Вверху -
одинокие звезды,
и море огней -
подо мной.
На небе не вымерить
версты
без точки отсчета
земной.
Кружево
Кружево
света и тьмы,
мир-
это ритмы
и мы.
А самолеты сами не летают
А самолеты сами не летают,
а теплоходы сами не плывут,
маршруты им заране выбирают,
их штурманы по компасу ведут,
а нас
Земля покой свой потеряла
Земля покой свой потеряла,
а я тем более.
Во мне не граммы материала,
а тонны боли.
Я фильтр
для всех земных страданий
и смут сердечных,
хотя мой век, увы, случаен,
земной же вечен.
Что человек в сравнении с Вселенной
Что человек в сравнении с Вселенной
ничтожно мал и вес его и рост.
Но взглядом мимолетным он мгновенно
в себя вбирает мириады звезд.
Я и Мы это вечная тема
Я и Мы это вечная тема,
восходящая к древним умам.
Бунт команды и гибнет трирема,
если руль неподвластен рукам.
Я ничто, но и Мы это нечто,
где не просто найтись самому,
и вопросы встают бесконечно,
обращаясь к душе и уму.
Если что-то в жизни не с руки
Если что-то в жизни не с руки,
то в затылке пальцами скребя,
не жалей ты одного себя,
не вали вину всю на других.
И не надо на глазах у толп
биться лбом
о первый встречный столб.
Напрасно весла бросил ты
Напрасно весла бросил ты, гребец,
надеждой на теченье уповая.
Послушность и безропотность сердец
нас к берегу чужому прибивает.
В далекой сказке
В далекой сказке
отразилось эхо странствий,
и в завтра
нас увозят поезда,
и сгустком памяти
в неведомом пространстве
рождается сверхновая звезда.
Горит на беломраморном снегу
Горит на беломраморном снегу
зеленая обломанная ветка
как знак беды,
которую так редко
мы замечаем на своем бегу.
И снег не тает от чужой беды
А ты?
Гладкие ладони
Линии наших ладоней -
нашей судьбы отражение.
А ладони дедов моих удивительно гладки:
стерты линии у одного -
вечным земли притяжением,
у другого отполированы
станка металлом рукоятки.
У отца линии смяты
черенком саперной лопаты.
На свои ладони гляжу -
прямые черточки подстать карандашу.
Пусть судьбы были у всех
разные самые,
пусть судьбы были у них
очень негладкие,
ладоням нашим
работа была кормящею мамою,
работа ладоням нашим
была повивальною бабкою.
Чтоб в жизни не было обмана
Чтоб в жизни не было обмана
и был бы сам себе не рад,
я даже в шахматах не стану
брать ход ошибочный назад.
Пускай уж лучше пораженье
сотрет улыбку мне с лица,
чем победить но с сожаленьем,
что честным не был до конца.
Я не пишу поэм
Я не пишу поэм
не потому, что скуден
запас идей и тем.
Нет в круговерти буден
ни времени и ни охоты
читать длинноты.
Могу себя я уважать за то
Могу себя я уважать за то,
что не пытался с краю отсидеться.
В большом и малом,
сложном и простом
я оставлял частями ум и сердце.
И оттого не становясь бедней,
наоборот, себя приумножая,
итожа дни как сводку урожая,
я не стыжусь не
зря прожитых дней.
Последний вскрик солнца
Последний вскрик солнца,
закрытого тучами,
к земле обращен:
Товарищи!
Пусть вспыхнет листва
краснотою знамен,
мрак нависающий
раздвиньте плечами своими
могучими.
Догорают в камине поленья
Догорают в камине поленья,
стихла буйная пляска огня.
Ты сидишь у меня на коленях
словно отсвет вчерашнего дня.
Много
Многословие. Многострочие.
Многоречие. Многоточие.
По мне
По мне:
все люди боги,
а я один из многих.
В текучке дел и дней
В текучке дел и дней
что истинно,
что ложно?
понять себя сверхсложно,
а выразить сложней.
Говорить неправду
Говорить неправду -
Говорить неправду -
это так необременительно,
как целовать нелюбимую женщину.
Воздержусь от поцелуев -
ибо то,
что легко дается,
своей лживостью
разъедает душу.
След
Меж двух огней нет места травостою,
меж небом и землей
душе покоя нет.
Я лишь тогда чего-нибудь да стою,
когда сквозь пепел лет
мой прорастает след.
Зерна слов
Я не поэт,
а стихотворец.
Дворец небытия храню.
Роняю
зерна слов я
Время-воронью,
чтоб сторицей
вернуть их в виде чувств.
Учусь
явленью строк
и логике мечты.
Четы такой чертог -
защита от стихии бытия -
и есть
стихи.
Кто Я?
Гляжу в окно на завтрашние дебри -
вместилище заблудших тел и душ
и вижу заратустровского вепря,
упившегося кровью свежих туш.
Чему-то пасть,
чему-то начинаться,
делясь у вековечного столба:
ему повелевать,
им подчиняться,
Он Супер-Гомо, а они толпа.
Но в этой связке для меня нет места:
из зверя вырос,
а в толпу не пал.
Мать матерей она моя невеста,
мне Данко брат,
и враг Сарданапал.
Я Нечто
Иных страшит самосознанье,
что он Ничто в кольце миров.
Я Нечто.
Дух святой в изгнаньи,
не тратя сил на прозябанье,
здесь
наломал немало дров.
Вскормленный замыслом небесным,
познав Земли живую суть,
мне ставшей одеялом тесным,
вступаю Я
на Млечный Путь.
Не оробею перед вечным
круговращением светил,
не оробею перед встречным,
хотя б он смертью мне грозил.
Что смерть -
всего лишь смена тела.
Была бы мысль,
была б душа,
опережающая дело
и позволявшая дышать
то звездной пылью,
то земною,
то ароматом древних книг.
Живу космической весною
и зрю ее грядущий лик.
Но Дух натягивает вожжи,
у врат отцовских тормозит;
и мысль одна меня тревожит,
кто Я-
творец иль паразит,
чем Я дополню ноосферу
сверх утверждения
«Он жил»,
какую пламенную веру
в свои деяния вложил.
Не занимался скопидомством -
Я чист от материальных благ,
одно оставил Я потомству:
бесцельность -
самый злейший враг.
Стихи, стихии, стихиали -
живут, наполненные мной.
Я не фатален, не нахален -
живу космической весной.
Выразить себя
Богат словами русский лексикон,
в нем матерность соседствует с величьем.
Но чьи слова поставлю я на кон,
чтоб выразиться так, как в пенье птичьем
звучит тональность неба и планет,
вечерний миг и утренняя роза.
О, сколько тех, кто значится поэт,
а сам к кормушке, где сытнее просо.
Не просто стих с мелодией сплести,
о сущности единства их радея;
не просто дух на небо вознести,
а выразить себя -
еще труднее.
Надо
Иные уходят,
иные далече,
а мне пустота -
тяжким грузом на плечи,
и мыслей нелегких
и слов канонада.
Но выдержать надо,
но вынести надо.
От злости не рождаются стихи
От злости не рождаются стихи,
не вспыхнут молнии
от яростного крика.
Одна только крылатая квадрига
несет всю необузданность стихий.
Не голося истошно,
не взывая
к всевышнему в горячечном бреду,
я должен сам продраться скозь беду,
держась за поручни летящей колесницы.
Наружу боль выходит,
и лоснится
душа от пота, мыслью созревая.
Нарушу скорость светового блика
и догоню угасшую звезду.
Чужое «Я»
Чужое «Я»
присутствует во мне
как некая неведомая Чакра,
меня перемещая по волне
от микро-Эго и до Космо-макро.
Я вновь зоны жизни прохожу:
Огонь, Эфир и Твердь, и Минералы;
но голосом каким я расскажу,
как оживают зыбкие кораллы,
как ноги вырастают из корней
и голова мутирует на теле,
как ошибались Дарвин и Линней
и что произошло на самом деле,
как появился протогоминид
и научился вертикальной стойке,
чью гармоничность мозг пчелы хранит
и отражает в сотовой постройке;
что значит бого-духо-человек,
меня влекущий мнимым единеньем,
за коим хаотичен новый век
в своем неодолимом повтореньи.
Мой путь реинкарнирован судьбой,
«Я» и «не-Я»
лишь видимо раздельны.