Елена целыми днями лежала в апатии на кушетке, отвернувшись к стене. В моменты смертельной тоски она начинала стонать и судорожно дышать. Тело ее коченело, и с трудом можно было влить в ее рот горячий чай с коньяком, чтобы как-то смягчить спазмы.
Врачи посоветовали увезти девушку в Ниццу лечиться душами Шарко. Семья последовала рекомендациям. Перемена климата и новые впечатления, а также предоставление по возвращении некоторой большей свободы, вернули Елене радость существования.
Иван Иванович ушел из жизни весной 1898 года, когда девушке было девятнадцать лет. На протяжении многих лет до наступления этого события она мучительно сознавала, что смерть его наступит сравнительно скоро. В ее снах отец всегда умирал внезапно. И он действительно ушел неожиданно от паралича сердца.
Образ отца не раз возникал в снах Елены и позже, помогая ей принять правильные решения. Когда для нее наступило время выбора жениха, отец появлялся трижды, повторяя одну и ту же фразу: «Ляля, выходи за Николая Константиновича». Он же показал дочери ее будущего сына мальчика лет двух в белой матроске.
В начале 1900 года Елена была уже невестой. Она исполнила желание Владыки видеть ее замужем за избранным для нее спутником, который был прекрасным духом, сдержанным и скромным в своих притязаниях, и который должен был стать ей незаменимым сотрудником в принятии высокого Учения.
Но свадьба по разным причинам отодвигалась. Осенью 1900 года Николай Константинович уехал в Париж. Для девушки это было трудное время невыясненных обстоятельств. В январскую ночь 1901 года она легла спать с мыслью о том, что, возможно, отец снова придет во сне и скажет ей, как и когда все разрешится. И отец пришел. «К Вознесению все устроится, все будет хорошо», сказал он. И, действительно, к празднику Вознесения все обстоятельства сложились прекрасно и все благополучно разрешилось.
Ранней весной 1901 года Екатерина Васильевна и Елена поехали за границу. Пополнив гардероб в Париже, они проехали в Ниццу, где Елена прошла трехнедельный курс лечения теплыми солеными ваннами. Перед самым отъездом из Франции в Италию их навестил дальний родственник, большой спорщик и любитель держать пари. Он привез Екатерине Васильевне билет в сто франков за какой-то давний проигрыш и оставил его на столе, несмотря на ее отказ. Мать и дочь посмеялись над таким гонором. И Екатерина Васильевна решила проиграть эти деньги в рулетку, так как они собирались посетить Монте-Карло.
Накануне поездки мать, ложась спать, сказала Елене:
Недурно было бы, если бы тебе приснились счастливые номера.
И Елена увидела во сне старичка Оноре, который всегда готовил ей соленые ванны и которому она очень симпатизировала. Старичок сказал ей:
Мадемуазель едет завтра в Монте-Карло. Пусть она испробует счастье на номерах 1, 3, 4 и указал еще некоторые сложные комбинации.
Проснувшись утром, Елена рассказала сон матери. И та решила воспользоваться указанием.
Атмосфера игорного дома была отвратительной. Елена хотела немедленно уйти, но мать уговорила ее остаться. Они подошли к длинному столу, вокруг которого в три ряда стояли люди. Пробиться было невозможно. Но стоявший рядом с ними высокий человек оказался русским и предложил помощь. Мать отдала ему пять франков и назвала номер 1. Мужчина хотел было передать деньги крупье, но в этот момент у Елены снова поднялось чувство отвращения к окружающим эманациям, и она остановила мужчину за локоть. Тот, пожав плечами, вернул деньги.
Когда щелканье шарика о стенки рулетки прекратилось, голос крупье отчетливо произнес: «Все выиграл первый номер!» Екатерина Васильевна страшно разволновалась. Она сунула пять франков тому же молодому человеку и попросила поставить на номер 3. На этот раз Елена не препятствовала. В полной тишине голос крупье сообщил: «Все выиграл третий номер!»
С таким же успехом прошел номер 4 и другие указанные старичком комбинации. Но когда Екатерина Васильевна попробовала что-то свое, она проиграла. Впечатление было таким оглушительным и публика настолько заинтересовалась, что ни мать, ни дочь не захотели больше оставаться в Монте-Карло. Не заходя больше никуда, они спешно отправились на вокзал и, уже сидя в вагоне, только и могли повторять: «Что же это такое? Как это могло произойти?»
Николай Константинович вернулся из-за границы к осени 1901 года. 28 октября в Петербурге состоялась свадьба.
Диалог четвертый
Николай Константинович вернулся из-за границы к осени 1901 года. 28 октября в Петербурге состоялась свадьба.
Диалог четвертый
Но как отнеслась к моему появлению семья Аджиты?
Моей семьей была старшая сестра. Радости ее не было границ, когда она увидела мою Свати. Ты приехала со своей нянькой, но сестра захотела, чтобы ты спала в ее комнате. И я был обрадован этому чрезвычайно, так как не хотел оставлять тебя на попечении служанки, хотя и преданной.
Мы ведь прожили вместе недолго?
Не более двух семилетий. Но о подробностях той жизни можно говорить бесконечно. Ты заполнила все мое существо с момента своего появления, стала моей радостью и счастьем. Мы не могли расстаться друг с другом, и ты всегда во время моих занятий сидела на скамеечке у моих ног и учила свой урок. Ты часами могла сидеть с книгой на коленях и выписывать нужные мне места на персидском и санскритском языках, которые усвоила прекрасно, изучив потом и чтение по-латыни. А мои мысли и изречения ты с любовью вписывала в отдельную книгу. И эта книга, которая до сих пор находится при мне, еще хранит аромат твоих духов и наслоения твоей прекрасной ауры.
Но как выяснилось, что я на два года старше, чем это указано в гороскопе?
Твоя бабка перед смертью написала письмо старому радже, в котором признавалась в подмене ребенка. Но нянька и ее муж не передали послание, так как боялись потерять свое положение. Они скрыли письмо и от меня. Муж няньки передал мне его только после ухода своей жены. Он даже не мог себе представить, что я мог бы озолотить их, имея такое письмо.
Разве оно было настолько важным?
Оно имело огромное значение. В нем находились настоящие число, час и минута твоего рождения. Составленный по этим данным гороскоп показал, что ты являешься не просто спутницей, избранной мной в этой жизни, но моей женой по Космическому Праву. И в наших гороскопах, в твоем и моем, присутствовал один и тот же знак знак смертельной опасности от укуса змеи.
Но как развивались события с той змейкой, которую привезли в кадке?
Она притаилась в густой листве и вылезла только к ночи, намереваясь ужалить меня в обнаженную пятку. Ты услышала шорох и увидела ее при лунном освещении. Не теряя ни секунды, ты схватила ее за голову и она впустила зубы в твой средний палец. Я мгновенно проснулся от твоего движения, понял случившуюся беду и, надрезав палец, стал усиленно высасывать кровь. Но яд уже начал свое действие. Ты посмотрела на меня с любовью и отчаянием, но ничего уже не могла сказать. Рука твоя одеревенела, и глаза остановились.
Мне трудно сейчас слушать эту историю.
Отдохни. Я вернусь к ней еще не раз.
В замужестве
Старший сын, Юрий, родился 16 августа 1902 года. Роды были тяжелыми. И у Елены, не желавшей пользоваться услугами кормилицы, не оказалось молока. Младший сын, Святослав, появился 23 октября 1904 года.
Николай Константинович в 1906 году стал директором Школы Общества поощрения художеств. Семья переехала с Васильевского острова в дом на набережной реки Мойки.
Лето 1911 года Рерихи проводили в Смоленской губернии, в имении княгини Тенишевой, где Николай Константинович расписывал храм. В начале августа он должен был по делам съездить в Петербург.
Мне очень хотелось бы знать, что нам делать с таким количеством купленных бумаг. Постарайся увидеть во сне, попросил он накануне отъезда.
Утром на вопрос, видела ли она что-либо, Елена ответила:
Не видела, но слышала голос, сказавший мне: «Все бумаги продать».
Николай Константинович уехал с твердым намерением все продать, но друзья и банкиры в столице его отговорили:
Не продавать нужно, а покупать, так как бумаги стремительно идут вверх.
Николай Константинович купил еще бумаг. Но через несколько недель они стремительно упали в цене в связи с инцидентом, приведшим к Балканским войнам. То же самое произошло и в 1913 году, когда совет о необходимости продажи всех бумаг не был исполнен.
Екатерина Васильевна покинула земной план осенью 1913 года. Сон, предвещавший ее уход, случился у Елены в 1911 году. Она видела в нем сгорбившихся черных старух, закутанных в длинные черные покрывала, и восприняла их как символ бедствий, которые свалятся на мать и закончатся ее смертью. Вскоре после этого сна целый ряд несчастий обрушился на Екатерину Васильевну: сахарная болезнь, припадок аппендицита, потери денежные, сломанная рука, порванные плечевые связки, еще один припадок аппендицита, воспаление брюшины, операция, страшные страдания от воспаления нервов конечностей, помешательство и смерть. В одной из галлюцинаций, которые преследовали Екатерину Васильевну во время болезни, она видела, что ее обвиняют и судят за то, что она убила своего ребенка. Она часами рыдала и ужасалась ожидавшей ее казни сожжения на костре. В другой галлюцинации монах-схимник сурово смотрел на нее. А в третьей она видела себя брошенной в глубокую яму, заполненную змеями и скорпионами.