Я же сказал пусть руки уберет! упрямо повторил Хохол, враждебно посмотрев на Карлоса.
Проблемы какие-то, дорогой? уставившись на телохранителя из-под челки, поинтересовалась Коваль, вытягивая из пачки сигарету.
У меня нет, а вот у него сейчас будут, грозно ответил он.
Марину ситуация достала, и она кивнула Карлосу:
Иди, у меня тут дельце личного характера. Так я увижу тебя на сцене или нет?
Конечно, дорогая, все, что ты захочешь! И он, поцеловав ей руку, ушел в гримерку.
Коваль повернулась к возвышающемуся над ней Хохлу:
Присядь-ка, мой бдительный! И, когда он опустился за столик рядом с ней, притянула к себе, схватив за водолазку: Ты что, опять попутал что-то? Это что еще за фокусы, а? Я езжу сюда много лет, и никогда никому не приходило в голову запретить мне эти поездки или приревновать меня к Карлосу, ты первый! Мне не нравится твое поведение, подумай об этом.
Мне тоже кое-что не нравится, отцепив ее пальцы от черной водолазки, сказал телохранитель. Например, то, что ты на моих глазах заигрываешь с этим жеребилой. Он же на тебя облизывается, как кот на сметану!
Женя, произнесла Марина устало, затягиваясь сигаретой, привыкни к этому всю мою жизнь на меня кто-то облизывается, и кому-то даже удается сделать это не вхолостую. Как тебе, например. Поэтому либо ты принимаешь все как есть, либо давай расставаться, потому что ты начинаешь посягать на мою свободу. А я не терплю этого, Женя.
Ты меня гонишь? тихо спросил он, взяв за руку и сжав ее.
Я не могу тебя выгнать, ты ведь сам сказал мы с тобой повязаны. Но свою свободу я ценю очень высоко, и даже Малыш не смел покушаться на это.
Мне трудно, пойми, Маринка, я дурею, когда вижу всех этих козлов, которые крутятся вокруг тебя
Расслабься кому нужна хромая баба! усмехнулась она, гася в пепельнице окурок. Поехали отсюда на фиг, вечер ты мне испортил.
На Кипр полетели десятого января, просидев в депутатском зале аэропорта до последнего, чтобы не попадаться на глаза руководству команды. Это не входило в Маринины планы, хотя даже Ветка, знавшая ее, как себя, не узнала при встрече. Где уж мужикам, видевшим Марину всего пару раз, в ярко накрашенной зеленоглазой брюнетке с длиннющими волосами, упакованной в черный кожаный костюм и белую норковую шубу, признать своего нового президента клуба! Но подстраховаться не мешает никогда.
То, что Коваль увидела из окна, ей совершенно не понравилось все руководство ехало на сборы с женами. Надо будет проверить потом документацию по билетам и номерам в отеле.
Идем, уже все прошли, взяв ее под руку, сказал Хохол.
Он выглядел совсем не как телохранитель, скорее как любовник, что в принципе было не так далеко от истины. Марине, правда, пришлось немало потрудиться, чтобы убедить его сменить извечную кожаную куртку на длинное кашемировое пальто, а ботинки на «тракторе», которыми очень удобно пинать кого-нибудь в лицо, на модные туфли с острыми носами, но старания даром не прошли Хохол выглядел потрясающе стильно и прилично.
Видала бы братва! цедил он сквозь зубы, но Коваль была непреклонна, и ему пришлось подчиниться. Как мажор какой-то!
Зато на человека стал похож, а не на урку в бегах! решительно отрезала она. И прекрати смолить «Беломор», это странно выглядит!
Да не берут меня эти ваши беспонтовые сигареты! возмутился он. Я с десяти лет его курю!
Отвыкнешь!
Ты меня скоро через обруч прыгать заставишь! взмолился Хохол, пытаясь получить удовольствие от «Кэмела», что удавалось ему с большим трудом.
Надо будет заставлю! совершенно серьезно пообещала Марина.
Словом, работу она провернула немалую, зато теперь рядом шел вполне приличный и даже слегка вальяжный мужчина, заботливо держащий ее под руку. Похоже, Хохлу и самому начало нравиться это превращение.
В самолете Коваль откинулась на спинку кресла и не глядя взяла какой-то журнал, предложенный стюардессой. Это оказался немецкий журнал мод, Марина без особого интереса полистала его и, натолкнувшись на вкладку с выкройками, вдруг вспомнила, как Розан как-то рассказывал ей о забавной схеме мошенничества с помощью таких вот испещренных стрелками и пунктирными линиями листов.
Выйдя из тюрьмы, Серега примкнул к довольно большой бригаде автошулеров, специализировавшихся на «разводе лохов». Все выглядело просто до безобразия один из участников группы переодевался в военную форму и представлялся офицером-вертолетчиком, вернувшимся из Афганистана и желающим срочно продать «Волгу». Машина действительно существовала, будущей жертве даже давали прокатиться, чтобы проверить ее. Аферист сидел на пассажирском месте, рассказывал какие-нибудь байки, отвлекал, словом. Как бы невзначай, он открывал планшет, и оттуда выпадали именно такие выкройки из журнала мод, призванные имитировать «полетные карты». «Вертолетчик» спохватывался, конфузился, прятал «карты» обратно. Затем предлагал покупателю проехать к нему домой, в квартиру, снятую, как правило, заранее. Там «офицер» долго шарил по шкафам в поисках техпаспорта, а потом сокрушенно говорил, что опять жена забрала на работу все документы мол, идиотская привычка таскать все с собой, а потому придется подъехать к больнице, где она работает. В приемном покое «офицер» предлагал отдать ему деньги, чтобы жена убрала в сейф, а он сейчас же вынесет все документы на машину, и они вместе поедут оформлять ее. Разумеется, после того как «вертолетчик» в белой накидке на плечах и с деньгами в кармане скрывался за стеклянной дверью приемного покоя, обманутый покупатель больше не видел ни его, ни денег, ни машины, которую ловко угонял в гараж второй участник «развода». Незатейливая и даже в чем-то откровенно глупая схема работала безотказно и довольно долго, принося бригаде неплохую прибыль. «Офицер-вертолетчик», прошедший Афганистан, это была убойная легенда, в которую верили абсолютно все.
Сейчас это показалось Марине смешным, однако она знала, что путем таких афер Розан поднял приличную даже по нынешним временам сумму.
Отложив журнал в сторону, она задремала, как и поступала обычно во время длительных перелетов: так время бежало быстрее.
Проснулась от того, что Хохол осторожно гладит волосы, проводит пальцем по щеке, по губам:
Вставай, киска, подлетаем уже.
Марина потянулась, разминая затекшее тело, и заметила жадный блеск в глазах телохранителя.
Первое, что я сделаю, когда войду в номер
Остановись! предостерегла она, прижав палец к его губам. Не так быстро!
Отель Коваль выбрала самый дорогой, не собираясь ютиться в той дыре, что сняло для игроков руководство команды, за свои деньги любила получать все самое лучшее. Хохол хмыкнул, разглядывая два соседних «люкса»:
А смысл был брать два?
Разумеется! Не будем доводить до абсурда, ладно? Всякое может случиться.
Ты это о чем? подозрительно спросил он.
Ни о чем! Просто я люблю спать одна, ты же знаешь. Я привыкла, когда в постели рядом никто не лежит. И хватит об этом давай устраиваться, и на пляж, хочу в воду.
Холодно еще в воде-то! возмутился Женька. Да и на улице не совсем лето, между прочим!
Я этого не боюсь.
Приняв душ и надев купальник, Марина прошлась по номеру и подумала, что с Малышом они всего два раза были за границей в Египте и в Венеции, после того как ее изнасиловали. Как же хорошо ей было тогда, в том маленьком отеле, где они жили, как нравилось ей просыпаться по утрам и видеть рядом с собой любимого мужчину, единственного из всех, кто принимал Коваль такой, какая есть! И больше никогда уже этого не будет
Вздохнув, она набросила легкое черное платье и позвонила в номер Хохла, велев тому присоединяться. На пляже было мало народа, в основном пожилые немецкие пары, прогревающие свои престарелые тела на теплом солнышке.
Откуда их столько? шепотом спросил Женька, прислушиваясь к каркающей немецкой речи.
Это тебе не российские дедки-бабки, которым пенсии только-только с голоду не помереть хватает. Эти за жизнь накопили, теперь могут себе позволить, откликнулась Марина. Они же пашут с молодости как каторжные, без отпусков и отгулов, зато в старости начинают жить полной жизнью.
Да на хрен такая жизнь в старости-то? Впечатлений надо смолоду набираться. Вон тот дед, по-моему, в сорок первом под Москвой еще был, кивнул Хохол в сторону дряхлого на вид старичка в полосатых шортах. Ну, точно! И план «Барбаросса» читал в подлиннике!
Тем временем дедуля неторопливой старческой походкой направился к морю, сделал пару взмахов руками и вдруг с разбега упал в воду, поплыл вразмашку, стремительно удаляясь от берега. Коваль захохотала, глядя на обескураженное лицо телохранителя:
А ты говоришь!
Она растянулась в шезлонге, не рискуя купаться в холодном море в первый день, чтобы не простудиться.
Ограничусь бассейном, объяснила удивленному Хохлу, который, в отличие от хозяйки, все же сплавал до буйка и обратно.
Они провалялись до вечера, решив не идти на ужин в отель, а проехаться в город и поискать там японский ресторан, коих тут должно быть немало. В последнее время Хохол тоже стал страстным поклонником восточной кухни и даже без Марины мог засесть в «Шаре» на пару часов.
Коваль зашла в номер переодеться и застряла перед зеркалом почти на час, разглядывая свое лицо. Морщин не прибавилось, к счастью, да и губы, подправленные снова месяц назад, тоже выглядели неплохо, но вот глаза Даже зеленые линзы не скрадывали выражения, застывшего в них намертво. Черные очки лучше не снимать. Хохла уже мутило от Марининой любви к черному, он жаловался как-то Ветке, что совсем перестал различать краски, перед глазами всегда черно от ее нарядов. Но Коваль это мало беспокоило в этом цвете она чувствовала себя вполне комфортно. И даже на отдыхе не собиралась изменять привычкам: все, что взяла с собой, было черным, даже купальники.
Заказав по телефону аренду машины, Марина поправила прическу, сооруженную с великим трудом, так как с длинными волосами оказалось много мороки, и вышла в холл. Хохла еще не было, и она опустилась в мягкое кресло возле огромной цветочной клумбы, от которой исходил тонкий, едва уловимый запах фиалок. Коваль увлеклась рассматриванием цветов настолько, что не заметила, что и ее саму разглядывают, совсем как она фиалки. У барной стойки на высоком табурете сидел мужчина лет сорока сорока пяти, со светло-русыми волосами и поразительно карими глазами довольно редкое сочетание. Марина видела такое раз в жизни, ее прежний телохранитель Макс был кареглазым блондином. Судя по небрежному шику, с которым мужчина был одет, клиент явно не из русских, хорошо обеспеченный и обладающий тонким вкусом. Ох, любила Коваль в прошлой жизни подобных представителей мужского пола! Не будь ей столько лет, не будь она вдовой, не хромай на правую ногу у, как бы отлично провела время с этим господином! А он продолжал изучать ее с ног, небрежно скрещенных, до черных лаковых шпилек в узле волос. Но взгляд был не хамски-раздевающий, а какой-то словно человек смотрел на картину и старался понять, что именно так привлекло его внимание. Марина слегка улыбнулась, в душе мечтая, чтобы он не подошел с разговорами, не начал лить мутную воду про знакомство и все остальное. Не было у нее никакого желания заводить связи или даже просто дружеские отношения ни с ним, ни с кем-то еще. Словно прочитав ее мысли, мужчина едва заметно кивнул и отвернулся к бармену, заговорив с ним о чем-то.