Театр в театре. Зарубежные авангардные пьесы 19401970-х годов - Жан Жене 9 стр.

К а л и г у л а. А почему ты меня ненавидишь?

К а с с и й. Ты ошибаешься, Кай. Я считаю тебя вредным, жестоким, эгоистичным, тщеславным человеком, но ненавидеть не могу: я знаю, что ты не подлец.

К а л и г у л а. Тогда почему ты хочешь меня убить?

К а с с и й. Я уже сказал: ты вредный человек. Большинство людей чувствуют потребность в безопасности: они не желают жить в мире, в котором самая причудливая фантазия в мгновение ока превращается в реальность и острым ножом пронзает душу. Я тоже не хочу жить в таком мире.

К а л и г у л а. Безопасность и логика несовместимы.

К а с с и й. Согласен. Сказанное мной нелогично, но, тем не менее, здраво. К а л и г у л а. Продолжай.

К а с с и й. Мне нечего больше сказать. Я не собираюсь углубляться в твою логику у меня свои представления о человеке и его долге, и я знаю, что большинство твоих подданных думают точно так же, как я. Ты тяготеешь надо всеми, и поэтому ты должен исчезнуть.

К а л и г у л а. Всё это понятно и вполне законно, для многих даже очевидно. Но только не для тебя. Ты умён, а ум или многое себе позволяет, или от многого отказывается. До сих пор ты отказывался, почему бы не начать наконец и позволять?

К а с с и й. Потому что я хочу жить и быть счастливым, а если я стану на сторону абсурда, то лишусь и того, и другого. Я такой, как все. Иногда, желая почувствовать себя свободным, я мечтаю о смерти любимых людей, и нередко испытываю к женщинам вожделение, запрещённое законами семьи и дружбы. Будь я логичным, я стал бы убивать и насиловать. Но подобные неопределённые желания не имеют для меня особого значения. Если бы все начали воплощать их, мы не смогли бы ни жить, ни быть счастливыми. А это, повторяю, для меня важнее всего.

К а л и г у л а. Ты веришь в какую-то высшую идею?

К а с с и й. Я верю в то, что некоторые поступки могут быть лучше других.

К а л и г у л а. А я считаю, что все они одинаковы.

К а с с и й. Мне это известно, Кай, и поэтому я тебя ненавижу. Ты тяготишь собой всех ты должен исчезнуть.

К а л и г у л а. Вполне справедливо. Но почему ты, рискуя жизнью, говоришь мне всё это?

К а с с и й. Потому что меня всегда заменят другие и потому что я не люблю лгать.

Молчание.

К а л и г у л а. Кассий!

К а с с и й. Что, Кай?

К а л и г у л а. Как ты считаешь, могут ли два благородных человека хотя бы раз в жизни поговорить друг с другом начистоту?

К а с с и й. Мы только что с тобой этим занимались.

К а л и г у л а. Да, Кассий. А ведь ты сказал, что я неспособен на такое.

К а с с и й. Признаю, Кай, что был неправ, благодарю тебя за урок и жду приговора.

К а л и г у л а. Приговора? Ах, ты имеешь в виду (Достаёт из тоги табличку.) Тебе знакома эта вещь?

К а с с и й. Я знал, что она попала к тебе.

К а л и г у л а (страстно). И следовательно, вся твоя искренность была вынужденной! Так что поговорить начистоту нам не удалось. (Пауза.) Видно, иначе нельзя. Давай бросим играть в искренность и заживём, как прежде. Только старайся понимать смысл моих слов и не обращай внимания на оскорбления и насмешки. (Пауза.) Послушай, Кассий, это письмо единственная улика

К а с с и й. Кай, я отказываюсь от этой противоестественной игры. Позволь мне уйти.

К а л и г у л а (так же страстно). Постой, не уходи! Ты согласен с тем, что оно единственная улика?

К а с с и й. Чтобы убить человека, тебе не нужны улики.

К а л и г у л а. Верно. Но сейчас я хочу противоречить себе. Особого вреда от этого не будет, но как приятно иногда противоречить себе! Противоречие успокаивает, а я нуждаюсь в покое

К а с с и й. Не понимаю, зачем все эти сложности?

К а л и г у л а. У тебя, Кассий, здоровая душа, ты равнодушен к невозможному. (Взрыв смеха.) Ты хочешь жить и быть счастливым, и ничего больше!

К а с с и й. Полагаю, что нам лучше на этом кончить.

К а л и г у л а. Нет, ещё не всё. Минуту терпения. Смотри, единственная улика в моих руках. Я желаю считать, что не могу казнить тебя без неё, и нахожу в этой мысли успокоение. Так вот, гляди, во что превращаются улики в руках императора.

Калигула подносит табличку к факелу. Кассий подходит ближе. Их разделяет только факел. Восковая табличка начинает плавиться.

К а л и г у л а. Гляди, заговорщик! Она плавится, и по мере её исчезновения свет невинности озаряет твоё лицо. Кассий, какой у тебя чистый лоб! Как прекрасна твоя невинность! Я восхищён своим могуществом: даже боги, возвращая человеку невинность, наказывают его, а твоему императору, чтобы оправдать тебя, понадобилось лишь пламя факела. Продолжай, Кассий! Доведи до конца ту превосходную мысль, с которой только что меня познакомил. Твоего императора ожидает заслуженный покой. Только с мечтой о нём он может жить и быть счастливым.

Кассий в оцепенении смотрит на Калигулу.

Потом делает слабое движение рукой, открывает рот и внезапно уходит. Калигула по-прежнему держит восковую табличку над факелом и, улыбаясь, смотрит вслед Кассию.

Действие четвёртое

Сцена погружена в полумрак. Входят Кассий и Сципион.

Кассий идёт направо, затем налево и возвращается к Сципиону.

С ц и п и о н (отчуждённо). Чего ты от меня хочешь?

К а с с и й. Время не терпит. Мы не должны колебаться, пришла пора действовать.

С ц и п и о н. С чего ты взял, что я колеблюсь?

К а с с и й. Ты не пришёл на вчерашнее собрание.

С ц и п и о н (отворачиваясь). Верно.

К а с с и й. Сципион, я старше тебя и не привык просить о помощи. Но в тебе я по-настоящему нуждаюсь. Для этого убийства нужны люди, внушающие уважение, а среди всех этих оскорблённых честолюбцев и жалких трусов только у нас с тобой мотивы, ведущие к убийству, бескорыстны. Я знаю, ты нас не выдашь, но дело не в этом: я хочу, чтобы ты остался с нами.

С ц и п и о н. Понимаю, но остаться не могу.

К а с с и й. Так ты с ним?

С ц и п и о н. Нет. Но и не против. (Пауза, затем глухо.) Если бы я его убил, моя душа была бы с ним.

К а с с и й. Но ведь он ведь казнил твоего отца!

С ц и п и о н. Да, с этого всё началось. И этим, по сути дела, кончилось.

К а с с и й. Он отрицает всё, во что ты веришь, осмеивает всё, что ты почитаешь.

С ц и п и о н. Да. И тем не менее, что-то во мне напоминает его. Одно пламя сжигает наши души.

К а с с и й. Настало время выбирать. Я заглушил в себе всё, что напоминает его.

С ц и п и о н. А я выбирать не волен: помимо своих я страдаю его страданиями. (Пауза.) Моё несчастье в том, что я всё понимаю.

К а с с и й. Иначе говоря, ты признал его правоту.

С ц и п и о н (кричит). Кассий! Никто не может быть прав!

Пауза. Они смотрят друг на друга.

К а с с и й (наступая на Сципиона, страстно). Так знай же, за то, что он сделал с тобой, я ненавижу его ещё больше!

С ц и п и о н. Он научил меня быть требовательным.

К а с с и й. Нет, довёл до отчаяния! А ввергнуть юную душу в отчаяние преступление, с которым не может сравниться ни одно, совершённое им. Оно вполне оправдывает его убийство.

Кассий направляется к выходу. Входит Геликон.

Г е л и к о н. Кассий, я тебя искал. Калигула устраивает небольшую приятельскую встречу. Ты должен присутствовать. (Поворачивается к Сципиону.) А ты, голубчик, не нужен. Можешь быть свободен.

С ц и п и о н (оборачивается в дверях к Кассию). Кассий!

К а с с и й (очень тихо). Да, Сципион?

С ц и п и о н. Попробуй меня понять.

К а с с и й (очень тихо). Нет, Сципион.

Сципион и Геликон уходят.

За кулисами раздаётся лязг оружия. Справа появляются два стражника. Они ведут двух дрожащих от страха патрициев.

1  й п а т р и ц и й (стражнику, пытаясь взять себя в руки). Послушай, чего от нас хотят среди ночи?

С т р а ж н и к. Садись!

Указывает на ложе справа.

1  й п а т р и ц и й. Если нас собираются убить, к чему эти сложности?

С т р а ж н и к (старому патрицию). Садись, старый осёл!

С т а р ы й п а т р и ц и й. Придётся подчиниться. Вероятно, этот человек ничего не знает.

С т р а ж н и к. Вероятно, милашка, вероятно.

Уходит.

1  й п а т р и ц и й. Я же говорил, что надо действовать быстрее. Теперь нам не избежать пытки.

К а с с и й (садится, спокойно). В чём дело?

1 й п а т р и ц и й и с т а р ы й п а т р и ц и й. Заговор раскрыт.

К а с с и й. А дальше?

С т а р ы й п а т р и ц и й (дрожа). Пытка!

К а с с и й (бесстрастно). Однажды Калигула дал 80 000 сестерциев рабу, который даже под пыткой не сознался в своём воровстве

1 й п а т р и ц и й. Немногого же мы добились!

К а с с и й (продолжает). явное доказательство того, что мужество ему по душе. Полезно иметь это в виду. (Старому патрицию.) Может быть, хватит стучать зубами? Нашёл время!

С т а р ы й п а т р и ц и й. Дело в том, что

К а с с и й (невозмутимо). Вам известна любимая фраза Калигулы?

С т а р ы й п а т р и ц и й (почти плачет). Да. Он сказал палачу: «Убивай медленно, дай ему почувствовать, как он умирает».