˗ Так они уже разграбили Невский проспект, сразу же, как только Аврора пальнула, ты, Ильич, в этот момент как раз обвалялся в подвале: Троцкий на тебе лежал в целях безопасности и ты не выдержал, разве не помнишь?
˗ Не шути так зло, Брошка, а то превращу в бесхвостую обезьяну.
˗ Слава Цуцику! Жди! скоро шестой полк
Шестой полк второй латышкой дивизии был в Петрограде на следующий день ночью. Латышские головорезы, духовные дети Ленина, сразу рассредоточились по центру города, выследили наиболее приличные еще не разграбленные дома и устремили свое всевидящее око на пустующий царский дворец. Грабить здесь уже было нечего.
Командир латышских стрелков Иоаким Вацетис тут же явился к Ленину с просьбой получить разрешение грабить Невский проспект. А можно и какой другой, желательно еще не подвергавшейся коммунистической милости.
Ленин облобызал Вацетиса, обещал ему более высокую должность.
Невский проспект ваш. Говорят, вы его уже обрабатывали, но если считаете, что экспроприация возможна по второму кругу, то По обеим его сторонам живет одна буржуазия. Будьте беспощадны ко всем старикам, детям, а девицы пусть угостят ваших бойцов клубничкой. Говорят, буржуазная клубничка архи вкусная. Сам еще не пробовал, а тебе, Вацетис, советую. Но у меня есть архиважная просьба. Отбери для меня пятьсот солдат, самых лучших, самых преданных делу революции для моей личной охраны. Я буду их кормить, платить каждому по двадцать золотых рублей в день. У охраны Ленина, то есть моей охраны, должен быть командир, он будет отвечать головой перед мировой революцией за мою жизнь.
Латышские головорезы численностью несколько тысяч человек стали обрабатывать Невский, но оказалось, что на Невском уже проживают гопники и прочий пролетариат. Апфельбаум взвыл и бросился к Ленину, просить у него защиты. Ленин расхохотался и сказал:
˗ Передай им, что вскоре переедем в Москву, и советское правительство подарит им город для санитарной обработки, пусть потерпят.
Латышские стрелки действовали с особой жестокостью, мстили русским за оккупацию своей маленькой родины, но об этом никто не говорил, это делалось по указанию Ленина под лозунгом борьбы с мировой буржуазией. Головорезам осталось обработать лишь ту часть города, который был частично разграблен. Этажи, квартиры зияли пустотой, входные двери оставались настежь открытыми, на полу лежали оскверненные тела, зверски убитых невинных представителей русской интеллигенции, которая совсем недавно спонсировала большевистский захват власти, искала повод для свержения царя и восстановления всеобщей справедливости.
Это была большевистская благодарность кровожадного вампира и обозленной голодной голи.
10
Петроград замер в ужасе. Отныне люди покорно с поднятыми руками шли в подвалы в качестве заложников, где их расстреливали, как вредных крыс.
Командир дивизии Вацетис обошел квартиры, остался доволен и тут же отправился на доклад к вождю мирового пролетариата. К этому времени он уже подобрал пятьсот головорезов для охраны главного палача Ильича.
Ленин выслушал подробный рассказ о первом успешном опыте ликвидации насиженных буржуазных гнезд, раскатисто хохотал, жал руку Вацетису, называя его другом и братом, а в конце объявил высочайшее повеление:
Това ищ Вацетис, вы назначаетесь главнокомандующим войсками советской России. Я, правда, хотел отказаться от армии, но теперь вижу, что без армии не обойтись. Вы, товарищ Вацетис, назначьте ответственного за мою личную безопасность, помня о том, что враги советской власти станут охотиться за мной как за вождем мировой революции.
Он уже назначен, ответил Вацетис, это Эдуард Петрович Ская. У него бородка почти как у вас, Владимир Ильич, только лысины нет. Я могу посоветовать ему: сбрить волосы на затылке.
Ленин поднёс руку к подбородку, сощурил левый глаз и сверлил собеседника до тех пор, пока тот не опустил глаза.
А вы, товарищ Вацетис, хорошо говорите порусски и это архи важно. Главнокомандующий должен владеть русским языком. Вам придется выступать на митингах с агитационными речами. А вот Коба не знает русского и это мешает мне назначить его
Выступать перед латышскими стрелками?
Да хотя бы перед ними.
Да что вы? Латышским стрелкам речи не нужны. Им нужно оружие, обмундирование, хорошее питание, червонцы и свобода Родины Латвии и иногда клубничка.
Да хотя бы перед ними.
Да что вы? Латышским стрелкам речи не нужны. Им нужно оружие, обмундирование, хорошее питание, червонцы и свобода Родины Латвии и иногда клубничка.
Все им будет предоставлено.
Поручик Дмитрий Королев в спешном порядке собрал свои вещи и направился на вокзал, не попрощавшись с товарищами. Ему чтото пришло в голову повидать родителей и невесту Людмилу, с которой он переписывался уже полгода, обещая навестить ее, как только представится такая возможность. В полку, где он служил, происходили волнения. Солдаты не хотели покидать окопы, чтобы идти с оружием в руках на немецких солдат в открытом бою. Была запущена идея братания с немецкими солдатами, поскольку они тоже страдают от капиталистов и помещиков, как любой солдат в России.
Подъезжая к вокзалу на двуколке, он все размышлял, правильно ли поступал, потворствуя нравственной злобе своих солдат к старому режиму?
Его отец Иван Иванович Королев, фабрикант, богатый человек тоже в душе симпатизировал революционерам и, начиная с 1905 года, поддерживал их материально. Около ста тысяч он выслал только Ленину в Цюрих.
Один билет до Петрограда, сказал он кассиру. подавая свою офицерскую книжечку, подтверждающую его статус.
Продажа билетов на Питер ограничена, ответила кассир и попыталась закрыть окошко.
Не спешите, мадам. Я еду в отпуск, у меня там родители и невеста. Должен же я их повидать, как вы думаете.
Позолотите ручку, не постеснялась кассир.
О, нет проблем, сказал поручик, доставая золотой рубль.
Так после двадцати часов тряски Дмитрий Иванович очутился в Петрограде, теперь уже красном городе. Это было 15 октября 1917 года. Город встретил его мертвой тишиной, пустыми улицами и одиночными выстрелами в разных частях города.
Мозг подсказал ему: срочно срывай погоны. Он быстро зашел в один из домов уже разграбленный с открытой входной дверью и следами крови на ступеньках. Одна дверь держалась на одной петле, а вторая была в хорошем состоянии. Забежав за эту дверь, снял шинель, сорвал погоны, кокарду с головного убора и одев фуражку задом наперед спустился на набережную. Там еще плавали трупы.
Что с отцом, где мать, что с Людмилой?
Он бросился бежать от центра города в сторону окраины, где жили родители и где находился дом невесты.
Поле километровой пробежки пришлось остановиться перевести дух, а потом двинуться в путь быстрым шагом. Он не заметил, как очутился рядом с домом Люды Луниной и как его схватили за рукав и потребовали остановиться.
Дима, ты ли? О Господи боже, произнесла Люда, падая ему на грудь ходившая ходуном от напряжения. На кого ты похож? Но это правильно, так надо, видишь и я в платье служанки. На нас теперь гонения. Зато что мы имущий класс, нас истребляют.
Не может этого быть. Мой отец оказывал материальную помощь революционерам, лично Ленину посылал тысячи золотых рублей. Ты не знаешь, где мои родители? Их, должно быть, никто не трогал.
Они дома. Только вчера вечером была у них. Иван Иванович, твой отец разводит руками, он тоже не верит, что такое может быть. Если узнают, что ты военный, всю вашу семью возьмут в заложники на три дня, а потом расстреляют. Таков приказ Ленина.
* * *
Особняк отца не подвергся разорению, до него еще не дошли гопники.
Когда Дима вернулся в дом, вся семья пришла в мучительный восторг: мать рыдала, отец вытирал слезы платком и все говорил: как хорошо, что ты явился, сынок, ибо такое время: сегодня видимся, а завтра нет. Я просто возмущен. Мне надо пойти к этому жиду Ленину и спросить, что это такое? Сколько денег я ухлопал на его переворот! И что? Жиды нас стали истреблять.
Мать стала готовить ужин, но всяких деликатесов уже не было. Сын понимал, что в столице ему будет несладко. Но уйти на службу к головорезам ему мешало вдруг изменившееся сознание.
Люда смотрела на него как на спасителя и высказала мысль, что если Дима не будет возражать, они могли бы пожениться пожить вместе земной жизнью несколько недель, а может и месяцев. Дима воспринял эту новость с радостью. Но церковь уже была разрушена, батюшку трудно было отыскать в городе. Отец покрутил головой, и согласился. Устроили коллективный ужин, так похожий на свадьбу, но Цветков просил подождать его возвращения, ему нужно на час отлучиться. Никто не знал, что он замыслил, но минут сорок спустя Цветков вернулся с батюшкой. Где он его отыскал в такое смутное время, никто не знал.