Когда я обо всем этом рассказал Дэвиду Баксбауму, то он всего лишь поинтересовался:
Так вы, господин полковник, говорите, что у вас на руках имеются официальные документы о регистрации охранного предприятия?!
Так точно, господин адвокат! Автоматически я ответил, но себя в душе проклинал за то, что не нашел времени взглянуть на все учредительные документы, подготовкой которых занималась Линда.
Ну и отлично! Этих документов и документов на завод по производству лекарств мне будет более достаточно для до того, чтобы с британского правительства потребовать освобождения ваших людей, возмещения за не незаконное вторжение на территорию вашего завода, за испорченное оборудование, за ущерб, нанесенный репутации вашего концерна, и за моральный ущерб. В общем это может составить около десяти миллионов фунтов стерлингов!
Но полиция будет всеми силами препятствовать расследованию, выдвигать необоснованные обвинения!
Господин полковник, я же вам сказал, что в полицию за разъяснениями ни я, ни вы мы не будем больше обращаться. Мы вместе с вами подаем иск в британский суд со всеми нашими пояснениями и требованиями и с предоставлением нашей документации. Так что теперь пускай сам уже английский суд общается со своей полицией. Мы же свой иск заберем обратно только в случае выплаты десяти миллиона фунтов стерлингов. Вам же, господин полковник, сегодня следует найти и мне передать пакет всех требуемых документов. Во второй половине дня свой иск вместе со всеми копиями требуемых документов мы может отправить в английский суд. Думаю, что завтра вечером или послезавтра утром ваши люди покинут тюрьму.
Я позвонил в службу обслуживания номеров и себе заказал легкий бранч с растворимым кофе и с молоком. Сам же собрался отправиться в ванную комнату принять душ. Только в эту минуту я вспомнил, что итальянец Энрике меня попросил этим днем душ не принимать.
Экселенцо, я вашу рану перевязал очень хорошим и дышащим бинтом, но этот бинт пропускает воду. Поэтому вы уж сегодня постарайтесь избегать ванны и душа, но зато ваша рана сделает стремительный рывок к заживлению. Завтра утром вы этот бинт замените на водонепроницаемый бинт, ваша прекрасная помощница, наверняка, согласится и вам поможет перевязаться!
Так что мне пришлось отказаться от своей идеи принять душ, теперь мне ничего не оставалось делать, как ожидать свой бранч, хотя есть я не особенно хотел. Подойдя к одному из окон своего номера, несмотря на середину лету на улице шел мелкий дождь, англичане с зонтами в руках спешили по своим делам иди в свои офисы. Этот дождь мне напомнил сорокоградусную жару и городской пляж в Тель-Авиве. Когда израильские полицейские моего связного Сержа уводили под конвоем. Опять сработал Николай Иванович, став генералом, он не оставлял своих привычек мелкого доносчика. Желая, всеми способами поддерживать у ЦРУ и МИ6 свою значимость и весомость он теперь по одному сдавал все российскую агентуру на Западе! Мне стало тошно от одной мысли о том, что в тот момент я Сержу уже ничем не могу помочь. Он же, выполняя мою просьбу, рискнул своей жизнью, задержался в баре лишнюю минуту и попал в лапы израильской полиции!
Мое настроение с каждой минутой ухудшалось, мне захотелось выпить чего-нибудь покрепче, но не в гостинице. Я решил немного прошвырнуться по Лондону, подышать свежим, а не этим кондиционированным воздухом. Зонта у меня не было, но я знал эту идиотскую британскую привычку в дождь зонты выставлять у выходов из домов и офисов, чтобы каждый прохожий мог бы зонтом воспользоваться. Но только я собрался взяться за дверную ручку, как дверь сама бесшумно распахнулась.
В прихожей моего номера из-за дождя было очень сумрачно, почти совсем темно. Так что я, действуя интуитивно, успел сделать всего лишь один шаг в сторону. Но, тем не менее, я оказался вне зоны острого угла света, хлынувшего в проем двери из гостиничного коридора. Стоя за дверью, я мог наблюдать за тем, как в светлом углу появилась тень человека. Но, что мне больше всего не понравилось, этот человек входил в мой номер с правой рукой, прижатой с правого бока. Черт меня подери, и в этой руке человек-тень держал пистолет с навернутым глушителем.
Добрая, старая Англия, до чего она докатилась, вместо того, чтобы меня благодарить за неимоверную сумму денег, потраченных мною на гостиницу, решила мне подослать наемного убийцу. Да еще к тому неумеху, я его вырубил всего лишь одним ударом кулака в подбородок. Затем молодого парня с пистолетом затащил поглубже в свой номер, чтобы он оставался бы у меня на виду, чтобы он даже случайно не превратился бы в хладный труп! Затем я позвонил в службу обслуживания номером и поинтересовался:
Добрая, старая Англия, до чего она докатилась, вместо того, чтобы меня благодарить за неимоверную сумму денег, потраченных мною на гостиницу, решила мне подослать наемного убийцу. Да еще к тому неумеху, я его вырубил всего лишь одним ударом кулака в подбородок. Затем молодого парня с пистолетом затащил поглубже в свой номер, чтобы он оставался бы у меня на виду, чтобы он даже случайно не превратился бы в хладный труп! Затем я позвонил в службу обслуживания номером и поинтересовался:
Что с вами происходит, свой бранч я заказал пятнадцать минут назад, а его все нет и нет?!
Сэр, вы уж нас извините, но в данный момент у нас столько заказов, что мы едва успеваем их все выполнять!
Поэтому с тем, чтобы не выполнять и закрыть мой заказ, вы мне послали наемного убийцу?!
Сэр, что вы говорите, у нас и мысли не
Тогда придите и его заберите! Трубку внутреннего телефона я швырнул на рычаги.
Затем я снова поднял телефонную трубку внутренней гостиничной связи и набрал номер номера Баксбаума.
Дэвид, у меня тут возникла одна небольшая проблема! Не могли бы вы сейчас прийти в мой номер.
Буквально за минуту мой номер заполнился целым взводом английской полиции, в нем стразу же стало нечем дышать. Видимо, эти полицейские готовились меня арестовать и тащить в каталажку за хладный труп, якобы найденный в моем номере. Но вместо этого полицейские узрели молодого человека с пистолетом в руке и с синяком на скуле, аккуратно лежавшего на ковре, расстеленном на полу гостиной. В этот момент в гостиной появился мой адвокат Дэвид Баксбаум, он явно был высокий профессионал своего дела. Одного взгляда Дэвиду хватило на то, чтобы понять, что именно в моем номере произошло. Всем своим телом он развернулся к полицейским и поинтересовался:
Кто у вас, господа полицейские, старший?
Вперед выступила единственная дама среди всех этих полицейских. Причем она была типичной англичанкой, имела сухие черты лица, больше похожего на мужское, и хорошо заметные формы женского тела. Вот только эта англичанка была одета, как все полицейские, много одежды оранжевого цвета и никаких указаний на ее звание.
Не могли бы вы представиться, мадам?! Не менее вежливо ее попросил Дэвид Баксбаум.
Кто вы такой, чтобы здесь распоряжаться, уважаемый господин! И, пожалуйста, вы нам не мешайте выполнять свои служебные обязанности!
Какие именно, мадам, не соизволите ли вы со мной поделиться требуемой информацией!
Мы пришли арестовать вот этого господина, он только что убил вот этого английского мальчика. И мадам полицейская головой кивнула в сторону мальчишки с пистолетом и с синяком на скуле, все еще продолжавшего валяться на ковре.
Разумеется, мадам, я вам не буду препятствовать в исполнении служебных обязанностей! Но, как мне показалось, то вы из них кое-что упустили! Вы до сих пор не установили жив или мертв этот мальчишка с пистолетом в руке?! Причем эту процедуру вы должны были бы проделать при свидетелях, а кроме вас, полицейских, в этом номере никого нет! Что означает, что вы не собираетесь при свидетелях устанавливать, жив ли этот убийца или нет?! К счастью я, американский адвокат, почетный член американской гильдии адвокатов, совершенно случайно проходил мимо номера своего соседа. Увидев, что дверь этого номера распахнута, то я решил своего соседа навестить и поинтересоваться его здоровьем. Ну, так что, мадам, может быть этот разговор мы с вами продолжим в суде?! Но в любом случае вы уж, пожалуйста, освидетельствуйте этот хладный труп, сейчас придут и свидетели. Я их заранее пригласил.
На целую минуту в моем номере воцарилась тишина. В это время мадам полицейская о чем-то размышляла. Я с громадным удовольствием наблюдал за тем, как продолжался ее мысленный процесс. На руках у нее был письменный приказ о моем аресте, но выполнить его она не может. Ведь, все доказательства того, что я целенаправленно и преднамеренно ни за что, ни про что убил английского гражданина пошли коту под хвост! Конечно, она могла бы попытаться меня арестовать, но в данный момент мадам хорошо понимала, что мой арест может привести к небывалому скандалу из-за присутствия американского адвоката. Причем скандал может оказаться такой силы, что и ее могут уволить из лондонской полиции из-за служебного несоответствия, а это для нее могло бы означать старость без пенсии и средств существования. Заместитель же интенданта лондонской полиции, подписавший этот приказ, останется в стороне, его ведь не за что наказывать.