Слово. Словарь. Словесность: к 250-летию со дня рождения Ивана Андреевича Крылова. Сборник научных статей - Валентина Данииловна Черняк

Слово. Словарь. Словесность: к 250-летию со дня рождения Ивана Андреевича Крылова

Сборник научных статей

Печатается по решению кафедры русского языка

РГПУ им. А. И. Герцена

Редколлегия

Д-р филол. наук, проф. В. Д. Черняк

К.ф.н., доц. А. И. Дунев

Рецензенты

Д-р филол. наук, главный научный сотрудник ИЛИ РАН

М. Н. Приёмышева

К.ф.н., доц. кафедры русского языка, общего языкознания

и речевой коммуникации УрФУ Ю. Б. Пикулева

Редактор Валентина Данииловна Черняк

Редактор Алексей Иванович Дунев

Рецензент Марина Николаевна Приёмышева

Рецензент Юлия Борисовна Пикулева

Предисловие

В русском культурном пространстве Иван Андреевич Крылов занимает особое место. Само имя поэта формирует особый пласт русского языкового сознания, связанный, прежде всего, с баснями Крылова.

Лингвистические векторы творчества выдающегося баснописца разнообразны. Они оказались в центре внимания участников Всероссийской научной конференция «Слово. Словарь. Словесность: к 250-летию со дня рождения Ивана Андреевича Крылова», состоявшейся 13  14 ноября 2019 г. в Российском государственном педагогическом университете им. А. И. Герцена.

В настоящем сборнике представлены статьи, отразившие направления исследований, которые были предметом обсуждения на конференции.

Не вызывает сомнений, что цитаты из басен И. А. Крылова на протяжении двух столетий формировали значительную часть интертекстуального тезауруса русской языковой личности. Многие высказывания из басен Крылова пополнили фонд устойчивых сочетаний русского языка. В статье К.П.Сидоренко, открывающей сборник, представлены «векторы интертекстовой деривации», значимые для функционирования крылатых слов из басен Крылова.

В. Г. Дидковская обратилась к фразеологизмам, встречающимся в журнальной прозе И. А. Крылова. Басенная традиция и устойчивая ассоциативная связь самого понятия басня с именем Крылова отражены в статьях И. А. Мартьяновой и Е. Г. Басалаевой.

Как известно, тексты И. А. Крылова, отразившие многообразие русской речи, издавна служили неоценимым материалом для различного рода грамматических исследований. Этому аспекту крыловских текстов посвящены статьи К. А. Роговой и Н. К. Онипенко.

Эмотивность русской речи, нашедшая отражение в творчестве баснописца, рассмотрена в статьях Л. А. Пиотровской и С. В. Коростовой.

И. Г. Милославский, Е. В. Огольцева, С. Ю. Данилов, Е. В. Парышева, Н. А. Юшкова и Ю. Б. Феденева обратились к уровню концептуализации представлений о мире, закрепленных в текстах И. А. Крылова.

Аспекты восприятия текстов Крылова нашим современником рассматриваются в статьях А. С. Кулевой, Т. В. Губернской, О. П. Семенец, А. В. Кузьминой.

Ряд статей, представленных в настоящем сборнике, хотя и не связан непосредственно с творчеством Крылова, отражает лингвистические традиции кафедры русского языка Герценовского университета, заключенные в трех словах  «Слово. Словарь. Словесность»

Иван Андреевич Крылов:

векторы творчества и

языковая личность

Сидоренко К. П.

Цитаты из басен Ивана Андреевича Крылова в русской речи: векторы интертекстовой деривации

Басни Крылова условно можно разделить на «известные», или относительно известные, точно или приблизительно узнаваемые, и «необщеизвестные», полузабытые или забытые. Однако сплошной анализ басенного наследия Крылова показал, что практически почти все наследие баснописца так или иначе вошло в цитирование.

Выделяются случаи, когда основой интертекстового шага является смысловая доминанта, нравоучительная основа басни обыгрывается и применяется расширительно; во-вторых, когда смысловая доминанта пересекается с новым контекстом условно, занимает фоновое положение или размывается, при этом на первый план выходят текстовые актуализаторы басенной морали. Возникает вопрос о содержательной доминанте или доминантах текста-источника. Соответственно к первой группе можно отнести, например, выражение а где пастух дурак, там и собаки дуры («Волк и Волчонок»), слова Волка, который начал Волчонка «приучать отцовским промыслом питаться»: [Загол.] Кто остановит собак убийц? [В тексте] Не проходити месяца, чтобы из какого-нибудь российского города не пришла трагическая новость о нападении собаки на человека (К. Ильин). (Угличская газета. 2008. 8 апреля).

[В реакции посетителей сайта] А где пастух дурак, там и собаки дуры! (И. А. Крылов) (http://uglich.ru <2008>). Вместе с тем слова из басни «Щука» и Щуку бросили в реку, исходно употребляющиеся в иронической характеристике наказания, обернувшегося благом, встречаем в заметке о разведении рыб, что не имеет отношения к басенной морали: В Киеве сенсационно бросят щуку в реку. Второго декабря, впервые за 28 лет, в Киеве пройдет «зарыбление» аборигенными видами рыб (Новости по-киевски. 2009. 27 ноября).

Основу корпуса цитат, восходящих к басням Крылова, составляют выражения, соотносимые, прежде всего, с традиционным фразеологическим материалом в широком понимании. Даже редкие выражения, являются потенциальными фразеологизмами или паремиями и могут употребляться совершенно естественно, производя впечатление чего-то «своего», знакомого. Примеры афористических высказываний такого рода весьма многочисленны, например:

Регулярно встречаются функциональные варианты басенных отрывков: это и прямая цитата с отсылкой к Крылову, и закавыченные слова, и цитата скрытая, и фрагмент полного высказывания, выполняющий функцию аллюзии или реминисценции. Нередко басенный фрагмент вводится с изменениями, нарушением точности цитирования, что является одним из законов текстовой адаптации «чужого слова». Так, слова уж брать, так брать, а то и когти что марать («Вороненок») были в измененном виде употреблены А. С. Пушкиным в значении «если уж предпринимать что-л., так что-то важное, существенное»: Если я друзей моих не слишком отучил от ходатайства, вероятно, они вспомнят обо мне <> Если брать, так брать  не то, что и совести марать  ради бога, не просить у царя позволения жить в Опочке или в Риге; черт ли в них? а просить или о въезде в столицы, или о чужих краях (А. С. Пушкин  П. А. Плетневу, 46 декабря 1825 г.).

Подобное свободное цитирование свидетельствует о глубине вхождения авторского слова в живую речь.

Иногда встречается лишь намек на текст Крылова, заместитель собственно цитаты. Например, басня «Оракул» заканчивается моралью: «Судей таких видали, которые весьма умны бывали, пока у них был умный секретарь». У Пушкина встречаем отсылку к басне в стихотворении «Послание к цензору», причем интертекстовый шаг поддерживается и композиционным сходством (финал стихотворения):

Свободное обыгрывание Крылова Пушкиным не редкость. Так, слова из басни «Лисица и Осел» и я его лягнул: пускай ослиные копыта знает («о смелости перед некогда сильным противником») дают сегментацию цитаты:

Фрагмент развернутой цитаты стремится к автономности. Например, слова а смотришь, помаленьку то домик выстроит, то купит деревеньку («Лисица и Сурок») употребляются в иронической оценке нечистых на руку предпринимателей, политиков, в осуждении корысти, прикрываемой патриотизмом и т. п. Типичным будет и разделение паремии на два сегмента: Имя «патриот»  как награда от потомков предкам. Если же человек сам себя одевает в имя «патриот»  это все равно, что он присваивает чужие награды <> Не похоже ли это на некоторых отечественных «патриотов», не стесняющихся одевать майки с гербом РФ, но при этом «выстраивающих домики», то бишь виллы, на чужих морских берегах и «скупающих деревеньки», то бишь земли, по всей России! (А. Степанищев. Патриотизм  последнее прибежище негодяев?) (Интернет-газета ZONA KZ. 2009. 23 дек. http://rusedin.ru/author/ stepanishev/ index.html).