По оврагам Архип бродил с немолодым, но еще крепким профессором Саввой Гавриловичем Вишневским, которого между собой студенты именовали просто «Савва». Из десяти однокурсников, проходивших практику, лишь один-два, да и те поначалу, присоединялись к походам. Остальным было не интересно. Многие опасались из-за практики потерять приработок в Городе. Савва это понимал и не возмущался. Ясное дело, в нынешних обстоятельствах зачет по практике получат все. В итоге из учеников у Саввы остался один Архип.
День они проводили в маршрутах по Ендовищенским оврагам. На ночь останавливались в спортивном зале местной школы. Села вокруг полупустые. Народ в Город подался. Кирпичные храмы без крестов. Или вот: руины храма есть, а домов рядом ни единого. Поселение, значит, было, а руина его бывшее центральное место. Однако в Синем Лапте все сохранилось. Купола церкви свежим золотом сияли. Крепким, выходит, хозяйственником оказался местный глава. У нас в стране от личности на любом уровне все зависит.
Савва присмотрелся к сиянию, вздохнул.
Да, новые времена! Знаешь, Архип, чем теперь луковки церквей кроют? Не золотом как в старину. Нитридом титана! Блестит почти также, более стойкий.
Подумал, продолжил:
Младенцу Христу восточные мудрецы-волхвы, по Евангелию от Матфея, принесли в дар золото, ладан и смирну. Оттого, наверное, купола у нас стали золотить. Однако нитрид титана волхвы Христу не приносили
Разговоры с профессором неспешные. Тем множество. Вот Савва перевернул носком старого ботинка кусок фосфоритовой плиты.
Времена, Архип, конечно, неважнецкие, но и они пройдут. Обратите внимание, кстати, на белую кварцевую гальку в фосфорите. Значит, в меловом море здесь был недалёкий берег. А вот какая отличная устрица! Отнесём её к семейству Остреидае. Вполне съедобный был, кстати, моллюск. А там «гребешок», семейство Пектинидае. Все представители тоже съедобны. Заметьте, сколько отличной еды до нас не дошло. Это я к чему? И нам пора перекусить.
Постелили бесплатную газетку на фосфоритовой плите. Архип очистил селёдочку, пару варёных кортофелин. Разрезал большой помидор. Чай у путешественников с собой, в термосе.
Итак, о чем мы? продолжил Савва, отхлебнув чайку. О жизни, конечно. Помнится, в 1964 году Дэвид Рокфеллер гостил в Москве. Сказанул членам Политбюро: «Знаю ведь я, что такое диктатура пролетариата. Отчего бы и вам не понять, что такое диктатура буржуазии?» Те тогда посмеялись. «Не будет такого». А теперь и нам с вами приходится понимать диктатуру буржуазии, непонятно к чему приспосабливаться. Чтоб им пусто было
Архип внимал. Тут Савва снова что-то разглядел. Отставил в сторону кружку.
О! Какой шарик, молодой человек! Стяжение серного колчедана. Из писчего мела. Сходите-ка. Рассмотрим.
Архип оставил кружку, принёс штуковину. С одного удара расколол молотком. Показались обильные серебристые «лучи», стремившиеся от центра к поверхности.
Вот! Видите, как молода ваша конкреция? Только что из пласта, раз железный колчедан не окислен. На такое не меньше полугода надо. А если бы «шар» оказался пустотелым, как бы он назывался? Я на лекции рассказывал!
Архип только глазами хлопал. Савва укоризненно:
Жеода, друг мой! А был бы из глины и карбоната? Да вы просто Гарпехрути, египетский бог молчания!
Архип покраснел.
Септария! Учите, молодой человек термины и языки. Всё пригодится.
Архип не против. Только когда?
Оба замерли перед песчаным обрывом. Речка Ведуга недавно подмыла склон. Свежий песчаный пласт слепил на солнце глаза. Савва сел отдышаться на валун. Архип собирал «картофелины» из песчаника, ни одна на другую не похожа, звонко лупил молотком. Одна развалилась по трещине. Сверкнула под солнцем пленка яркого прозрачного минерала,
О! заметил Савва с удовлетворением и достал маленькую лупу.
Да, по спайности, алмазному блеску, цинковая обманка. Быстро подскажите второе название!
Сфалерит! вспомнил Архип.
Наконец, попали! Главная цинковая руда. Такого минерала здесь не видели. Готовьтесь сообщить об этом миру. Как вам заметочка с названием: «Первая находка сфалерита в меловой толще на Ведуге»? Думаю, в «Доклады Академии наук» возьмут. Придется поднапрячься, молодой человек!
Архип вздохнул. Когда этим заниматься?
Однажды в маршруте Савву с Архипом застал краткосрочный ливень. Спрятались в оказавшемся рядом старом колхозном сарае. Крыша текла, но всё лучше, чем на улице. Архип там и наткнулся на странную раскоряку. Что-то вроде большого деревянного циркуля. Принес под глаза Саввы.
О! узнал тот. Старинный педометр. Им когда-то нарезали участки земли. Тысячу лет не видел. Большая редкость.
Когда ливень прошел, Архип раскоряку потащил с собой.
В школе оставим, сказал. Пусть дети знакомятся.
Савва не возразил.
Брели они как-то из маршрута по полупустой деревне. Крупные вишни свисали над забором. Тишина. Никого. Архип подпрыгнул и сорвал несколько ягод, хотел Савву угостить. Раздался крик, и к ним выскочила хозяйка. Вот тут парню пришлось немало услышать о себе и своих родителях.
Нет, нет! ответил ей Савва и ткнул указательным пальцем в Архипов нос:
Чужое не тронь!
Парень запомнил.
После каждого дневного похода Архип проверял расставленные загодя «телевизоры» (рамки с сеткой) в мелких речушках со старинными чудными названиями Ведуга, Девица, Синий Лапоть. Ставил в глубоких ямах. Когда-то на Руси их называли ямарина, или вардига. Кто теперь помнит эти старые слова? Савва помнит. Работал на реке Индигирке в Якутии. В селе Русское Устье потомки казаков живут со времен Ивана Грозного. Традиции сохранили. Фамилию основателя села пятьсот лет берегут Иван Ревров. Много там Савва старинных слов нахватался. Теперь и Архип их знает.
Иногда в ямаринах попадались очень крупные караси, на всю сковороду. Их нужно было освобождать от присосавшихся черных миног, которых в том году развелось видимо-невидимо. Костлявые, конечно, существа, карасики, но приготовленные с луком и собранными на пойме шампиньонами получались отменными. Вечером их жарили на огромной сковороде, которую разрешали брать в школьной столовой. Однажды Архипу попал в «телевизор» крупный черный ротан рыба с огромной головой. Из-за этих пришельцев с Дальнего Востока в речонках никого, кроме карасиков, нет. Больно охочи головешки, их еще зовут «пенсионерами» и «травянками», до чужой икры. Сочное мясо напомнило по вкусу хорошего судака. Съели с удовольствием. Вкусно. Бесплатно. А эта добыча Архипа озадачила. Пестренькая, широкая рыбка. Таких раньше не видел. Савва надел очки, рассмотрел. Сказал:
В аквариумах их полно. Называется «солнечный окунь». Кто-то выбросил, видно, в реку.
В общем, не зря замечено: «Для успешного успеха нужно работать работу и делать дело, а не искать секретного секрета или чужого проектного проекта» (где такое подцепил, автор не помнит). У учителя и ученика свой проект неспешно развивался, образовательный. Первому есть о чем поведать, у второго любопытство большое. И талант умение воспринять. Савва много рассказывал, Архип внимал. Мысли у профессора интересные. О новой жизни в России. О лозунгах, звучащих отовсюду: «Я ведь этого достойна!», «Если ты умный, почему ты бедный?»
Слышал, Архип, о «законе Янте», по которому живут скандинавы?
Нет, конечно! Где он мог такое услышать? Архип отрицательно мотал головой. Рот полон горячей рыбы, куски язык обжигают.
В северных странах со времен викингов и поныне принято затыкать хвастунов, кичащихся богатством, происхождением, высоким положением. Никому не дозволено считать себя лучше других. Книга есть, автор Акинмаде Экерстрём. Называется примерно так: «Лагом: шведские секреты счастливой жизни». В ней подсказывают состоятельным современникам: «Тебе будет проще с нами, если машина у тебя, не смотря на твоё богатство, будет как у нас. Если твой дом не будет угнетать нас громадностью. Делай так и вокруг тебя не станет ощущения несправедливости». А как у нас нынче?
Архипу ли не знать.
Чем больше и дороже машина, тем хозяин круче. Успешней. Важней.
Вот! Праздник павлиньего тщеславия. А если подумать? Ты выделился, вызвал зависть. О тебе нехорошо размышляют недруги. Есть смысл опасаться за себя и близких. Здоровье твое в опасности. В Новой Зеландии неважное психическое состояние выскочек описывают термином «синдром умника», по-английски «smartass syndrome»Ведь что делают окружающие?
Завидуют? предположил Архип.
Не только. Стараются посадить «умника» в лужу. Мудрые шотландцы такую неявную месть общества именуют «способом мышления крабов» (mentality of crabs). Когда какой-то краб пытается по головам собратьев выбраться из чана (в котором скоро всех сварят), остальные дружно отправляют его на самый низ. У всех должна быть равная судьба, полагают крабы.
Да, согласился Архип, не любят тех, кто высовывается.
Сегодняшние выскочки, тщеславные, высокомерные, заносчивые, не очень умны. Полагают, окрыжающие ими любуются, но чувства у тех другие. Счастливых в этой категории, Архип, немного. Легализуются умные, не болтливые. Те, кто меньше раздражал, больше думал о сокрытии награбленного. Поклонники бога молчания Гарпократа.