Что вам от меня нужно, мадам? сказал он, стараясь придать голосу официальный тон, вашей жизни никто не угрожает, дедушка ушел с миром и вы, наконец, помирились с мужем
Да, мы помирились с Гаври, задумчиво сказала Елизавета, не замечая попыток Кадишмана закруглить беседу, он даже предложил мне купить цветы, чтобы положить на дедушкину могилу.
Женщина всхлипнула и лейтенант, которому надоела вся эта бессвязная болтовня, привычно подал ей стакан с водой.
Мы долго искали его могилку, а когда нашли, увидели, что она вскрыта и пуста.
В кабинете повисла неловкая тишина. Кадишман почувствовал, как в животе у него что-то гулко булькнуло.
Мадам, хриплым голосом сказал он, надеюсь, вы отдаете отчет своим словам?
Разумеется, твердо отвечала Елизавета, я повторяю: в могиле не оказалось останков моего деда
У вас есть свидетели? голос Кадишмана выражал крайнее недоверие.
Сторож кладбища может подтвердить мои слова и муж мой тоже.
А вы уверены, что это была могила вашего деда?
ГЛАВА 4
Ты настоящий друг, Ципа, восторженно сказал Василий, ознакомившись с проектом Заярконского.
Чего уж там, смутился Цион.
Скажи, поинтересовался Вася, а путевка эта чего-то стоит?
Мне сделали скидку, заверил Цион, я отвечаю у них за компьютерную часть и они обязаны мне
А ты не разыгрываешь меня, Ципа, как-то все это странно, да и в газетах об этом не пишут.
Василий и сам был большой мастер разыгрывать друзей и на всякий случай всегда держался начеку.
Не пишут, потому что поднимется хай на всю планету, а проект еще на стадии эксперимента
Мда недоверчиво хмыкнул Вася.
Да не разыгрываю я тебя Вася. Тебе лишь следует знать, что разработки эти тайные, но мне сделали исключение, потому что я полезен им в организации технической части.
Ну что ж, давай попробуем.
Кстати, через час нам надо быть в Институте, засуетился Цион.
Он был рад, что сумел угодить приятелю. В глазах де Хаимова впервые после утомительной разводной эпопеи затеплилась надежда.
Едем к Плантагенетам, решительно сказал он, в России теперь холодно, а у меня прохудилось пальто. Насколько мне известно, ты и сам испытываешь симпатию к эпохе рыцарства. Я читал твою статью о Гийоме Акветанском
Это был поэт, воспевающий культ рыцарства, сказал Цион; лицо его приняло мечтательное выражение, и он c чувством продекламировал:
Сошлись они на середине поля.
Тот и другой пускают в дело копья,
Врагу удар наносят в щит узорный,
Его пронзают под навершьем толстым,
Распарывают на кольчугах полы,
Но невредимы остаются оба.
Полопались у них подпруги седел,
С коней бойцы свалились наземь боком,
Но на ноги вскочили тотчас ловко,
Свои мечи булатные исторгли,
Чтоб снова продолжать единоборство.
Одна лишь смерть ему конец положит.
Всю дорогу к Институту Цион убеждал Васю выбрать маршрут «Древняя Русь», но тот упорно настаивал на Старой Англии и даже озадачил его неуместным вопросом: «Сколь чувственны были аристократы при феодализме и понимали ли они в целом значение поиска эрогенных зон у женщин?»
Друзья увлеклись беседой и опоздали в Институт. Увидев их, инструктор, отвечающий за доставку добровольцев, нравоучительным тоном начал читать мораль:
Вопиющая безответственность! сухо сказал он, а знаете ли вы, господа, разницу между часовыми поясами нашего и одиннадцатого века?
Видите ли, робко начал Цион, я подал заявку на век двенадцатый.
Все равно, ворчал инструктор, разница в семь часов.
То есть, произвел расчет Василий, к месту назначения мы прибудем к вечеру?
Вы очень догадливы! съязвил инструктор.
Василий, человек крутого нрава сходу осадил очкастого зануду:
Сэр, строго сказал он, попрошу без лишних телодвижений!
Это почему же? важно вскинулся инструктор.
Очёчки-то можно уронить ненароком, нарочито озабоченным тоном произнес Василий. Инструктор бережно поправил очки с модной оправой и собрался, было, дать достойную отповедь нахалу, но Вася опередил его:
Вы, кажется, нуждались в добровольцах? сказал он.
Нуждались, угрюмо подтвердил инструктор
Сударь, сказал Василий тоном великого одолжения, мы пошли вам навстречу, несмотря на более выгодные предложения.
Сударь, сказал Василий тоном великого одолжения, мы пошли вам навстречу, несмотря на более выгодные предложения.
Что это значит, господин? сказал инструктор, ошарашенный неслыханным хамством де Хаимова.
* * *Вопрос о том докладывать комиссару о сбежавшем с кладбища мертвеце или нет, занимал Ка́дишмана чрезвычайно. С одной стороны было глупо беспокоить шефа по таким очевидным пустякам кто в наше время верит в привидения, а с другой (ему подсказывала это интуиция) он, кажется, недооценил эту нервную дамочку и дело, с которым она явилась к нему, грозило вылиться в одно из самых громких за всю историю израильской полиции. В этом его убеждало профессиональное чутье, которым он весьма гордился, хотя у начальства на сей счет, сложилось иное мнение.
На всякий случай он решил еще раз «Изучить факты» (любимое выражение комиссара) и лишь затем беспокоить вечно занятого и всем недовольного босса, который не любил, когда к нему приходили вхолостую, не проработав основательно все вероятные версии расследуемого дела.
«Я всем вам рад, господа, наставлял он своих подчиненных, но раз уж занесла вас нелегкая в столь неурочный час (эту фразу он говорил неизменно вне зависимости от времени, в которое к нему являлись подчиненные) уж будьте так любезны, представить мне помимо протокола что-нибудь хоть отдаленно напоминающее выводы. Разумеется, господа, если вы способны таковые делать»
Кадишман, всю жизнь проработавший дежурным следователем, должен был возглавить вскоре оперативную группу по особо важным делам, и любой промах сегодня мог до самой пенсии оставить его рядовым инспектором полиции.
Сержант Альтерман, призвал он своего не в меру исполнительного, но не очень сообразительного помощника, патрульную машину и наряд с легким стрелковым оружием в мое личное распоряжение!
* * *Холо́нское кладбище давно было забито под завязку и председатель городского религиозного Совета не раз поднимал вопрос о том, чтобы исключить данный объект из разряда действующих захоронений. Проблема эта с каждым годом все более занимала холо́нцев, потому что умирать в Израиле становилось дорогим удовольствием. В Иерусалиме участок под могилу стоил немалые деньги, а претендовать на гостеприимство кладбищ Тель-Авива, нечего было и думать, по причине непомерной их загруженности. Председатель надеялся выбить землю под нужды вновь преставившихся за «Зеленой чертой» (линия, определяющая границы между Израилем и арабскими странами предложенная ООН 19481949 г.) и донимал своими требованиями мэра города. Мэр ставил вопрос в правительстве и оттуда была спущена резолюция, гласившая: «Проблемы погребального порядка находятся на стадии разрешения с палестинскими партнерами»
Партнеры в целом были за скорейшее погребение всех евреев Холо́на, но в частности возражали хоронить их на своей территории. А пока суд да дело в администрации города постановили потесниться и укладывать почивших плотнее друг к дружке.
«Вопреки стандартам, да не в обиде» утешал председателя мэр города и посоветовал ему возводить многоярусные захоронения по образцу фамильных склепов в эпоху раннего Возрождения. Идея эта была с порога отвергнута религиозным Советом. Не потому, что евреев слегка поджаривали на кострах как раннего, так и позднего возрождения и у них остались об этом времени не слишком приятные воспоминания, а потому что предложение мэра противоречило канонам Гала́хи (совокупность законов в иудаизме), а значит, было неприемлемо для депутатов от религиозной фракции, которые непременно заблокировали бы его в законодательном органе.
Религиозное табу в Израиле было столь же незыблемо и непреложно, как и законы святейшей инквизиции.
* * *Василий насмешливо оглядел инструктора. Ему не нравилось, когда люди необоснованно пытались подчеркнуть свою значимость.
Я думаю, сэр, сказал он, вам не следует возникать понапрасну.
Да я вас! Гневно вскричал инструктор и вдруг осекся.
Я требую нормального сервиса! тихо сказал Вася с озорным блеском в глазах и на сей раз, был правильно понят.
Вася, с укором шепнул Цион, это они пошли нам навстречу.
Но принципиальность де Хаимова возымела действие, инструктор сбавил тон:
Поездка-то у вас трехчасовая, сказал он примирительно, что ж вы там увидите в столь поздний час?