На завершающем этапе строительства «камышитовой школы» определенный вклад внес и я. Летом после работы на пришкольном участке помогал строителям, делал решетки из дранки под штукатурку. За прилежную работу меня премировали поездкой в г. Называевск, был участником выставки овощей, выращенных на пришкольных участках школ района. Мне представляется, камышитовая постройка была введена в эксплуатацию 1962 году, что позволило проведение занятий в одну смену. В 1972 году возведено новое здание Драгунской восьмилетней школы из кирпича и железобетонных блоков.
И еще кое-что из моей школьной жизни. Учился я неплохо. За все годы обучения не получил ни одной двойки. Тройки, были, но их можно пересчитать на пальцах одной руки. Включая ответы на уроках, контрольные работы или домашние задания. Восьмилетку окончил с хорошими и отличными оценками. Мало того. Я не докучал своим слабоумием учителям. Они довольно часто после проверки моего домашнего задания на промокательной бумаге или прямо в тетради писали мне слова благодарности. Некоторые мои сочинения читались перед классом. Это мне не только льстило, но и давало определенный толчок для дальнейшего самосовершенствования. С первого класса до последнего, десятого, я как правило, делил первое или второе место по уровню знаний или эрудиции. Независимо от предметов.
В сфере общественных дисциплин, включая историю и обществоведение, равных мне не было. Возможно, я от природы получил любовь к истории, не исключено и другое. В школьные годы я довольно много читал журналов и газет, которые были в Драгунской сельской библиотеке. Я также от корочки до корочки читал газеты и журналы, которые выписывали родители. Самообразование, усидчивость и настойчивость, как мне представляется, позволили мне в будущем неплохо освоить труды классиков марксизма-ленинизма. И на этой базе сформировать свое собственное мировоззрение. Свое красноречие я совершенствовал во время проведения политических информаций в классе и других общественно-политических мероприятий.
Не портил я нервную систему учителям и своим поведением. Хотя были и исключения. В начальных классах пару раз стоял в углу за нарушения. Подсказывал однокласснику во время его ответа на вопрос учительницы. Не забывал я дорогу и в кабинет директора школы. Самый большой начальник довольно часто журил своего подопечного за его активное участие в играх в «сабли», которые проводились на развалинах конюшни, расположенной неподалеку от школы. Они, как правило, проводились во время большой перемены, нередко и после окончания занятий. Часть ребят от 4 до 8 класса сразу же бежала к складу «оружия», где хранились деревянные сабли и мечи. Склад представлял собою небольшую яму, которая маскировалась. Редко какой день сражений обходился без драки или телесных повреждений. Порою удар деревянной палкой приходился по руке, туловищу, а то и по голове. Все приходилось терпеть. Случалось и похуже, если кому-то подбивали глаз или появлялись кровоподтеки на руках. «Меченых», как правило, ждали неприятности. Правда, в том случае, ежели «ранения» невозможно было скрыть. Их вызывали на «ковер» к директору, выводили на всевозможные линейки, критиковали на собраниях. Кое-кого приструнивали и через стенгазету, но ребят, как правило, это не пугало. Страшнее всего были родительские меры наказания. Мало кто из родителей читал своим чадам проповеди, большинство воспитывало их при помощи ремня. Но и это действовало не всегда. Буквально через пару дней пострадавший опять носился по развалинам конюшни, не думая о последствиях. Вскоре директор школы об отрицательном влиянии заброшенного строения на учеников известил управляющего фермой. Через пару дней полусгнившие стены конюшни были разобраны и распилены на дрова. Сабельные «бои» тут же прекратились.
Несколько слов о материально-технической базе обучения. О каких-либо полноценных экспонатах или приспособлениях для проведения занятий, в первую очередь, естественных дисциплин говорить не приходится. Не хватало пособий даже для изучения грамматики русского языка. Наглядные пособия изготовляли учителя или ученики. В числе оных был и я. Уроки труда и физкультуры проводились в небольшой деревянной постройке, расположенной неподалеку от школы. Спортивные снаряды в большинстве своем делали старшеклассники под руководством учителя по трудовому обучению или учителя физкультуры. Для козла или коня использовали обычно березу. Распиливали ее на части, затем оббивали старыми одеялами или войлоком. Для поднятия тяжестей использовали «блины», металлические подвески от комбайнов. В школе-восьмилетке наполняемость классов была приличной, в среднем 1820 человек.
Через призму десятилетий своей жизни все больше и больше убеждаешься в том, что советская система обучения, несмотря на определенные недостатки, включая школу, училище или институт, была одной из лучших в мире. Конечно, в основе этого стояла подготовка преподавательского состава и его ответственность за порученное дело. Это я постоянно чувствовал и в стенах школы, которая находилась на приличном расстоянии от г. Омска, областного центра. Мои наставники отличались высокой требовательностью к своим подопечным. И не только этим. Они чувствовали и видели наши недостатки, пробелы в знаниях и по собственной инициативе помогали нам. Исключений не было. Мы по-детски радовались, когда в сильные морозы во время ходьбы от дома до школы красящая жидкость (чернила) для писания замерзала. Мы получали, как нам казалось, реальную возможность для «перекура». Однако это не всегда получалось. Учителя ставили небольшие сосуды возле печи или накрывали их небольшим одеялом. В крайнем случае, проводили дополнительные занятия
Расширяли наш детский кругозор и всевозможные кружки. Я до сих пор четко представляю образ учительницы русского языка Нины Алексеевны Сорокиной. Во внеучебное время она вела литературный кружок. В моей памяти осталось не только содержание книги «Сержант милиции» но и тот детский азарт, с которым мы обсуждали поведение тех или иных литературных персонажей.
Труд учителя, особенно в сельской глубинке, тяжелый вдвойне. Старший по возрасту не только учил нас как правильно писать или считать, но и уму-разуму. Он являлся также наставником и образцом для подражания и для наших родителей, для всех жителей села. Многие из них остались в моей памяти навсегда. И не только за проведенные уроки, а за образ жизни, поведение и т. п. Быть образцом для всех и каждого в глухой сибирской деревне это настоящий подвиг. Тяжелые жизненные условия их давили, как и нас, каждый час, каждый день, каждый год.
Я до сих пор с теплотой вспоминаю моих первых учителей, которые мне, как и моим сверстникам, передавали не только знания, но и отдавали свою душу. Среди них Таисия Петровна Пересунько, Клавдия Ерофеевна Сазоненко, Галина Михайловна Рыжакина, Нина Алексеевна Сорокина, Софья Ильинична Токман, Иван Бальтазарович Гохнадель, Валентина Ивановна Винтенко, Людмила Ивановна Будникова и другие.
С теплыми воспоминаниями я живу и о моих соучениках, выпускниках восьмилетней школы моей родной деревни. Несмотря на трудности сельской жизни, мы с большим оптимизмом смотрели в будущее. Среди них были: Касаткин Александр, Киселева Надежда, Коза Владимир, Колесниченко Татьяна, Кузьмин Александр, Кузьмина Антонида, Кузьмина Лидия, Кулешов Михаил, Лескова Галина, Лесков Николай, Лихов Виктор, Марий Владимир, Марий Полина, Морозова Нина, Парфенов Михаил, Прудников Владимир, Сериков Михаил, Худорожко Александра, Худорожко Михаил.
Несколько слов о досуге сельской школьной молодежи. В последнее время кое-кто из перевертышей и приспособленцев опошляет советское прошлое, «вскрывает недостатки». Скажу без обиняков. Все это ложь и клевета. Свободное время для нас было не только временем для отдыха, но и очередной возможностью для всестороннего развития. Учителя школы организовывали поездки в областной центр г. Омск, в г. Называевск. В мае 1965 года в районном центре, на улице Кирова, открылся двухэтажный кирпичный кинотеатр «Мир» со зрительным залом на 500 мест. Многие из учеников школы посетив его, делились своими впечатлениями о фильмах, о самом зрелищном помещении. В связи с этим мне воспоминается 1965 год, когда я стал почти заправским киномехаником. Мне и моему другу, как лучшим ученикам школы, предложили заниматься в кружке юных киномехаников, который был организован при сельском клубе. Кружок вела молодая девушка. Крутить или гнать кино мне с самого начала очень понравилось. Я быстро вник во все «тайны» кинопроектора «Украина», чем вызвал доверие у руководительницы. Вскоре во время демонстрации фильмов для детей я оставался за главного «киношника». Однако это не означало, что за мною не было контроля. Наставница сидела в кинозале и то и дело бросала взгляд в небольшое смотровое окно, которое было в стене. Из другого исходил луч кинопроектора. К сожалению, не обходилось и без чрезвычайных происшествий. Они, как правило, происходили не по моей вине. Причиной этому была кинопленка. Она постоянно рвалась из-за плохого качества или из-за недобросовестного отношения к своему делу части киномехаников. Один и тот же фильм «крутился» по району довольно долго. Нередки были порывы кинопленки во время демонстрации или ее про мотки. Публика, как только исчезало изображение, тут же кричала или свистела. После окончания фильма я выходил из небольшой кинобудки. Лицо мое было красное, как у рака. Несмотря на это, я был гордый, осознавал то, что делал большое дело для моих юных земляков.