Что мы вытворяли на этих «бочах»? Самые крутые и извилистые склоны, были нам «нипочём»! Теперь этот вид спорта называется «фристайлом» («свободный стиль», по-русски). Кто бы мог тогда подумать, что у такого простого и вместе с тем, доступного развлечения, такое мудрёное иностранное название. А главное, что этот вполне официальный вид спорта появился, как спорт, лет на 40 позднее нашего катания. Для нас это было просто баловство и на лавры первооткрывателей мы не претендовали.
Но у лыж сделанных из бочек, было несомненное преимущество перед официальным фристайловским инвентарём. Бочечные пластины имели кривизну в двух направлениях. Опирались они фактически на одну точку! И это было чем-то вроде лыж для фигурного катания. Полная аналогия с коньками для фигурного катания, ибо они тоже опираются на одну точку. Правда, всех этих мудрёностей, мы тогда попросту не осознавали. Просто, бочечные пластины оказались хорошим материалом, для изготовления лыж, для подобного катания. Какие «фортели» мы выделывали на них! Уму непостижимо! А если ещё облить их водой и выставить на мороз, то тогда вообще красота! Ледяная плёнка сводила силы трения практически на нет и тогда скольжение было вообще сказочное! Где ж ты, детство и мои бесподобные бочи!
2.3. Рыбные озёра и пещера
На втором изгибе Мамакана (от устья, вверх по течению) раньше были, так называемые «Рыбные озёра». Дело в том, что во время паводков низменные места берегов, отделённые от воды невысоким барьером заливались водой. Правильнее было бы назвать их заливными озерами, но их назвали «рыбными» потому, что к концу лета они пересыхали и в отдельных углублениях там можно было ловить рыбу. В том числе и руками. Это было одним из местных, ребячьих развлечений. Но рассказ здесь будет о другом.
Дело в том, что недалеко от Рыбных озёр, в склоне Мамгоры была пещера. И рассказ здесь, собственно о ней. Пещеры, всегда, везде и, наверное, у всех народов вызывают мистический интерес, и побуждают людей к сочинению всевозможных легенд, мифов, а чаще всего, просто небылиц.
Однажды зимой, наигравшись вдоволь, мы сошлись в тесный кружок и Герка Пушкарёв сказал, что во время «леворюции», в пещере прятались «леворюционеры» (он именно так выговаривал слово революция). И там могут быть места, где они прятали оружие. И если хорошо поискать, то там можно найти наганы. Последние слова очень воодушевили нас. И мы договорились, что завтра с утра соберёмся и пойдём на Рыбные озёра.
Надо сказать, что зимой попасть на Рыбные озёра дело довольно проблематичное. Дороги, по сути, нет. Снегу по пояс! Но назавтра, в полном составе мы двинулись вверх по течению Мамакана. На первом повороте Мамакана место называлось Смольный. Там раньше гнали древесную смолу и во время моего детства там ещё сохранились развалины смолокурни и кое-где валялись даже смоляные котлы. Дороги, как таковой, не было, но были следы от якутских нарт и оленей. В верховьях Мамакана находилось якутское стойбище Тельмама. Собственно, так называется один из притоков Мамакана (в устье его и находилось это стойбище).
Охотники, на оленьих упряжках, иногда наведывались в посёлок в магазин или к знакомым. Наведывалась иногда и молодёжь в клуб, на танцы. Так что снег был притоптан. Ледяных торосов, правда, никто не срубал, дороги не выравнивал. Но всё же лучше идти по этим следам, чем барахтаться в рыхлом снегу. Мы и до вечера бы не добрались. А так пришли на место довольно быстро. Вход в пещеру оказался грамотно заваленным. На входе лежал огромный камень. Сдвинуть его не было ни какой возможности. Если легенда о спрятанном оружии была правильной, то НКВД, в таких случаях, действовало совершенно чётко. И как результат вход в пещеру был завален.
Только, с высоты современного понимания тех событий, есть большие сомнения в истинности этой легенды. Советскую власть в Бодайбо, и это уже не по легенде, а на самом деле, установил партизанский отряд под командованием болгарской революционерки Стоя́нович. Пришёл этот отряд из Якутска и рыбноозёрская пещера, никоим образом, не лежала на пути следования этого отряда в Бодайбо. Да и размеры пещеры, судя даже по заваленному входу, могли вместить в себя 510 человек, но никак не несколько сотен бойцов.
В Бобайбо есть улица имени Стоя́нович. Мы по незнанию, называли её улицей Стояно́вича. И только много позже, уже взрослым человеком вернувшись в родные края, я узнал, что это был не он, а она. Это была болгарская революционерка, отбывавшая ссылку в Сибири. Во время революции, она собрала в Якутске отряд и установила советскую власть в ряде населённых пунктов Восточной Сибири, в том числе и в Бобайбо. И фамилия её не Стояно́вич, а Стоя́нович.
В Бобайбо есть улица имени Стоя́нович. Мы по незнанию, называли её улицей Стояно́вича. И только много позже, уже взрослым человеком вернувшись в родные края, я узнал, что это был не он, а она. Это была болгарская революционерка, отбывавшая ссылку в Сибири. Во время революции, она собрала в Якутске отряд и установила советскую власть в ряде населённых пунктов Восточной Сибири, в том числе и в Бобайбо. И фамилия её не Стояно́вич, а Стоя́нович.
Но это просто, к слову. А тогда мы, оставив попытки отодвинуть камень, развели перед пещерой большой костёр и устроили обычные ребячьи игры. А потом заметили, что дым от костра тянется к входу в пещеру и через щели затягивается во внутрь. Играли мы там часа два или три и всё это время горел костёр. Потом мы вернулись домой и узнали пугающую весть, что скоро Мамгора начнёт извергаться. Оказалось, что Мишка Савельев пошёл в лес, под Мамгору, нарезать веток для изготовления мётел и увидел, что из одной расщелины в Мамгоре валит дым. Он побежал в посёлок, разнося эту весть. («Эх! восторженно думал Мишка и у нас, наконец-то, будет вулкан!») Вот было хохоту, когда всё открылось!
2.4. Мамгора
Мамгора это название горы на Мамакане (знаменитое место!). Это было место отдыха, повод для сочинения каких-нибудь бытовых рассказов и даже источник песен местного изготовления. Это относилось ко времени, когда на Мамгоре и прилегающей к ней территории, начали заготавливать дрова для электростанции. В тридцатые годы Мамаканская ТЭС работала на торфе, месторождение которого находилось под самой Мамгорой, на заболоченном древнем русле Мамакана. Это месторождение делилось на два участка: Первый и Второй Торф. Но запасы торфа начали иссякать и тогда принялись за дрова.
Лес рубили на самой Мамгоре и спускали его вниз по деревянным лоткам. А потом стали рубить и по всей округе. Остатки этих лотков ещё долго были видны на её склонах. Когда запасы леса стали исчезать во всей округе, заготовка леса отодвинулась на многие километры вниз по Витиму. А потом, из-под Черемхова стали возить каменный уголь, для сжигания его в топках электростанции.
Во времена моего детства, взрослый лес в округе Мамакана был уже начисто вырублен и сожжён. Вокруг посёлка был по сути подлесок деревья не выше 5 метров высотой. Нам тогда, всё это казалось дремучим лесом. Но это был подлесок. Приехав на Мамакан через 3040 лет, я увидел именно взрослый лес высота деревьев была до 20 метров и выше. Наглухо заросли все бывшие залысины и поляны. Но тогда было именно так.
Правда, вырубая лес кедры, как правило не трогали, так что попадались красавцы высотой до 30 метров и выше. Да и вырубка шла не всплошную. Были места, к которым нельзя было подъехать, а следовательно и вывезти срубленный лес. Там тайга стояла не тронутой. С того времени и сохранилось несколько местных фольклорных песенок. Вот одна из них:
Есть на Мамакане Мамгора. Да! Да!
Нас гоняют каждый день туда. Да! Да!
Там мы пилим, и строгаем,
И родных мы вспоминаем:
«Эх! Зачем нас мама родила!»
А ещё такая байка: сидит мужик у ручья. Подходит к нему начальник и спрашивает:
«Шарафутдинов! Ты что тут делаешь?»
«Мух лёвим!»
«Зачем мух ловишь? Работать надо!»
«Работа такой мух лёвим!»
Оказывается, мхом он называл торф, который он вылавливал из ручья и складывал, тут же для просушки. А потом, когда он высыхал его грузили на машины и отвозили на склад топлива электростанции.
Я уже рассказывал, что первоначально Мамаканская ТЭС использовала торф для сжигания в своих топках. И было два участка, где он разрабатывался: Первый Торф и Второй Торф. Когда-то, может быть миллионы лет тому назад, под Мамгорой проходило древнее русло реки Мамакан. Река много раз меняла своё русло и вся мамканская пойма, на которой ныне находится, и посёлок, и электростанция, это результат многовековой работы реки.
Когда река ушла из-под Мамгоры, то там образовалось болото, в результате жизнедеятельности которого и наросли огромные пласты торфа. И если Первый Торф находился на сравнительно недалёком расстоянии от электростанции и там нарезанный и высушенный торф, сразу же, как со склада отвозился на станцию. То Второй Торф был на значительном удалении.
И ещё одно в конце Второго Торфа находилось большое, красивое озеро, из которого вытекал ручей, вполне пригодный для транспортировки нарезанного торфа. Торф сплывал вниз по ручью, на нижнюю ступень поймы. Там оставалось его выловить и высушить, после чего его можно было отправлять автомашинами на склад топлива. Вот Шарафутдинов татарин по-происхождению и занимался отловом, и просушкой торфа (называя его «мхом»). Вот так и родилась местная присказка: «Зачем мух ловишь? Работать надо!»