Глава вторая
Итак, народ, сказал староста, обращаясь к собравшимся на базарной площади односельчанам, у меня есть для вас одна, но очень неприятная новость! Взял паузу для пущего эффекта, наблюдая реакцию людей. Реакция не заставила себя ждать.
Ну говори, не томи душу, сказал кузнец, стоявший в первом ряду.
К нам летит дракон едрит-твою налево!
Староста был, звали его Пантелеймон Спиридонович, с хитрыми глазами, среднего роста, плотный кряжистый мужик с густой, пшеничного цвета бородой и такого же оттенка волосами на голове, остриженный под скобку сметливый и умный чел сорока четырёх лет, иначе его бы не выбрали на такую ответственную административную должность. Одет в домотканную льняную рубаху с вышитыми петухами и синие вытертые штаны, называемые за Стеной джинсами подарок одного залётного полумутанта, заправленные в яловые сапоги, смазанные гусиным салом.
Вчера дракон-почтальон сбросил конверт с заказным письмом, запечатанный сургучом, где в нём сообщалось, что на Совете драконов вынесли постановление на основании «Распоряжения от 16 октября 116667 года от гибели последней техноцивилизации» о том, что для незанятых драконом деревень, посёлков городского типа и маленьких городков с населением от пятисот до пяти тысяч человекоединиц, с заметным превышением женской горизонтали, к нам командируется молодой дракон со сроком проживания на десять лет Всё путём, могу даже показать телеграмму, если кто не верит!
Давно пора, раздался из дальних рядов чей-то голос, а то развелось вертихвосток, лишние уже, девать некуда, ходят по деревне, томятся от воздержания!
В толпе раздался смешок и возмущённые женские восклицания вроде:
Да тебя, Петька, самого давно пора дракону скормить.
Да пошёл он за кудыкину гору, сказал Прохор, молодой гончар третьего разряда, только весной сдал на переаттестацию, известный на всю деревню своим задиристным и драчливым нравом, пойдём и отрежем ему крылья и ещё кое-чего ещё нам тут не хватало этой напасти!
Тут разом все загалдели, поднялся шум, кто из селян пришёл на площадь в субботу, которая так же служила по воскресеньям ярмаркой, а собралось много народу, около трёхсот человек, староста накануне мальчишкам сказал пробежаться по домам, дескать, завтра будет срочное собрание; особенно женщин было много (их на всяких собраниях всегда бывает больше, чем мужчин), и шум и гам, конечно, они создавали в основном.
Сейчас, отрежешь ты! крикнула молодая красивая солдатка Афросинья, известная своим острым языком и у которой муж погиб на войне с живоглотами из внешнего мира, только девок мастер щупать по сеновалам!
В толпе засмеялись, но не так чтобы очень громко и весело, а скорее по инерции и сдержанно: народ переваривал совсем не радостную информацию.
Ну что ж, раз летит, будем думать, что из этого нам ждать, какой напраслины, сказал кузнец вторую фразу.
Первую он сказал сразу после старосты: очень физически сильный селянин сорока восьми лет по имени Вакул, отец двенадцати детей, три взрослые старшие дочери вместе с ним пришли. Дочери, значит, их имена: Маша, Даша и Настя. Все, как назло, девственницы, девушки чистые, и все ну что ты будешь делать с нашими русскими женщинами дивно хороши собой. Маша типичная русская красавица с голубыми глазами, огромными, словно два крохотных кусочка неба застряли у неё в глазах, такое создавалось впечатление, если смотреть в них и видеть, вот какими глазами наделили её маманя с кузнецом, высокая, статная, с пшеничного цвета волосами, заплетёнными в косу до самой попы, с настоящей грудью четвёртого размера без всякой силиконовой дряни, какую ставят себе городские страшилки, чтобы впечатлить состоятельного крюшона. Даша под стать Маше она была старшей, в национальном наряде сарафане, и волосы тоже длинные, отдают в медь, а глаза зелёные, что даже Вакул, когда смотрел на неё, мысли крамольные закрадывались в голову: «А моя ли это дочь?» Ну и Настя, только что восемнадцать лет исполнилось, сёстры были постарше на два и три года, эта девица вообще полный отпад по женской красоте, даже Вакул обалдевал: «Вот это дочь у меня, откуда только такие берутся». Не верилось ему, что так хорошо поработал. Это была не просто красавица со всеми параметрами супермодели, но не такими дохлыми, как в современном мире, а поплотнее, она была первая модница на селе. Как привозил местный лавочник модную одежду, какую носили модные девушки из городищ, как только он её доставал непонятно (контрабандой?), в коротком платье чуть выше колен и туфлях на высоком каблуке от Джимми Сю такой модный сапожник жил в районе, где проживала жёлтая нация, и бельё такое женское срам вся женская сущность видна как на ладони; почтенные селяне ругали лавочника: «Что ты за срамные тряпки привозишь нашим дочерям?» И ещё в ней было что-то такое ярко индивидуальное, что даже отец с матерью не могли понять что. Только в глубине души чувствовали, что с такой дочерью можно ждать чего угодно: их дом уже осаждали женихи с десяти близлежащих деревень и даже один бургомистр прилетал на собственном пта-драконе (низший разряд драконов-дегенератов позор племени: спившихся, деградировавших и не обладающих никакими способностями и талантами, положенными по статусу дракону, и служащих у людей, в основном богатых и обладающих властью в Их мире, в качестве летательных аппаратов такое им наказание придумали на Совете драконов) из дальней области и намекал кузнецу, что может его младшую дочь хорошо выдать замуж за одного очень богатого человека в Главное Городище за Заколдованной Стеной. Там они его цивилизацией называют, у того десять нефтяных вышек, один космоплан ближнего действия и собственный артрарий на второй Луне, там сейчас Кащей почти Бессмертный обитает, они с ним в шахматы играют на огромную территорию на Земле с природными в ней богатствами, кому она достанется, кто выиграет.
Так что поняли, да? староста обвёл взглядом собрание. Прошу не позже, чем через неделю, в субботу привести всех селян, у которых дочери девственницы, от восемнадцати до двадцати четырёх, сюда на площадь будем выбирать!
Причём по закону, если в семье две или больше дочерей подходили по таким качествам, то разрешалось приводить только одну на усмотрение родителей.
Ну а я, когда он прилетит, по моим подсчётам через три дня, схожу познакомлюсь, посмотрю, что это за чудо из Диснейленда, то есть, прошу прощения, что это за Чудо-юдо такое. Ну, конечно, добавил староста, чтобы подсластить пилюлю, такой семье, у кого дочь выберут в качестве жертвы дракону, помощь от общества на целый год.
Тут селяне начали спорить, у кого дочери подходили под эти параметры, кому какую вести, некоторые матери этих дочерей уже начали причитать заранее, а кое-кто сказал старосте:
Только через мой труп я отпущу своих ненаглядных кровиночек, как сказала одна вдова, одинокая женщина.
У неё вообще мужа не было убили жангрузы после разбойничьего набега. У неё была одна совершеннолетняя дочь и вторая росла, шести лет, ходила в сельский детский садик.
Кузнец сразу опечалился, потому что у него все дочери, как раз надо из них выбирать, чтобы вести на конкурс отбора дракону на съедение, и кого из них отдать он совершенно не хотел этого делать, потому что любил дочерей одну сильнее другой.
Тут один селянин подлил масла в огонь Афанасий, мастер по изготовлению красивой домашней мебели, сказав:
Зачем всех вести? Вон у кузнеца какие красавицы, хватит и их, есть из кого выбрать.
На что дочери Вакула загалдели разом:
Почему это только из нас? Тем более к Даше какой-то чел из соседнего уезда, состоятельный мельник, уже наводил справки, сватать собирается, потенциальных невест не трогали, к тому же у тебя у самого три дочери: Наташка, Людка и Ленка. Приводи их тоже в субботу!
Ну, возразил мебельный мастер, Наташе нет ещё восемнадцати, Людмила не совсем подходит на такое ответственное мероприятие сами знаете по какой причине, а Ленка ещё совсем малолетка сопливая, тринадцать будет в следующем месяце, гусей пасёт у Тришкиного пруда!
Опять вспыхнул спор на площади, начали вспоминать у кого дочери девственницы, претендентки на съедение дракону, а у кого уже нет, правда, в то время в Их мире таких позорящих родителей дщерей не было: нравственные каноны, придуманные и даденные им языческими богами, соблюдались строго. Это не в городищах за Стеной, где развращение шло полным ходом, а если и случалось такое несчастье, таких опозоренных спроваживали в мегаполисы участвовать в непристойных телепередачах типа «Дом-2» или «Камеди Клаб» развлекать жирных стерильных богатеев, всяких спонсоров и продюсеров, они потом их за деньги пользовали, кто, конечно, был способен, а кто не был способен, усиленно создавал вид.
Я всё сказал! староста изобразил лицо строгим. Жду ваших решений в следующую субботу на этом месте!
Через три дня и в самом деле пастух Никодим уже в четыре утра прибежал, пас стадо на дальнем выгоне и оставил его там, с новостью по всем домам бегал, что видел, как со стороны чудакинского кряжа прилетел дракон и опустился у оврага, где пещера, и рядом дубрава: замечательное место. Село сразу всполошилось, выбежало в лицах прекрасной половины человечества на улицы, а лица непрекрасной половины, и нередко даже очень, работали все на своих местах. Староста сказал женщинам, лицам пожилого возраста и детям, чтобы не поднимали панику.
Пойду, как позавтракаю, посмотрю, что за дракон, познакомлюсь.
Плотно поев пшённой каши с маслом и молоком и блинов со сметаной, оделся поскромнее в полотняную рубаху вышиванку, простые штаны и сапоги. Сказал не отходившим от его деревянного забора чересчур чувствительным женщинам:
Не переживайте вы так, бабы, пойду гляну, что это за монстер прилетел на нашу голову. И отправился.
От села, куда прилетел Власик в пещеру, было три километра. Староста, пока шёл, всё прикидывал, что за дракон у них поселился, какой нравом: свирепый и злобный или покладистый и отходчивый, меланхолик или сангвиник, либо подвержен буйным неконтролируемым вспышкам ярости; вспоминал рассказы старост других посёлков и деревень в их районе, у которых уже жили драконы старосты собирались раз в месяц обсудить дела и распоряжения, приходящие из окружного центра районного посёлка.