А кому у вас там жаловаться? усмехнулся водяной, не спуская с него глаз. Не-а, народу на волю никак нельзя, буйный становится. Перевороты, революции А так, как только крамола в ум, отрезал голову и нет крамолы. Без пригляда за всеми крамола вылазит как-то вдруг из тайной сразу в явную. Хи-хи-хи ядовито хохотнул он.
По делам она Люди пущай, людям смотреть можно, сказал кряжистый, одернув водяного. По-деловому. Дадим мы
А рыбоньки не желаешь ли? похлопал глазами водяной, обращаясь к Его Величеству, явно не поддерживая кряжистого.
У вас и золотая водится? пошутил Его Величество. А то супруга заела, золотую рыбку просит. Ума не приложу, где достать, как достать?
Нам-с ваша-с проблема известна, намедни не имеем-с, а как получим, сообщим-с-с водяной обратился к кряжистому: Один раз посмотрели-с, воевать пришли-с-с-с..
Осознали! Исправились! торопливо проговорил Его Величество, оправдываясь.
Он слегка наклонил голову, скрывая усмешку. Подобный образ мышления был и у людей, но не у вампиров. Похоже, согласия между двумя обитателями земли не было, а дипломатию и ее тонкости ни тот, ни другой не изучали, говорили при нем, напрямую, не успев договориться заранее.
Мы же не поняли, с чем столкнулись, он присел на краешек скамейки, заложив ногу на ногу. Не мудрено. И нас понять можно! покаялся он. Вы как бы это сказать не совсем законно оккупировали неприкосновенные государственные земли, нарушая территориальную государственную целостность. И мы не можем допустить Вся соль в том, что
Мы соль солью не солим, чтобы солонее осолить. Всякая соль сама по себе червь. Не всякого солью солите, кого-то огнем, а кого-то солью Но соль, она и есть соль соль в человеке, милый, это подагра, артрит, ишемическая болезнь и засохшие почки Ибо червь, хоть с той стороны огнем, хоть с этой солью. Лучше шепотка соли на столе, чем запасы в костях. Не должен иметь человек в себе соль, а соль на земле пустыня. Это наша земля недовольно перебил водяной. Границы нужны не человеку, а вам, чтобы держать человека в неволе. Стало быть, поумнели?
Государство в государстве, возмущенно парировал Его Величество. Далеко собрались разрастаться? поинтересовался он, внезапно осознав, что палец им в рот не клади. На соль наступил и прогорел.
Неожиданно столкнувшись со скрытой враждебной идеологией, он почувствовал себя не в своей тарелке. «Ибо всякий огнем осолится, и всякая жертва солью осолится» и в самом деле, как-то он раньше не подумал, что один огнем, второй солью, а соль-то, так и так на себя самого
Что такое государство? И что такое граница? покачал головой водяной, прищелкнув языком.
Это жизнь, это быт, это уклад, язык, общество, закон нахмурился Его Величество.
Жизнь сегодня у вас, Вашество-с, есть, а завтра бабушка надвое не скажет. Бытовуха она и есть бытовуха как положил вампир, так и покладена. Язык переставляется с место на место языками незнакомыми и тайными, а они для всех звучат одинаково. Общество у человека он сам. И законен ли ваш закон, если Закон не соблюдает? Высмеивался человек рабством, и будет высмеиваться. Была земля, и были народы, и ходили друг к другу в гости. И говорили, здесь земля Петрова, здесь Иванова, а там Сидорова. А земли их называли краем земли. И ходили по земле странники, и смотрели, и учились, и учили, и не гнали чужеземцев. Но вот пришел вампир: и увидел хорошо Петрову, Иванову и Сидорову. И пожелал он землю их, и самих их, чтобы работали на земле, и другие вампиры не отняли, установил границу и законы, которые охраняли бы его.
Царь, пошевели мозгами!
Вся земля наша, от края до края мы духи ее. Любим, когда на нас работают. Закон у нас свой, Он при создании мира в Тверди высечен. И по Закону тому, ты можешь считать себя нашим имуществом. Ну, или больным человеком. Язык наш, может, сам по себе допотопный, но говорят на нем и черви, и огонь, и мы, и земля, и соль Для нас он не тайный, владеем мы им в совершенстве и страшно правдивый. По себе знаем, наступи на границу и нет границы.
Ты это сними мудайло с головы Он мне как быку красная портянка! кряжистый набычившись смотрел на Его Величество, но не на лицо, а куда-то перед лицом в пространство. Я Паркинсоном не страдаю, ну, раз помолился, ну, два Что бьешься головой?
Сейчас Маня постучит им о дерево хохотнул водяной, и оба уставились на Его Величество.
Сейчас Маня постучит им о дерево хохотнул водяной, и оба уставились на Его Величество.
Прошла минута тревожного ожидания. И вдруг как-то разом расслабились.
Ну вот-с-с, я же говорил-с! просвистел водяной. Теперь какой есть-с-с акцент у него снова пропал. Смотрю на тебя ума нет, земли нет, чем пришился к Манюшке нашей?
«Они маску увидели!» догадался Его Величество и покраснел. С такими дипломатия, пожалуй, уже и не наука
Что?!?
Его Величество вздрогнул проклятая сняла маску?!?
Продолжая улыбаться, он похолодел. Быть голым на виду у вампиров равносильно самоубийству. И побледнел, наверное, впервые осознав, что проклятая точно так же держала его в руках, как он ее, насылая заклятия. Заклятия он никак не чувствовал, не ощущал. Обычно проклятые так же не чувствовали Зова и клятвы вампиров, но последнее уже вызывало сомнение.
Наследница богатая знатной плеточкой охаживает, хохотнул кряжистый, толкнув водяного в бок, чтобы, не дай Бог, подол нашей Манюшки не выпустил Бедному без богатого не достать Благодетеля! оба покатились со смеху. Жучками с нами решил обменяться он махнул сучковатой рукой, утирая корявым пальцем уголки глаз, будто смеялся до слез. Выбирай, какие тебе больше по нраву? У нас есть и с тылу, и спереди, и с боков, и исподнизу, и на навоз, и на мертвечину, и те, что по коре и под корой Убежать не хочешь? несколько озадаченно спросил кряжистый, отступая в сторону и освобождая дорогу к опушке. Тучи надвигаются, с минуты на минуту ждем
Я?! Его Величество подавился слюной.
Он и убежал бы, но решил, что дать им урок стоило. Сознаться, провалиться сквозь землю хотелось. Обычные вампирские штучки на них не действовали. Оба господинчика дали понять, что не собирались выслушивать повести о нем от него самого знали, или делали вид, что знают. Неудивительно, что чудовище здесь прижилось одного поля ягоды.
Поди, и проклятие снимать учили
Его Величество снова похолодел, нащупав в кармане жучки тут же отбросил мысль сунуть их куда-нибудь.
Неужели его догадки верны и вампирами правит тот старик и проклятая?
С сожалением бросил взгляд в сторону изб все же, жены имущество. Избы, не обращая на него внимания, продолжали распахивать поле. Получалось у них ловко.
Ну что ж, ваша воля, хозяин барин. сказал он с сожалением. Тут у вас все падает и гниет, а вы чуток пожалели?! Для людей?! Для человека?! Ведь не для себя! Для меня ваша продукция, знаете ли, отрава! Но человеческому племени не вечно голодными ходить. Я, можно сказать, жизнью рисковал, спускаясь в вашу в ваши угодья! Мы согласны пойти на мировую и закрепить ее за вашими людьми.
И те яблочки? водяной ухмыльнулся, хитро подмигнув и кивнув в сторону дуба не дуба, а не яблони.
Его Величество заметил, как кряжистый торопливо наступил водяному на ногу.
Бери, сказал добродушно кряжистый, но доброты в его голосе не прозвучало. Все бери, что плодоносно. Но к тому дереву, он указал на дерево посреди поляны, близко не подходи! Это Мани нашей молодильные яблочки! С вами, с вампирами, без них долго не прожить. Сам понимаешь, бегать нам за тобой неохота и времени нет, чтобы на нежить его тратить. Насобираешь, сложишь туда, кряжистый указал на расписной широкий и длинный стол, которому позавидовали бы во всяком дворце. Я проверю! предупредил он и проворчал недовольно: Надоели вы с вашей продолжительной жизнью!
Его Величество насторожился: проклятая, похоже, жила тут, как в сказке. Изба есть, огород Захочешь помереть с голоду, не помрешь. Голая пойдет, никто пальцем не ткнет, и не замерзнет. Пожалуй, так никогда вампиром не станешь! Если у нее молодильные яблоки, она запросто переживет хоть какого вампира
Он чуть слезу не пустил от досады здесь ее с такой охраной не достать.
Оставалось выманить
Если наплетет про любовь, про цветы, про сопли с сахаром душа все ж вдруг соблазнится?
Не дано ни люду, ни вампиру с него есть, вкрадчиво и с умилением произнес водяной, с любовью бросив взгляд в сторону дерева, в голосе его сквозила гордость.
Кряжистый опять наступил на ногу водяному, и тот виновато замолчал, будто нашкодил. Кряжистый махнул рукой, простонав в его сторону «э-эх!», и пошел прочь, остановившись у дерева и постучав об него, потом обернулся и посмотрел на Его Величество.
Ай да гость дорогой. Ай да гость! прищелкнул он языком. Что Маня, то Маня, да Манина мука. Попотчуем гостя да девушку багряницу!