Далее приведу ещё одну цитату из «подённых записок» государя Императора Петра Великого про этот бой: «неприятель отступил к Копорью и оттуда к морю; тогда Генерал Адмирал получил известие, что шведы со всем корпусом перестреляв своих лошадей стали убираться на корабли, для чего их адмирал Анкерштерн со флотом пришёл к урочищу Сойкиной горы и 12 октября собрался с пятью батальонами пехоты, да с батальоном гранадер и с 200 драгун и с несколькими нерегулярными полками конными за неприятелем пошёл; шведы укрепились траншаментом и засеклись лесом и перевозятся непрестанно. К противнику послан был вахмистр Ингерманладского полка Стразбург с барабанщиком, чтоб сдались; но неприятель отказал, для чего тотчас приказано к траншаменту приступать, шведы жестоко стреляли однако офицеры наши и солдаты несмотря на то шли смело; а Майор Греков и порутчик Наум Синявин с гренадёры траншемент обошли морем вброд и тако неприятеля от моря отрезали и привели в конфузию, который хотел оттоль ещё в другой троншамент засесть, но наши не дали и за ними вслед вошли и неприятеля побили так что ни един не ушёл, но или убит или взят в полон».
28 января 1708 г. Карл XII по зимнему следу перешел Вислу и вошел в Гродно, а оттуда двинулся в Сморгонь. Новый шведский завоевательный поход начался. Государь Пётр Алексеевич отправляет Наума Синявина в командировку на Воронежские верфи для контроля за строительством кораблей. Той же весной весь Балтийский флот был готов для боевых действий. Он был полностью укомплектован и состоял из: 12 линейных кораблей, 8 фрегатов, 6 брандеров, 2 бомбардирских кораблец, 20 шняв, 30 бригантин, на всех судах размещены 682 пушки и 8000 матросов.
Здесь хочу показать читатель подлинный документ или записка Петра от 1707 года про флот на Балтике «Определение о начинающем флоте на Ост-зее» вот небольшая цитата, кто желает может попробовать прочесть по руке Петра: «1.Надлежит учинить полки морских солдат и разделить оных по капитанам, которым надлежит капралоф и сержантоф взять из старых солдат ради лутчего обучения строя и порядкоф. 2. Понеже сей флот суть новый и адмиралтейством его сие изправлен того ради надлежит, для скорости времени учинить хотя камисара адмиралитейскаго, котором подобает смотреть последующая: чтоб при наступлении сей зимы поставить флот вудобном месте на зимовье и всег что на оных обретается прибрать.
Снимок с оригинальной записки Петра 1706 года. Архивный документ.
Такоже долженствует зимовыя квартиры роздать, долженствует по треть комплекту людем, как офицером так матрозом и солдатам и о том доносит вышним провителем,також смотреть чтоб довольно было всяких припасоф на флот и смотреть за афицерами чтоб даром не брасал». Пётр так же писал про галеры «на галерах также иметь милостивое призрение над невольниками быть». Государь повествует о том, что весною надо вооружить флот и отпустить в плавание. Он поручал надзор над флотом на высшего командира и требовать журналы исполнения приказов и другое.
20 марта для проверки в Кроншлот прибывает Царь Петр и адмирал флота Федор Матвеевич Апраксин на шняве «Мункер», где уже находился Наум Акимович Синявин, прибывший с Воронежа. Позже 19 апреля Государь отбыл из армии в Шлюссельбург на «буере для встречи своей фамилии цариц и царевен, которые тогда с Москвы путь свой имели, при том были князь Федор Юрьевич Ромодановский, Иван Иванович Бутурлин и протчие министры».
Здесь необходимо сообщить читателю, что в те времена во всю пробовали применять парус в зимнее время. Навстречу им были посланы 8 буеров, которые могли под парусами двигаться по зимним дорогам и льду. К Петербургу вся компания царских родственников как-то: «вдовствующая царица Прасковья Федоровна с 3 дочерями Марфой Матвеевной и 3 сестрами самого Петра царевнами Натальей, Марией и Федосьей» пришли на этих буерах, где их встречал 25 апреля салютом адмирал Федор Апраксин. Петр сказал адмиралу и это слышал Наум Синявин «я приучаю семейство мое к воде, чтобы не боялись вперед моря и чтоб понравилось положение Петербурга, который окружен водами. Кто хочет жить со мною, тот должен бывать часто на море». Он встретил всю свою царскую фамилию и 2 мая на шняве «Мункер» отправился в Финский залив показывать крепость Кроншлот, но не дойдя «2 версты, остановлен сильным льдом». Именно на этой шняве порутчиком служил Наум Акимович. Синявин позже записал в своём дневнике «как кинули якорь, тогда купали Ушакова (Ивана) и за недопускание до воды взяли 3 рубля денег, с Бориса Неронова, за тож 10 рублев». Эти ледяные ванны очень развеселили всех. После Государь Петр по льду пешком отправился до Кроншлота. Затем был прорублен фарватер, и установившаяся теплая погода позволила позже всем галерам и фрегатам под командованием вице-адмирала Ивана Боциса подойти к крепости. Ниже опубликована старая карта, показывающая читателю примерное расстояние от только начинающего строиться города до Кроншлота. Государь уехал на войну, где проходили военные действия, как например битва при селе Добром и деревне Лесной. Этой же осенью у Петербурга генерал-адмирал Фёдор Апраксин, дал отпор шведскому войску, прибывшему к речке Тосне.
Неприятель, связав «по 8 понтонов вместе, наметав досками и поставя людей, шли чрез реку Неву на гребле». На берегу в лесу были установлены пушки, которые «жестоко стреляли» и поддерживали переправу войск.
Фрагмент карты Финского залива. Старинная карта 18 века.
На помощь нашим войскам на 2 бригантинах «приспели наши» Наум Синявин и порутчик Лоренц имея по 12 пушек на борту. Сразу на подходе они открыли огонь и «неприятеля привели в комфузию, отчего он принужден был ретироваться к своему берегу и сходить с пантонов». Шведы сосредоточили огонь по бригантине Синявина и «так розбил», что Наум вынужден был отойти. Противник на 5 понтонах по 300 человек на каждом переправились на другой берег и «начали делать транжемент». В это время подоспели драгуны 400 человек и с людьми майора Волохова «с 3 пушками и пошли на неприятеля и по трехчасном огню шведы вынуждены были отступить». Так капитан Наум Акимович Синявин защищал Северную столицу во время войны со шведами.
В 1709 году Наум Синявин находился при «Его Императорском Величестве в Азове и оттоль под Полтавою». В феврале Царь отбыл в Воронеж и оттуда прислал приказ адмиралу Федору Матвеевичу Апраксину прислать срочно «Наума Синявина, Игната Муханова, боцманмата, 10 человек русских матросов, которые были на Лизетке, да итальянских 3 боцманматов, 6 человек матросов, которые лучше, прислать на Воронеж немедленно». Государь Петр посылает в Азов 2 новых корабля «Ласку» и «Орел» и 4 апреля с несколькими «скампавеями» отправляется сам. Он принимает решение перенести строительство кораблей в устье реки Осереды, а изготовление крупных судов в Таганрог. 22 апреля Петр Алексеевич прибывает в Азов «там изследовав сосланных Стрельцов и Казаков, бывших в заговоре с Булавиным, повелел изысканных смертию казнить, а иных бить кнутом и определил их в яму и в работу каторжную».
Выдав распоряжения по укреплению крепости, отправился «морем на бригантинах до Троицкой крепости, что на Таганроге». 26 апреля 1709 года Царь и вместе с ним Наум Синявин вдоль берега на бригантине мимо того места, где спустя шестьдесят лет его сын Алексей Наумович основал хутор Синявский пришли в Таганрог. Пётр пишет Меншикову «приехали и сие место, которое за 10 лет пустое видели, ныне нарядный город, купно с гаванью обрели». Главного строителя города Матвею Симонта он наградил «золотой медалью в 300 рублей с каменьями и с изображением с одной стороны царского портрета, а с другой таганрогской гавани». Царь трижды в мае выезжал на бригантинах в море и до реки Миус для отыскания удобного места для верфи. Из-за сильных ветров на море Пётр заболел. Его била лихорадка, много лежал что было не свойственно его натуре и лечился. Герман Манштейн в своих «Записках о России» писал: « Он (Пётр I) устроил на Азовском море в местности, именуемой Таганрог, прекрасную гавань, названную им Троица, в которой суда, пройдя без груза устьем Дона, под Азовом окончательно вооружались и могли стоять совершенно безопасно. Все, видевшие эту гавань, сознаются, что это одна из наилучшихгаваней Европы».
Медаль отлитая капитану Симонту за строительство Таганрога.
Как раз к этому времени была создана хорошая укрепленная линия, включающая в себя несколько крепостей таких как Павловская, Семеновская, Миусская. Троицкая крепость состояла из четырех бастионных фронтов, двух полубастионов и четырех равелинов, находившихся за контрэскарпом и усиливающих систему наружной обороны крепости. Перед главным крепостным валом, имевшим в высоту более семи метров, находился дополнительный пониженный вал, за которым располагался прикрытый путь. Под укреплениями находились каменные пороховые погреба с каменными же сводчатыми перекрытиями, казармы и оборонительные казематы. Крепостная ограда, обведенная рвом четырехметровой глубины, охватывала город с трех сторон. Спланированная таким образом крепость могла полноценно защитить себя от нападения со стороны поля. К этому времени ее гарнизон состоял из 5660 ратных людей, а на бастионах и в гавани было установлено 327 пушек, что успешно решало и задачу береговой обороны. Помимо орудийных батарей, установленных на молах, со стороны моря «новопостроенный» город защищала также цитадель «Черепаха». Фундамент цитадели был составлен из 30 ящиков-ряжей, рубленных из бревен и заполненных камнем. Длина его достигала 27 сажень ширина в 17,5 сажень. На основании, имевшем овальную форму, располагалась бревенчатая изба, крытая камышом, имевшая в высоту около 6 метров. Изба предназначалась для размещения пушек и гарнизона.