Продолжение опыта
К общему проводу подключались все новые и новые голоса. Каждое такое подключение сопровождалось у Елены Ивановны ознобом. Это сокращение нервов расходилось веером от центра между лопатками или от темени. А от центра солнечного сплетения мураши разбегались солнцеобразно.
Иногда при ознобе возникало ощущение, близкое к восторгу. Ему сопутствовали яркие серебристые лучи и лиловый свет в глазах. Но это состояние тут же пресекалось, если движение энергии по направлению от низа позвоночника к его верху доходило до уровня лопаток.
Опыт успешно продвигался вперед, обостряя нервные центры Урусвати и показывая неприкрашенную жизнь Братства. Но все происходящее было нелегко. В одном из видений Владыке даже пришлось написать крупными буквами на стене: «Крепись».
Но все же прорывались усталость и тоска. И в один из таких моментов Елена Ивановна отметила:
Скучно записывать обрывки фраз.
Температуру записывать тоже скучно, ответил ей во время беседы Владыка. Но без записи нельзя знать ход болезни. И ты без записи не заметишь сроков пробуждения центров.
Но почему мне надо мучиться опытом, а Фуяме нет?
Потому что ты хочешь принести народу точные знания. А это значит, что тебе надо привыкнуть к лабораторным лучам и установить непосредственное сообщение со всеми специалистами. Фуяме предстоят земные работы, тогда как тебе деятельность в уплотненном теле в далеких сферах.
К началу мая 1924 года удалось сочетать тонкое слышание с видением. Это трудное достижение проявилось в следующем эпизоде.
Елена Ивановна увидела неприятную сцену. Пьяный человек вошел в комнату убогого вида. В нем она узнала одного из знакомых, недавно подошедших к Учению. Донеслись его обращения к невидимой Маше, которые сопровождались ругательствами.
Это видение сменилось другим, шедшим из лаборатории Братства. Две Сестры сидели на диванчике в небольшом помещении. Одна из них, в розово-лиловой одежде, с белым платом на голове, повернула лицо в сторону Елены Ивановны и улыбнулась. В это время Брат, одетый в белый халат, в очках, с густыми темно-русыми волосами и бородой, стоял, наклонившись над аппаратом на столе, и что-то рассматривал. Доносились слова беседы.
По поводу двух этих сцен Владыка сказал:
Поистине, делимся и добрым, и худым. Ты видела Томаса Вогана, смотревшего на действие лучей, и слышала беседу по поводу последнего опыта. Но разве не плачевно получить клише, подобное разговору с Машей?
Во второй половине мая Владыка сообщил о текущей стадии опыта:
Работа года сделана в два месяца. Теперь надо дать центрам устояться. Самое главное не в содержании сообщений, а в том, что организм вынес перемену лучей, причем лучи радужных, лиловых и синих аур были приняты тобой много лучше всех желтых.
Высшим достижением Владыка назвал запечатление Еленой Ивановной фрагмента ночного служения Братьев. Она увидела, как в помещении, ярко освещенном серебристым светом, люди в белом одеянии ходили процессией вокруг каменного престола, на котором лежала глыба Камня.
Тетради опыта с каждым днем наполнялись новыми записями, так же как и тетради бесед. Вечером 20 мая была записана беседа о Князе Мира. Она вошла впоследствии в книгу «Криптограммы Востока».
Диалог одиннадцатый
Князь Мира, Люцифер, стал Князем Тьмы, Иерофантом Зла?
Он не имел права именоваться Люцифером. Это имя было моим во время борьбы с ним в Атлантиде.
Но Враг умеет принимать красивые облики и появляться в приветливом блеске.
Это его уловка окутываться светом.
Почему он всегда так упорно тянулся ко мне?
Потому что мы оба с ним обладали Космическим Правом на тебя, а ты на нас. Люцифер, как и я, мог быть твоим Космическим Мужем, так как в нас была явлена одна и та же сила. Космическое Право основано на сродстве элементов в составе монад и мощном взаимном притяжении. Он, ты и я самые древние духи в нашей системе. Я никогда не мог полюбить никого другого, кроме тебя. Но ты могла выбирать. И в конце концов ты выбрала меня. Но это не устроило Люцифера. Он стал моим соперником. И обладание тобой и разрушение меня превратилось в главное его устремление.
Наверное, соперничество космических духов многое предопределило в нашей системе?
Самым страшным было разрушение в древности Лучшей Планеты, на которой мы жили в тонких телах. Ее осудили на гибель наши ревность, жажда мести и власти. Но мы многое искупили с тех пор своими страданиями.
Самым страшным было разрушение в древности Лучшей Планеты, на которой мы жили в тонких телах. Ее осудили на гибель наши ревность, жажда мести и власти. Но мы многое искупили с тех пор своими страданиями.
Но что послужило космической причиной катастрофы?
Причина совершенно ясна. Избыток моей силы, не уравновешенной твоей, притягивал к планете разные пространственные тела. Люцифер решил воспользоваться таким положением. Он желал раздавить болидом меня и моих последователей. Но я призвал болид меньшего размера, но более мощный, чем его. И столкновение двух космических тел вызвало катастрофу. Гибель Лучшей Планеты привела к нашему падению и изгнанию из Рая.
Но ведь когда-то Враг был светел?
И даже прекрасен. Но он не любил ни трудиться, ни страдать. Трудам умственным и телесным он предпочел удовлетворение своих страстей. И способности его стали бледнеть. Он начал падать ниже и ниже, утратив духовную мощь. Высшие Сферы стали для него недоступными.
И тогда он захотел отгородить от них Землю?
Да. Он решил пресечь доступ из них к землянам и окружил планету плотной атмосферой. Земля лучшее место для развития интеллекта. Но ее условия стали трудны для пробуждения духа, так как аура Люцифера отталкивала лучи высших планет.
И нам пришлось спуститься на земной план?
Мы могли бы наслаждаться пребыванием в Высших Сферах, предоставив землянам изживать их карму. Но ты жертвенно принесла много жизней на спасение человечества от козней Врага, искупив тем самым свой давний отход к нему.
Видения и пояснения
Елене Ивановне очень хотелось, чтобы Владыка появился в своем астральном облике. Но голос Сестры Ориолы попросил ее:
Не вини Мастера в нежелании показаться тебе. Он не хочет тебя обжечь.
Хотелось больше слышать Владыку, но тот ответил на это желание:
Ведь для твоей пользы я так запрятался. Я-то всегда близко, но нужно ввести и многие другие лучи.
Елена Ивановна жаловалась, что улавливает мало значительного и перестала различать тембры голосов. Владыка пояснил:
Нельзя идти темпом первых дней. Иначе через месяц можно ручаться за пожар. Надо нервам дать подремать.
Но какие бы настроения ни возникали, видения продолжали записываться. И часто смысл их разъяснялся в ближайших вечерних беседах.
В одну из ночей Елена Ивановна проснулась будто от испуга и увидела натянутые как бы на станке или пяльцах фиолетовые нити. Между нитями появлялись кружки того же цвета, которые рядами соединялись в ткань. Это была живая ткань, обладающая свойством непроницаемости и предназначенная для изолирования предметов. Добавляемыми кружками оказались жизненные клеточки, вытянутые из растений. Они выстраивались таким образом, что образующиеся в ткани волокна продолжали жить.
Позже Елена Ивановна увидела во сне, как работник в области Братства нес на спине мешок, в котором находились злаки, собранные для опытов. Мешок был сделан из голубовато-зеленой, с лиловым отсветом, студенистой ткани, предохраняющей от потери жизнеспособности. Владыка пояснил, что такая ткань может охранить не только злаки, но и физическое тело человека. Именно таким образом в течение тридцати лет сохранялась плотная оболочка Сестры Изар, пропавшей при полетах в тонком теле.
Часто в видениях Елены Ивановны мелькали ее сыновья, переживавшие в то время нелегкий период адаптации к новым условиям.
Ты только подумай, сказал ей Владыка, сколько отдаешь в ночное время. Одно только воздействие на Удраю берет много сил.
Меня ли видел Юрий стоящей ночью у его постели?
И такое бывало не раз. Но ты помнишь только часть своих ночных разговоров.
В эти дни Елена Ивановна увидела себя в белом одеянии с золотым обручем на голове около лежащего на постели Юрия. Она успокоила напуганного сына и трижды прикоснулась губами к его телу в области солнечного сплетения. Как пояснил Владыка, она применила древнюю мистерию Иштар для укрепления сознания неофита.
В ночь на 23 июня 1924 года Елена Ивановна испытала два необычных переживания.
Сначала она увидела себя стоящей у стола и читающей строки в раскрытой книге. Все ее существо вдруг начало вытягиваться из тела и отступать назад. Но это ощущение, бывшее мучительным, быстро прекратилось, так как вызвало у нее испуг.
Через некоторое время вытягивание повторилось. На секунду Елена Ивановна как бы потеряла сознание и очутилась в незнакомой комнате. Она захотела оставить след своего пребывания в ней и, не имея ничего под рукой, взяла шпильку из волос и нацарапала на черных папках, лежащих на столе: «Рерих великий человек!»