они дружны были все трое,
Со временем в лесу этом охотник появился,
Купил он дом у леса, и в том доме поселился,
Следы газели, как-то он нашёл у водопоя.
Поставил из ремней силки он, и газель попалась,
Она пришла к пруду, чтобы напиться пред рассветом,
В тиши, предутренней, её стенание раздалось,
Её услышав, появились друзья месте этом.
В силках увидев Бодхисаттву, дятел понял сразу,
Что жизнь того в опасности, и он теряет силу,
Силки он видел, но вот сам не попадал ни разу,
А черепаха, выйдя из воды его спросила:
«Но что же нужно делать, чтобы он освободился»?
И дятел ей сказал: «Подруга, зубы ты имеешь,
Перегрызёшь эти ремни, ловушку одолеешь,
Я ж постараюсь, чтоб охотник рано не явился».
И он запел: «Попал в ловушку друг, его страданьям
Поможем мы, ремни силков перегрызёшь зубами,
Освободится он, благодаря нашим стараньям,
Не дам охотнику прийти, живым друг будет с нами».
Ремни грызть стала черепаха, другу помогая,
А дятел полетел к охотнику для наблюденья,
Когда хотел тот выйти после всех приготовлений,
То дятел клюнул его прямо в лоб, выйти мешая.
Охотник, видя поведенье птицы, удивился,
Подумал, что беде быть, в доме временно остался,
Когда же вновь силки проверить он к пруду собрался,
То дятел тут опять, чтоб помешать ему, явился.
Подумал дятел: «В доме у охотника два входа.
Он выйдет через задний выход. Я его там встречу».
Когда охотник выходить стал, то ему навстречу
Вновь дятел ринулся стал и клевать у огорода.
Охотник на восходе солнца взял копьё с собою,
А дятел улетел, сказать, чтоб те поторопились,
Остался лишь ремень один, от всех освободились,
Газель, шаги услышав, порвала ремень ногою,
И, жизнь спасая, в чащу от охотника умчалась,
Её как будто от ловушки порыв ветра сдунул,
А черепаха от бессилия лежать осталась,
Её охотник подобрал и в свою сумку сунул.
А сумку положил на пень, что рядом он приметил,
Вернулся Бодхисаттва, за друзей переживая,
И пойманную черепаху на том пне заметил,
Решил помочь ей, ведь та гибла, его жизнь спасая.
Охотнику дал знать, что ослабел, силы теряя,
Тот в лес с надеждой, что убьёт, за нею устремился,
А Бодхисаттва, ложные следы там оставляя,
Вернулся к тому пню, и пленник враз освободился.
Сказал друзьям он: «Благодарен я вам за спасенье,
Вы поступили также, как друзья все поступают,
Друзья лишь в трудные минуты жизнь других спасают,
Таким должно быть истинное к дружбе отношенье».
Поднял он сумку с черепахой над водой рогами,
И та, из неё выпав, в глубине пруда укрылась,
Газель, с дятлом расставаясь, в себе чащу удалилась,
Так эта дружба стала ещё крепче меж друзьями.
Охотник же ни с чем в свой дом у леса возвратился,