Чисто английская любовь. Лондон. 1920 год - Олег Тихонов

Чисто английская любовь

Лондон. 1920 год

Олег Тихонов

© Олег Тихонов, 2021

пьеса

АКТ 1

Тёмная сцена. По громкой связи на зрительный зал звучат команды технического ведущего спектакля. Помимо его голоса, в темноте, слышны шаги людей и шум перетаскиваемого реквизита.

Тех. ведущий: Первому составу приготовиться. Даю второй звонок. Осветителям приготовить первую световую программу. Через две минуты даю третий звонок.

Сцена постепенно освещается неярким светом. Последние приготовления к началу спектакля  техники, костюмеры.

Тех. ведущий: Даю третий звонок.

Звучит звонок.

Тех. ведущий: Начинаем спектакль. Пошла фонограмма.

Начало фонограммы, освещается сцена.

Сцена представляет собой обратную сторону «сцены». В беспорядке расставлены детали декораций других спектаклей, реквизит, мебель.

За белым полупрозрачным задником начинается действие «спектакля». Мы же наблюдаем только силуэты актеров, звуки, музыку, которая в течение всего спектакля становится то громче, то тише.

«Сцена». Звучит увертюра «спектакля». Лирическая музыка, Они толи встречают восход, толи провожают закат. Выходят Он и Она. Шум моря и музыка мешают нам расслышать, о чем они говорят.

Потомства от существ прекрасных все хотят,

Чтоб в мире красота цвела  не умирала:

Пусть зрелая краса от времени увяла 

Ее ростки о ней нам память сохранят.

Но ты, чей гордый взор никто не привлекает,

А светлый пламень сам свой пыл в себе питает,

Там голод сея, где избыток должен быть 

Ты сам свой злейший враг, готовый все сгубить.

Ты, лучший из людей, природы украшенье,

И вестник молодой пленительной весны,

Замкнувшись, сам в себе хоронишь счастья сны.

И сеешь вкруг себя одно опустошенье.

Ты пожалей хоть мир  упасть ему не дай

И, как земля, даров его не пожирай. (Шекспир)

АКТ 2

Приглушаются звуки «спектакля», освещается сцена (не полностью).

Крадучись, мимо разбросанного хлама, проходит Генри, достает бутылку виски; делает несколько глотков из горлышка. Затем умиротворенно прячет бутылку обратно, садится на стул, раскрывает газету и, накрыв ею голову, засыпает.

С противоположной стороны сцены выходят Директор и Джулия.

Джулия: Боже, как здесь темно.

Директор: Аккуратнее, мадам. Он должен быть где-то здесь. Обычно во время премьеры он всегда за кулисами с газетой и бутылкой виски.

Джулия: Узнаю маленькие слабости большого гения.

Директор (шепотом): Вот он. На стульчике.

Джулия: Спасибо вам, дальше я сама

Директор уходит. Сцена освещается полностью. Джулия тихо подходит к Генри и призадумывается, как его разбудить. Рядом она обнаруживает бутылку, открывает ее и делает несколько глотков. Генри проснулся.

Генри: Какого черта? Почему обязательно из горла? Вот стакан.

Джулия: Привычка.

Генри: Дурная привычка.

Он выхватил бутылку из рук Джулии; протер рукавом горлышко.

Джулия: Спасибо. Мой любимый сорт виски.

Генри: Не стоит благодарности или, быть может, еще?

Джулия: (улыбаясь) Быть может, попозже.

Генри, раздраженный, садиться в кресло, берет газету и делает вид, что читает.

Джулия с любопытством осматривает сцену, прохаживаясь среди реквизита.

Джулия: И что пишут?

Генри: Прошу вас говорить потише, как никак, идет спектакль.

Джулия подходит к Генри.

Джулия: Так, что пишет «Таймс»?

Генри: (раздраженно протягивает газету) Если интересует  прочтите.

Джулия берет газету; перелистывает несколько страниц.

Джулия: Ого! Как пишет «Таймс»! Премьера нового спектакля великого драматурга ой-ой сколько же заплатили этому писаке? Новое слово в драматургии прекрасный актерский состав сам маэстро присутствовал на всех репетициях боже мой! Какой слог!

Генри: (раздражается еще больше) Если можно, читайте про себя!

Джулия: Но в «Таймс» про меня ничего не пишут.

Генри: Я имел в виду, читайте не вслух!

Джулия: Простите! Просто очень забавно

Генри: И что может быть забавного в газетах, кроме прогноза погоды?

Джулия: Остроумно. (Кладет газету на реквизит) А весь этот хлам, простите, остатки декораций, от спектакля «Утонченный странник»?

Генри: Да, от него. Почил на лаврах только месяц продержался на сцене, и

Джулия: Здесь такая атмосфера, как на чердаке старого дома. Столько мебели и, столько вещей, с которыми были связаны чьи-то судьбы, жизни, страсти я в детстве любила забраться на чердак и примерять старые бабушкины туфли, шляпки, бусы из фальшивого жемчуга, какие-то проеденные молью страусовые перья

Генри с интересом рассматривает Джулию, открывает бутылку и протягивает Джулии.

Джулия: Благодарю. (Делает глоток) К тому времени бабушка вышла замуж в очередной толи пятый, толи шестой раз, уехала в Лиссабон. А я среди хлама и мусора нашла перевязанные розовой тесемочкой любовные письма, написанные ей каким-то воздыхателем. Мне тогда было 14, я читала «Пармскую обитель», и тут эти письма! Я прочитала два из них. По-девичьии разревелась Я помню, скрыла их от мамы, и передала бабушке. Она долго смеялась со мной, перечитывая их.

Генри: Вы были романтичной

Джулия: (громко) Ну, нет!

За сценой  первые реплики «спектакля». Генри всплеснул руками, призывая Джулию говорить тише. Она замолчала.

АКТ 3

«Сцена»; Он и Она.

Она: Меня это совершенно не раздражает и потом, новый год не такой уж великий праздник.

Он: И все же нужно прогуляться на Savigny platz.

Она: Чтобы смешаться с толпой, и снова остаться только вдвоем

Он: Совершенно не обязательно. А то

Она: Ну, ну! Говори! Даже интересно услышать! Я не достаточно наслушалась твоих упреков!

Она нервно прохаживается из стороны в сторону. Он молчит, это еще больше раздражает ее.

Она: Так и будешь продолжать молчать?

Он: Давай не будем портить друг другу праздник.

Она: Не будем! Не будем!

Она схватила со стола тарелку и швырнула ее на пол. Вместе с грохотом разбившегося фарфора громко заиграла музыка. Он включил патефон. «Сцена» затемняется.

АКТ 4

Джулия: Интересная пьеса. Ты ее смотрел?

Генри: Некоторым образом  да. Если вы пришли на премьеру  то несколько заблудились. Здесь выход не в зал, а на сцену.

Джулия: А реплика, которая сейчас прозвучит, мне знакома. Если мне не изменяет память, дама должна скорбно произнести «Нет! Уж лучше уйти в монастырь, чем оставаться с этим неудачником", и после этого зазвучит клавесин.

На «сцене» звучит клавесин; Она произносит процитированные Джулией слова.

Генри: Вы читали пьесу?

Джулия: Нет. Была в такой же ситуации, звучала эта же музыка. А сама -говорила эти слова

Генри: Отель «Авангард»? Берлин? 20 лет назад?

Джулия: Да. Да это было 20 лет назад. Я тогда носила сумасшедшую прическу, курила папиросы и любила одного негодяя.

Генри: И крепко ругалась матом. Неужели  Джулия?

Джулия: В этой пьесе меня зовут Мартой. Можешь теперь называть Мартой.

Генри: Ты почти не изменилась

Джулия: Теперь курю сигареты, отрастила волосы и по-прежнему крепко выражаюсь.

Генри: Твое коронное выражение  «Раскудрит твою на лево!»

Джулия: В твоей предыдущей пьесе его произносила проститутка из борделя.

Генри: «Раскудрит твою на лево!» Фантастическая фраза, как она украсила спектакль. Ну, за нас! За наше совместное творчество! Надеюсь, ты не будешь претендовать на авторство, и на часть гонораров?

Джулия скривилась в улыбке и тут же сменила ее на серьезное выражение лица.