18 июля 1921 года в связи с успешной ликвидацией контрреволюционного подполья и польской шпионской сети Артузов Артур Христианович был награжден орденом Красного Знамени.
В мае 1922 года, по окончании Гражданской войны, в Особом отделе был выделен новый контрразведывательный отдел (КРО), который возглавил Артузов, став, таким образом, родоначальником российской контрразведки.
Глава третья. Контрреволюционеры гадят из-за рубежа
С первой половины 1920-х и до начала Второй мировой войны главную угрозу для Советского государства представлял Русский общевоинский союз (РОВС). Его фактическим руководителем был начальник штаба РОВС, генерал Кутепов. В борьбе с советской властью он делал ставку на террор и диверсии. Проводимая им подрывная деятельность на территории СССР осуществлялась в тесном контакте со спецслужбами Франции, Польши, Румынии и Финляндии.
Первым мощным ударом по РОВС стала реализованная под руководством Артузова операция «ТРЕСТ». О ней написаны монбланы статей и книг, сняты десятки фильмов. Однако мало кто знает, как родилась идея этой, ставшей классикой шпионажа, оперативной игры ВЧК с заграничным контрреволюционным центром.
Неизвестные нюансы операций «Трест» и «Синдикат-2»
В Смоленской губернии, вдали от столбовых дорог, проживал бывший московский вице-губернатор, московский губернатор, товарищ министра внутренних дел, экс-командующий Отдельным корпусом жандармов генерал-лейтенант в отставке Владимир Фёдорович Джунковский.
От сослуживцев-жандармов его отличала высокая порядочность и кристальная честность. Он, в частности, возражал против вербовки студентов, гимназистов, священнослужителей и нижних чинов армии. Более того, генерал противился использованию в борьбе с большевиками известного провокатора Малиновского из-за того, что тот был депутатом Государственной думы.
После того, как Джунковский доложил Николаю II о пьяных оргиях «старца» Григория Распутина, в ответ он получил гнев императрицы, в 1915 году лишился поста шефа корпуса жандармов и был отправлен на германский фронт командовать дивизией.
В декабре 1917 года, уже при большевиках, Джунковский вышел в отставку с правом ношения мундира и с сохранением пенсии, а в ноябре 1918 года выступил свидетелем на процессе по делу провокатора Малиновского.
Рассчитывая на помощь Джунковского в борьбе с враждебными проявлениями заграничного контрреволюционного центра, Ф.Э. Дзержинский убедил его, профессионального контрразведчика, стать консультантом ВЧК и свел с начальником КРО Артузовым.
Вдвоем они разработали план операции «ТРЕСТ», которая вошла в учебные пособия спецслужб мира как классический пример взаимодействия органов разведки и контрразведки.
В общении с бывшим волкодавом контрразведки Артузов почерпнул много полезного, а экс-генерал, не скупясь, делился с ним специфическими постулатами контрразведывательного искусства.
На правах наставника Джунковский убедил Артузова не гоняться за каждым выявленным террористом или контрреволюционером, так как дело это бесперспективное, притом, что требует многих сил и времени. Действовать надо иначе, масштабнее: создавать легендированные организации, членами которых якобы являются реально существующие лица, достаточно известные в белоэмигрантских кругах.
Зерна, брошенные рукой мастера замысловатых операций, упали в благодатную почву чекисты под руководством Артузова незамедлительно сформировали легендированную «Монархическую организацию Центральной России» (МОЦР), которую использовали в оперативной игре с зарубежным Высшим монархическим советом.
«Каждый верит в ту истину, учил сансей Джунковский адепта Артузова, в которую хочет верить». Действительно, осевшие за кордоном монархисты, жаждавшие краха большевиков, очень хотели верить, что в Советской России существуют их единомышленники, поэтому с готовностью заглотили приманку легенду о МОЦР.
Для придания большей убедительности «всемогуществу» МОЦР до русских монархистов и их высокопоставленных западных покровителей чекисты довели информацию, что «ярым антибольшевиком» является видный деятель РКП(б) Пятаков, «красный маршал» Тухачевский, бывшие царские генералы Шапошников, Потапов, Свечин и многие другие.
Использованный чекистами оперативный блеф достиг цели: на Западе стали верить в прочность позиций антисоветского подполья, которое способно совершить антикоммунистический переворот в России.
Даже умудренная многовековым опытом британская разведка повелась на легенду и направила в Москву своего эмиссара Сиднея Рейли. Да-да, того самого, к которому еще с Русско-японской войны 19041905 годов, когда он числился секретным агентом германской разведки, у царской контрразведки имелся свой счет.
После завершения инспекционной поездки Рейли в Москву чекистами была инсценирована его гибель при возвращении на Запад через советско-финляндскую границу.
В действительности же Сидней Рейли, приговоренный к смертной казни еще в 1918 году за участие в «заговоре послов», был расстрелян во внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке 5 ноября 1925 года.
В 1927 году операция «ТРЕСТ», длившаяся 6 лет, по завершении всех мероприятий была прекращена.
* * *Параллельно с операцией «ТРЕСТ» чекисты не менее успешно проводили разработанную Артузовым операцию «СИНДИКАТ-2». Ее итогом в 1924 году стал вывод в СССР и арест руководителя «Народного союза защиты Родины и свободы», террориста международного калибра Бориса Савинкова и его подручных Деренталя и Фомичева.
Савинков признал свое поражение и дал высокую оценку работе чекистов под руководством начальника КРО Артузова.
2729 августа 1924 года в Военной коллегии Верховного суда РСФСР проходили слушания по делу Бориса Савинкова, который полностью признал предъявленные ему обвинения. Суд приговорил его к расстрелу, однако по решению Президиума ВЦИК высшая мера наказания была заменена лишением свободы сроком на 10 лет.
После вынесения приговора Савинков продолжал содержаться в тюрьме на Лубянке. 7 мая 1925 года он покончил жизнь самоубийством, выбросившись из окна кабинета следователя.
Глава четвертая. «Кроты» ОГПУ в стане врага
После завершения операций «СИНДИКАТ-2» и «ТРЕСТ» забот у чекистов в борьбе с контрреволюцией не убавилось. Начальник КРО Артузов и его подчиненные продолжили разрабатывать планы по разложению главной контрреволюционной эмигрантской организации РОВС, насчитывавшего в своих рядах до 20 000 боевых штыков. Фактически это была целая русская армия за границей, руководство которой не рассталось с мыслью организовать новый «крестовый поход» Антанты против Советской России.
Сталин был уверен, что в случае возникновения войны в Европе, РОВС непременно выступит против Советского Союза. Идя в фарватере установок вождя, секретные подразделения ОГПУ: Иностранный отдел (ИНО) внешняя разведка и КРО постоянно наращивали усилия по созданию агентурных позиций в союзе.
По мнению Артузова, главным объектом агентурного проникновения должно было стать директивное звено РОВС, в котором его особо привлекала фигура генерала Скоблина. Возглавляя отдел по связи с периферийными органами, он был осведомлен обо всех планах РОВС, в том числе о совместных операциях с разведками Болгарии, Польши, Румынии, Финляндии, Франции, словом, не генерал живой сейф с секретами.
Генерал Скоблин и певица Плевицкая
Николай Владимирович Скоблин родился 9 июня 1893 года. В 1914 году окончил военное училище и в чине прапорщика прошел Первую мировую войну. За боевые заслуги и храбрость награжден орденом Святого Георгия.
В 1917 году в звании штабс-капитан Скоблин принял командование 2-м Корниловским полком одним из четырех полков Добровольческой армии, укомплектованных исключительно офицерами. Позже, даже не имея высшего военного образования, он в возрасте (!) 26 лет был назначен командиром Корниловской дивизии с присвоением ему звания генерал-майор.
В 1920 году, после поражения Белой гвардии в Крыму, десятки тысяч русских солдат и офицеров, а с ними генерал Скоблин и знаменитая русская певица, любимица императора Николая II Надежда Плевицкая, оказались в лагере для перемещенных лиц под Стамбулом, на полуострове Галлиполи.
В июне 1921 года в галлиполийской православной церкви венчались рабы Божьи Николай и Надежда. Посаженным отцом на свадьбе был генерал Кутепов, ставший реальным предводителем (вместо Врангеля) всего русского воинства в эмиграции. Он произнес вещие слова: «Мы приняли вас, Надежда Васильевна, в нашу полковую среду».
С тех пор корниловцы звали ее «мать-командирша», а Скоблину, намекая на его «подкаблучное» положение, дали кличку «генерал Плевицкий».
Супруги обосновались в Париже, и Плевицкая стала петь в ресторане «Большой Московский Эрмитаж». Часто выезжала на гастроли в Брюссель, Бухарест, Варшаву, Прагу, Ригу, Софию везде, где осели послевоенные беженцы из России. А в 1926 году с концертной программой совершила турне по Америке.