Следовательно, человек и, как рассказывают биологи, вообще все теплокровные это на сто процентов социальные существа. Все виды теплокровных гарантированно обречены на вымирание, если не будет происходить передача неких знаний, навыков от старших поколений к потомству. Направленная, адресная передача знаний называется «научение». Помните, мы говорили уже о «культуре»? Она передаётся научением.
Исследуя, как происходит передача, мы выделили три способа научения:
1) прямая передача, когда каким-то образом происходит трансляция знания.
Явление практически неизученное, но эксперименты, типа легендарной «сотой обезьяны»13, говорят о том, что нечто похожее [вероятно?] существует;
2) предъявительное научение с обратной связью то, что я описывал с демонстрацией чашки: когда показываем предмет, явление или способ реагирования и, в случае реакции на него у ребёнка, даём ребёнку каким-то образом подтверждение «узнавания» или «правильности реакции»;
3) объяснительное научение, которое большинство из нас считает главным и единственным способом научения; здесь предполагается обязательное наличие понятийного аппарата, владение словами, владение языком. А ведь для появления понятийного аппарата требуется огромнейшая работа, необходимо научиться распознавать различные образы, явления, выделять их в различных средах и окружении и связать с тем, что называется «слова» Нет, слово «огромнейшая» не передаёт объёма, это запредельно огромный объём культуры передачи знания без слов, до слов для того чтобы сделать слова возможными.
Этот неимоверно огромный объём нам не виден: нет слов и нет библиотек, описывающих его потому что там ещё нет слов. Лишь небольшое количество очень замороченных и в чём-то «отмороженных» исследователей заглядывает в эти глубины.
И это третий, самый глубокий, но неописанный пласт знания, находящийся под угрозой утраты культура передачи оснований14 для слов до слов и без слов и, вероятно, самый важный для существования человечества.
Невидимая для большинства из нас основа
Да, я пока не знаю, как написать и об этом тоже.
Но хотя бы смог сказать, правда?
Беседа 2: «Ищи субъекта!» (управление развитием)
Собеседник: Что произойдёт, если нам будут предъявлять определённого типа вещи, а другого типа вещи предъявлять не будут? Я так понимаю, что человечество вымрет?
ДАВ: Вопрос на самом деле совершенно замечательный. Я бы сказал в стиле британских премьеров. В какой-то степени это то, про что я хотел немножко рассказать, ибо «допекло» сильно. Мне часто приходится анализировать на скрытые15 смыслы и посылы различные тексты, политические, юридические и не только Изначально этим британизмом были больше наполнены политические тексты, а сейчас это стало достаточно общим местом. Это то, что я бы назвал «сокрытие субъектности». Вот можешь ещё раз повторить свой вопрос?
Собеседник: Что будет, если будут предъявлять определённые вещи, а другие вещи предъявлять не будут? Человечество вымрет?
ДАВ: Гениально! Все слова знакомы и кажутся понятными, а смысл вопроса ускользает. Тем не менее или именно поэтому? попробую ответить в контексте первого правила внесистемного анализа: Каждая (любая!) система создана для получения результата, нужного её создателю.
До тех пор пока создателю нужен этот результат, система, скорее всего, не вымрет. Поэтому вопрос «Что, если будут предъявлять?» звучит почти как классика сокрытия субъектности: «перед нами стоят вызовы» или «время нам ставит вызовы». Или «ошибка была сделана».
Это рекомендация из английского языка: «если хочешь снизить свою ответственность используй страдательный залог: ошибка была сделана, а не я совершил ошибку».
Непонятно, кем была сделана эта ошибка, но теперь «перед нами стоит вызов». Да?
Бред.
Каждое слово на что-то указывает, за ним стоит облако смыслов и свойств, оно описывает явление. Если говорится «ошибка была сделана», у меня сразу возникает вопрос: «Кем была сделана?» «Ошибка» не обладает свойством «воля», не обладает самостоятельностью!
Если говорить о свойствах языка, то у меня опять тот же вопрос: «А кто субъект?» Потому что если ошибка была сделана, а субъект не обозначен, то я вроде бы становлюсь причастным к этой ошибке, хотя могу к ней никакого отношения не иметь. Подсознание подсказывает: раз здесь единственный субъект ты сам, других не предъявили, значит, отвечать за ошибку тебе
И теперь уже я должен отвечать за её совершение. Ведь ошибка не может совершиться сама!
Второй вопрос, другой: «Почему это воспринято как ошибка? Кто так решил?» Но, находясь в ступоре от первого непонимания, второй вопрос себе мало кто успевает задать
Этот блестящий языковой трюк очень активно используется политиками, причём в оборот он введён был, по слухам, британскими политиками. Английский язык великолепно подходит для того, чтобы скрывать субъектность происходящего, то есть чтобы скрыть тех, кто инициировал событие. Пассивный залог там весьма часто используется, он из речей английских деятелей перебрался в другие языки, в том числе в русский, ещё в советские времена.
В результате уже несколько поколений страдают, как теперь мы это часто называем, синдромом «ВШЭ головного мозга», то есть неким «представлением о субъектности явлений экономика и субъектности явления рынок, которые как бы сами всё сделают»16. «Экономика нуждается», «рынок определяет» эти слова у них не вызывают никакого раздражения и никакого удивления: «А как иначе?! Так оно и есть».
Недавно на конференции по информационно-психологической безопасности была замечательная дискуссия с участием всё ещё живых адептов секты «всемогущего и всетворящего информационного поля» Такая же чистая вера в субъектность «информации», как вера адептов ВШЭ в субъектность «экономики» и «рынка».
После нескольких докладов стало ясно: никто толком не понимает, что такое информация. Каждый выступавший говорил о чём-то неприкосновенно своём.
Вроде с «интеллектом» мы в какой-то момент в результате нескольких дискуссий более или менее разобрались: интеллектом мы называем нечто, что можем померить некими тестами, которые называются тестами интеллекта, и в основном это относится к способности получения результата в той или иной среде. То есть способность самостоятельного получения результата в каких-то средах какими-то способами называют интеллектом, и уровень способности каким-то образом через какие-то тесты замеряют.
Следовательно, интеллект это [чья-то] способность получать [заданный, определённый заранее] результат.17
Но когда мы говорим об информации, это вообще непонятно о чём, то есть наблюдаем совершенно блестящий и гениальный вариант субъективизации какого-то объектного явления. Во-первых, действительно непонятно, что такое информация, а во-вторых, ей приписывают какие-то волшебные свойства управления и ещё чего-то.
Я прошу прощения, управлять может только субъект18 нечто, наделённое волей, да? Наделённое способностью воплощать свои задумки, ставить цели и достигать цели. А что такое информация вообще?
Собеседник: Данные, некие данные.
ДАВ: Данные кем?
Собеседник: Это другой вопрос.
ДАВ: Информация это данные. Хорошо. Что такое данные? Что-то «данное» кем-то? Опять-таки, если мы идём, и «перед нами стоят вызовы» «к нам поступила информация». Это одинаковый бред субъективизации объектного явления. Объектные явления не обладают собственной волей и целеполаганием!
Собеседник: А само определение информации тогда какое?
ДАВ: Хороший вопрос. Если посмотреть на само слово: «in» движение внутрь, во что-то, «form» форма. То есть «информация» нечто, чему придана форма какая-то, да?
Тем не менее как это определяют? Посмотрим в Интернете: «Латинское информатио (informatio) разъяснение, представлением понятия о чём-либо, от латинского информариа придавать вид, форму, обучать, мыслить, воображать; сведения, независимо от формы их представления».
Сведения. Кто-то что-то куда-то свёл и что-то куда-то представил.
В «Википедии» такое определение: «Информация сведения, независимо от формы их представления».
Получается, информация это сведения.
А дальше написано о том, о чём я сейчас и сказал: «несмотря на широкую распространённость, понятие информация остаётся одним из самых дискуссионных в науке, а термин может иметь различные значения в разных отраслях человеческой деятельности. Определений информации существует множество»