Паша. Ну, если это настоящая
Маша. Самая настоящая утка, я вчера купила на базаре. Я ее готовила мужу в командировку, а он сбежал и неизвестно когда приедет. Я же мясо не ем диета. Не пропадать же добру.
Паша. Конечно. Давненько я не едал жареной утки с яблоками. Еще когда мама была жива.
Маша. А супруга разве не делала?
Паша. Нет. У нее не было кулинарных способностей. Она могла только лапшу на уши навесить да подлить масла в огонь при ссоре. Где же ваша птица, я дрожу от нетерпения?
Маша. На столе она. Присаживайтесь.
(Маша снимает салфетку с утки).
Паша. Ох, ты моя красавица. Ох, ты моя ненаглядная. Какая аппетитная, какая ароматная. Сейчас слюной подавлюсь. Я никогда никому не завидовал, но вот сейчас я искренне завидую вашему мужу, который кушает такие изысканные блюда.
Маша. Его видно чем-то лучшим кормят, раз он убежал из дома и не взял с собой утку.
Паша. Он об этом сильно пожалеет, когда будет жевать вчерашний шницель или недоваренное мясо старого барана.
Маша. Барану баранью еду.
Паша. Совершенно верно. Мы люди не гордые, но один только вопросик можно.
Маша. Пожалуйста.
Паша. Не считайте меня наглецом, но не найдется ли у вас бутылочки красного вина. К жареной птице оно будет очень кстати.
Маша. Конечно, найдется. Сейчас я принесу.
(Маша ушла на кухню, а Паша смотрит на утку, затем берет ее в руки.)
Паша. Ох, ты моя радость, какая царственная осанка, как сияет золотом хрустящая корочка. О, голубая мечта убежденных холостяков и брошенных мужей, седых пенсионеров и заблудших путешественников, как радуешь ты мой взгляд, каким счастьем наливается мое тело в предвкушении наслаждения.
(Паша танцует с уткой вокруг стола. Заходит Маша. Она переоделась в прекрасное вечернее платье, изменила прическу, в руке держит бутылку вина.)
Маша. А вот и вино пожаловало.
Паша. (В восторге). О, какое чудесное превращение. Я сейчас спою.
Ах, какая женщина, какая женщина,
Мне б такую.
Маша. Извините, но вы пришли только за рогами.
Паша. Однако, что помешает мне унести одни рога, а взамен оставить другие.
Маша. Вы вольнодумец, к тому же опасный человек. Я вас боюсь.
Паша. Извините, кровь взыграла, к тому же вы обиделись бы, если б вышло наоборот.
Маша. Откуда вы знаете за меня?
Паша. Интуиция подсказывает, иначе, зачем бы вы одели столь великолепное платье.
Маша. Я в этом платье была у мужа на корпоративной вечеринке, встречали Новый год. Так каждый мужчина хотел со мной танцевать. И я целый вечер танцевала, танцевала. К сожалению все хорошее быстро кончается.
Паша. Но мы продолжим сейчас праздник, и я вас приглашаю на танец.
(Они танцуют вместе).
Маша. А начальник мужа приглашал меня на танец дважды. Из-за чего жена начальника устроила небольшой скандал. Но это не испортило праздник. НаоборотМеня избрали королевой бала, мне пели песни, слагали стихи. Только утром это закончилось, и начались будни, будни, будни.
Паша. Мы сделаем сейчас праздник. Давайте сюда вино. О, какая прелесть, вино от Стефана Золта, десять лет выдержки. Доводилось мне бродить по винным погребам Стефана Золта. У вашего мужа губа не дура.
Маша. Это ему клиенты из Италии привезли.
Паша. Так быстрее наполняем наши бокалы, но я вижу только один бокал.
Маша. Ой, я не буду, а то у меня будет голова болеть.
Паша. От такого вина не будет.
Маша. Когда я выпью, то тогда теряю контроль над собой.
Паша. Контроль потерять не страшно, страшно потерять время.
Маша. Вы очень настойчивы, вам трудно отказать.
Паша. Настойчивый, но не наглый, так что меня можете не опасаться. Только не вижу другого бокала.
Маша. Держите. Только мне совсем немножко вина.
Паша. Как говорил Джавахарлалу Неру, каждому свою меру. Только одному и ведра мало, а другому наперстка достаточно. Мы же выбираем золотую середину и наливаем пол бокала. Держите.
Маша. Спасибо.
Паша. За что же пьем?
Маша. Не знаю.
Паша. Тогда придерживаясь традиции, первую пьем за знакомство.
Маша. За знакомство.
(Они чокнулись рюмками, и выпивают).
Паша. А теперь приступаем к утке. Наконец-то я добрался до тебя., голубой мечты убежденных холостяков и брошенных мужей. Начнем, конечно, с ножек, обожаю ножки. Жаль только, что у птицы только две ножки, вот если бы это была сороконожка. А вы, почему не кушает?
Маша. У меня диета.
Паша. Я бы убил всех этих диетологов, за то, что они лишают наших прекрасных женщин получать наслаждение от жизни.
Маша. Ничего. Я привыкла. Как на соль утка.
Паша. Изумительная утка.
Маша. А вот остренького в ней не хватает. У моего мужа язва и потому я стараюсь поменьше перчика накладывать.
Паша. С перчиком все нормально. Если в вас столько же перчика, как в вашей утке, то вы самая обожаемая женщина в мире.
Маша. Это вы преувеличиваете.
Паша. А это мы сейчас посмотрим. Давайте свой бокал. Между первой и второй промежуток не большой.
Маша. Ой, мне хватит, а то я опьянею.
Паша. А для чего же праздник устраивать?
Маша. Но я тогда теряю тормоза.
Паша. Ничего страшного. Мы состав загоним в тупик, что бы его никуда не занесло.
Маша. У меня плохие предчувствия. (Протягивает бокал).
Паша. Не бойтесь согрешить, а бойтесь опоздать говорил мой приятель Коля Лопушинский. (Наливает в бокал вина). Второй тост, конечно, за очаровательную хозяйку, и замечательного стратега.
Маша. А почему стратега?
Паша. Потому что она придерживается одной замечательной истины путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.
(Они чокаются и выпивают).
Маша. Если я буду пьяная, то это вы будете виноваты.
Паша. На суде присяжных заседателей я скажу, что вы упорно сопротивлялись. Я приглашаю вас на танец.
Маша. У меня голова кружится. Мне надо немного отдохнуть, я ведь женщина в возрасте.
Паша. Учтите, что возраст бывает только у говядины, а у женщин бывает только расцвет и зрелость.
Маша. Это вам Коля Лопушинский сказал?
Паша. Нет. Это собственный опыт подсказывает. Вы слышите?
Маша. Что?
Паша. Звучит музыка.
Маша. Нет. Ничего не слышу.
Паша. Слух надо обратить не наружу, а внутрь себя. Та-та-та, та-та-та. Слышите? Это Легран.
Маша. Да. Музыка из "Шербурских зонтиков".
Паша. Тогда я вас приглашаю. (Они танцуют вальс). Как вы чувствуете себя?
Маша. Хорошо. Никогда бы не подумала, что все может так поменяться. Вы волшебник.
Паша. Я не волшебник. Я только учусь.
Маша. А я настаиваю на том, что вы волшебник.
Паша. Иногда просто получается лучше, чем можешь.
Маша. Почему?
Паша. Это нельзя объяснить, как все остальные явления природы. Можно так сказать благоприятный внешний фактор.
Маша. Это я благоприятный внешний фактор?
Паша. Как хотите, так и понимайте.
Маша. Но у вас же одна страсть, ваши рога.
Паша. Я же не думал, что встречу здесь другую ценность. (Танцуют молча). Мне кажется, нам пора переходить на ты, а то «вы» звучит слишком официально. Выпьем за это.
Маша. Мне тоже так кажется. Только мне совсем немножечко. Я слабею.
Паша. Сила женщины в ее слабости.
Маша. Это Коля вам так сказал?
Паша. Нет. Это Бальзак так сказал.
Маша. Что-то читала, но не помню.
Паша. Бальзак это энциклопедия человеческих чувств. Изучайте его, и мир будет прекрасен.
Маша. Вы необыкновенный человек.
Паша. Мы же договорились, что переходим на ты.
Маша. Согласна.
Паша. Пьем на брудершафт.
Маша. Может не стоит.
Паша. Надо, Маша.
(Они пытаются выпить на брудершафт, но Маша делает это неловко и выливает вино на брюки Паши).
Маша. Ой. Я же говорила, что мне нельзя боль
е наливать. Облила вам брюки.
Паша. Ничего. Это пустяки.
Маша. Какие там пустяки. Их надо застирать, а то пятна останутся.
Паша. Да я потом.
Маша. Потом нельзя, надо сейчас. Снимайте брюки.
Паша. А что я надену?
Маша. Вот возьмите мой халат.
Паша. Ну, хорошо. Только отвернитесь.
Маша. Уже отвернулась.
(Паша переодевается).
Паша. Вот держите мои брюки.
Маша. Я сейчас быстренько. А вам идет мой халат.
Паша. Подлецу все к лицу, любил говорить мой друг детства Коля Лопушинский, когда его на полтора года забрали в армию.
Маша. Однако же вы и шалунишка.
Паша. У меня девиз такой: спеши в жизни смеяться, что бы не плакать.
Маша. Я побежала, а вы нажимайте на утку.
Паша. Уж вы в этом не сомневайтесь, она от меня не уйдет.
(Маша уходит, а он остается один).
Паша. Какая женщина! Сколько темперамента! Сколько огня! Как посмотрит, то аж пятка чешется и острота имеется. Нет, тут без боя не обойтись, что бы получить награду. И она, кажется, не очень возражает. Не то, что вначале «Придурок по поводу рогов звонил». (Рассматривает фотографию). Надо понимать, что это ее муж. Муж объелся груш. Видный парень, но видно быть тебе, паря, с рогами, честное слово я не хотел, карта так выпала. Но ты сам виноват паря. Оставлять такую женщину одну Кровь с молоком. Да тут и святая не выдержит. Так что извини, но припала она мне очень до души, а ты ж ее до того довел, что у нее уже и седина виднеется. А как замечательно она утку готовит прямо пальчики оближешь. (Поворачивает его фотографию к стенке).