Конспекты на дорогах к пьедесталу
Книга 4: Экзамены
Елена Поддубская
© Елена Поддубская, 2020
Современная проза о студентах 80-х
с использованием в тексте знаменитых имён и реальных событий советского спорта.
«Атлет, отдающийся спорту,
И жаждущий результата
Лишённый покоя, комфорта,
Придёт к результату когда-то!
Упорство всегда награждалось!
Работай, трудяга, работай!
Упорным всегда покорялись
Дорожки, политые потом!»
Современный поэт Леонид Курлянд г. Черкассы
1
Отшумели новогодние праздники, откряхтели морозы, начавшиеся на три декады раньше Крещения, вернулись на плечи хмельные и буйные головы, и наступило наконец-то для студентов одиннадцатое января 1982 года.
Наталья Сергеевна Горобова, декан спортивного факультета МОГИФКа, института физической культуры в подмосковной Малаховке, сидя за своим столом ранним утром, раскладывала корреспонденцию: в одну стопку газеты советской периодики «Правды» коммунистической и «Комсомольской правды, в другую и перед собой «сводки с полей».
Везде преуспели, качала декан головой, вскрывая и прочитывая административные письма из милиции, Жуковской городской больницы, из малаховской поликлиники, от директора местного рынка и даже от начальника железнодорожной станции. Жалобы и уведомления о происшествиях, где студенты «поучаствовали» так или иначе, приходили в институт весь год. Но особенно много их было по окончании зимних праздников. Штангисты напили и подрались. Футболисты ограбили киоск «Союзпечать», позарившись на отнюдь не детские рассказы из «Мурзилки» или культурные публикации из «Огонька», а на блоки сигарет. Лыжники стали жертвами пьяных боксёров, завязавших борьбу с не менее хмельными борцами. Кое-кто из гимнасток и фигуристок попался на рынке на спекуляции косметикой и ещё какой-то ерундой в виде красочных пластиковых импортных пакетов. Всё это уже было, всё это добавляло работы в и без того загруженный график начавшейся в институте сессии. Экзаменационные листки давно укрепили на стенах возле кабинетов, а конверты с билетами и групповые журналы заняли должное место в портфелях экзаменаторов. На стене объявлений, рядом с ректоратом, висело расписание сессии, составленное месяц назад. Многие вызубрили его наизусть, в этом декан Горобова не сомневалась. Всё же сознательных студентов в их педагогическом вузе было больше, чем тех, чьи имена фигурировали в письмах перед ней.
Эх, Малаховка! выдохнула женщина, выдернув из стопки необычно большой конверт, похожий на тот, в каком пересылали бандероли. Он был не грустно коричневый, а из белой и даже лощёной бумаги. Четыре золотые звезды, как клякса проштамповала чёрная почтовая печать с мелким шрифтом по окружности. Осторожно потянув письмо за край так, чтобы остальная корреспонденция не свалилась на пол, Горобова прочитала: «Гостиница «Космос» и, поразившись, вскрыла конверт и стала читать.
Дирекции отеля уведомляла декана спортивного факультета о том, что две студентки МОГИФКа нарушили гостевой порядок высококлассной московской гостиницы. К сообщению прилагались протокол из отделения милиции и опрос задержанных. Руки Горобовой задрожали. Взгляд побежал вниз по тексту к заключению: «В соответствии с изложенным сообщаем, что по данному делу на гражданок Николину Е. П. и Цыганок С. С. заведены учётные карточки и наложены административные взыскания. В связи с отсутствием у них предварительных приводов в милицию, правоохранительные органы оставляют данное происшествие без дальнейшего хода. Однако повторное взаимодействие с представителями иностранных государств явится для вышеуказанных нарушителей поводом для возбуждения судебного расследования по статье 58 УК СССР. О чём уведомляем Вас, как непосредственного руководителя учреждения». Канцелярский текст всегда был неудобоваримым, но эмоции декана затронули не сухие циркулярные строки, а смысл, что был так ловко спрятан за ними.
Господи! Горобова схватилась за сердце. Упомянутая статья «За связь с иностранцами» была включена в Уголовный кодекс страны в 1947 году и изначально запрещала лишь браки советских граждан с иностранцами. Однако очень скоро послевоенная волна Сталинского режима по борьбе со шпионами вынудила руководство страны осуждать советских граждан за любую связь с иностранцами. Про судьбу актрисы Татьяны Окуневской и некоторых жён партийных руководителей, оговорённых и осуждённых на десять лет и более по 58 статье, декан из Малаховки знала. Брежневские времена приоткрыли занавес на некоторые особо показательные процессы расправы жуткой машины сталинизма. Наталья Сергеевна жёстко сцепила руки, усмиряя дрожь. Студентки, о которых шла речь, учились в элитной группе за номером один-один. И если высокая и броская блондинка Николина, судя по разговорам, скрутила мозги не одному из ребят института, то шумная и неприглядная Цыганок казалась декану скромной и до щепетильности принципиальной. «Хотя», женщина остановила себя от поспешных выводов. На память пришли два случая. Одна из бывших студенток, неприметная и тихая, фиктивно вышла замуж за москвича уже на первом курсе, а к четвёртому сумела не только прописаться в столице, но и подать на развод и раздел квартиры. Факт мошенничества стал тогда поводом для судебного разбирательства. Вторая, опять же серая на вид и бессловесная в общении, подрабатывала проституцией, предлагая себя в городских в переходах.
Сняв трубку, Горобова набрала номер секретаря ректора.
Лиза, скажи мне, пожалуйста, когда у «единички» первого курса последний экзамен, спросила декан. Вызывать девушек для разговора стоило лишь после завершения сессии. Услыхав ответ, а также уточнение, что первый экзамен у группы один-один уже завтра, да к тому же это анатомия, декан чертыхнулась. Каждый год сдать предмет профессору Удалову с первого раза хотя бы на тройку удавалось лишь половине экзаменующихся первокурсников. Это на втором году обучения студенты становятся умнее и начинают учить сложные предметы без раскачки. Когда поймут, что получили «неуд.», порыдают после неудачной пересдачи, подрожат перед дверью деканата в ожидании решения о возможности пересдать экзамен ещё раз и «в исключительном порядке». Выдавая такие допуски на повторную пересдачу, деканаты обоих факультетов страховали себя от студенческих бесшабашности и разгильдяйства. Московский Областной Государственный институт физической культуры в Малаховке входил в рейтинг десятка лучших профильных вузов страны, однако бывали в истории их вуза случаи, когда зачёт по гимнастике или экзамен по Истории КПСС студенты не могли получить на протяжении нескольких курсов, вися каждый год на волоске от решения об отчислении. Вспомнив про Историю партии, Горобова догадалась, что парторг Печёнкин, а именно он вёл этот предмет у первокурсников, пока на работе не появился. В противном случае Владимир Ильич уже обивал бы пороги ректора. Женщина достла из сумки сосательную конфету и, развернув, сунула её в рот. Плохая привычка закуривать плохие новости и сомнительное настроение осталась для неё в прошлом году.
2
Армен Малкумов из Нальчика и москвичка Ира Кашина готовились к экзамену по анатомии проверенным наглядным способом.
А это у нас что? спрашивал кавказец, тихо ведя пальчиком по шее девушки. Голые, они лежали в комнате Армена на кровати под одеялом.
Сосково-ключично-подъязычная мышца, прыгунья в высоту морщилась от щекотки.
Правильно, хвалил Армен, не прерывая своей начертательной геометрии: А как называется этот сустав?
Плечевой. Он входит в верхне-плечевой пояс, Ира мягко отстранялась.
А какова основная двигательная функция вот этого сложного организма? Армен наклонился и поцеловал девичью грудь. Ира отстранила его и резко села.
Сиськи, Армен, это не организм. Это всего лишь часть женских наружных половых органов. И функция у них не двигательная, а вскармливающая.
Малкумов громко засмеялся и откинул одеяло:
А вот и ошибаетесь, студентка Кашина. Ещё какая двигательная. Посмотрите на меня.
Кашина оглянулась и возвела взгляд в потолок:
Тебе сколько нужно, чтобы успокоиться?
Этого не знает даже он, Армен попробовал уложить девушку обратно, но она высвободилась и встала.
Нет уж! Хватит! Я пришла повторять анатомию, а ты.
А я предоставил в твоё распоряжение все свои экспонаты. Чем они хуже тех, что у Палстиныча на кафедре? юноша оголил себя полностью. Был он высоким, тонкокостным, изящным и в меру волосатым. Кожа, чуть темнее на теле и совсем светлая на лице, казалась атласной. Зубы блестели белизной, а зелёные глаза сверкали из-под чёрных ресниц. Вздохнув, Кашина согласилась:
Ну да, по сравнению с Борюсиком придраться к тебе не за что. Вот только, Арменчик, профессор Удалов ставит нам оценки не за антропологические данные. А то ты точно ходил бы в отличниках. Но, он старый и нудный. Поэтому вставай! Пора садиться за билеты.
Неохотно поднявшись, Малкумов стал заправлять кровать. Ира, стесняясь его наготы, оделась и вышла в коридор. Туалетная комната была в общежитии на этаже.
Отношения двух первокурсников элитной группы один-один начались в последний день ушедшего 1981 года. Узнав, что Ире негде праздновать Новый год, Армен пригласил её на праздник в общежитие.
Ты теперь моя женщина, решил он после их первой ночи. Любить тебя буду, как никто не любил. Жить пока будем здесь.
Чего? москвичку такой вариант устраивал не особо.
Чего слышала, ответил юноша по-мужски. Если Юлику и Игнату выделили комнаты, то и нам дадут, напомнил он о товарищах по группе, которым перед самым праздником деканат выделил резервные комнаты.
Так они женятся. А мы что?
И мы поженимся. Но не сейчас. Мой отец сильно расстроится, если я не закончу институт. Я обещал ему получить диплом о высшем образовании.