Ну, а теперь? А, Бородин?.. Какие песни пети?
Заря, как кровь на рукаве, алеет на рассвете.
Шуршит молва в сухой траве. И гул глухой. И ветер
Эй, господин, простолюдин,
Без тостов и патетик,
Возьмем стаканы, воздадим
Всем истинам на свете!
Песня угонщика
Мой папа Константин,
А я Константинополь
Не то, чтоб не любил,
Не знал его совсем.
Мы в Турцию летим!
Я полтайги протопал
И золото намыл.
Уеду насовсем.
Мой папа Константин
Борисович. В ОВИРе
Не верили, что «Я
Турецко-подданный»
Мы в Турцию летим!
Я жил бы в ИзраИле,
Но пошлый ритуал калечить органы
Мой папа Константин
Не петрил в конъюнктуре.
Ни Берлином, ни Римом
Не бредил, пацаны.
Мы в Турцию летим!
Пойду к паше, в натуре,
Обзаведусь гаремом.
Жид необрезанный.
Мой папа Константин,
А я сын Константина.
И сын я, так и быть,
Той самой матери
Мы в Турцию летим!
Эй, командир, скотина,
Не вздумай посадить нас
Где-нибудь в Твери!
Песня жениха
На музыку Саши Холкина
Выезжал на белом коне,
В терема сватов засылал.
А, ну выбирайте по мне,
Чтобы увидал запылал!
Чур, не крива, чур, не квашня.
Чай, не засиделась поди
Эй, держите, парни, меня,
Поперед бегут сапоги.
Анна, будь моей женою,
Не держись за терема.
Анна, пропадешь за мною
Пропадешь и без меня.
Ах, рубаха вся в петухах,
И в кулачных битвах удал.
Да такого б нам жениха
На божничке б век восседал.
Спешусь я спешно с коня,
На колено с маху паду.
Жемчугами девку маня,
Пагубную речь поведу.
Что же нам делать, сваты,
Коль отец и мать супротив?
Не захочет Анна идти,
Вам другой такой не найти!
Знать, гореть в кромешном аду,
Сдуру рай за жемчуг скупал.
Под венец попал и пропал
Без нее совсем пропаду!
Экстрасенс
Жил-был чудной экстрасенс,
Падших лечил и больных.
Денег не брал за сеанс.
Не было денег у них.
О, нищета, нищета, нищета!
Не моги сметь!
Нет на тебя ни меча, ни щита
Только лишь смерть.
Правую руку он брал,
Мимо обличья смотрел.
«Господи, этот не крал.
Грешен, что красть не посмел».
В космос незримо смотрел.
Может быть, звезды читал.
Вторить себе он велел.
Странные речи шептал.
«О, нищета, нищета, нищета!
Не моги сметь!
Нет на тебя ни меча, ни щита
Только лишь смерть»
Странный, чудной экстрасенс.
Разве он вылечить мог?
Денег не брал за сеанс,
Будто богач или бог.
Сон
На музыку Саши Холкина
Господи, что за дела?
В зыбком предутреннем сне
Снилось мне, что я была
Девой на белом коне.
Белый торжественный конь
Был мне и церковь, и дом,
Жил заодно с седоком,
Зная и плеть, и ладонь.
Господи, что за дела?
Грубый сорвавшийся конь
Вышиб меня из седла,
Стать норовит седоком.
Как же я, господи, зла!
Кто меня спутал и сгреб?
Боже, кому я дала
Бросить поводья в галоп?!
Господи, что за дела?
В смутный, решающий час
Я, словно лошади часть,
Вдруг закушу удила!
Вдруг, своенравная тварь,
Вскинусь локтями в дыбы:
Хоть загони, хоть запарь,
Только не рви мне губы!
Эй, дикошарая, сдай!
В шпоры бери! В стремена!..
Господи! Господи, дай,
Дай избавленье от сна.
Легенда о любви
На музыку Саши Холкина
Блеклое золото лун
Меркнет в кувшине вина.
Пьян седовласый драгун
И маркитантка пьяна.
Горечь мне горло першит,
Я не пьянею, увы.
Кто я? Гуляка-ямщик,
Отданный в бритые лбы.
Там, на родимой земле,
Вне крепостного двора
Правда, чтоб мне околеть!
Жил. Ночевал у костра
Барыня, белая кость,
И с бриллиантом рука
Вышла ко мне на покос,
Села в седло ямщика.
С той забубенной поры
Барскую честь берегу
В пики, в штыки, в топоры
Первым в атаку бегу.
Знаю, меня не убьют.
Сломятся штык и топор.
Пуля отыщет в упор
Кости мои не сгниют
Там, на родимой земле,
Сквозь времена времена
Сквозь времена времена
Правда, чтоб мне околеть!
Барыня любит меня.
Злато поблекнет и медь,
Испепелится земля.
Только ни старость, ни смерть
Не ожидают меня.
Старые лики икон
Благословляют меня.
Скачет мой преданный конь
Сквозь временные поля.
Здесь моя родина Гжель?
Лайнер куда меня мчит?
Ах, неужель неужель,
Я, как и прежде, ямщик?
Пьян седовласый бортмех,
И стюардесса пьяна.
А истерический смех
Переполняет меня
Сквозь истерический смех
И сквозь реактора крик
Крикнет мне в ухо бортмех:
Крыша гуляет, старик?..
Блюз-песня
В сентиментальном блюзе,
В приморском ресторане
Я обнимал тебя.
Фагот нам пел о юге.
В сиреневом дурмане
Я обольщал тебя.
Ты парила в ритме блюза.
Ты плыла в анабиозе сна,
Моя девственная муза,
Подшофе любовного вина.
В амурном блюзе близки,
Потягивали виски
За наш союз.
В инструментальном стиле
Друг друга мы любили
Да отыгрался блюз.
Ты парила в ритме блюза.
Ты плыла в анабиозе сна.
Моя девственная муза
Соблазняла близостью меня.
В сентиментальном блюзе
В инструментальном стиле
Грустный мотивчик
На музыку Леонида Смотрова
Солнышко, подсолнушек, околица села.
Кружится-куражится, хмелеет голова.
Томные, сердечные, амурные дела.
Гошкина гармошечка, тувушка-тува
Хаханьки да хиханьки! И-их, кадрильный лад!
Звонкие частушечки и чечетки чак.
Пальчики, ладошечки, шелковый обшлаг
Валечка Валюшечка Тает шоколад.
Шустренький парнишечка. Шейх Али-Баба!
Гошкина гармошечка не гошкина беда.
Валечка-Валюшечка Закушена губа.
Смятая, неспелая, хмельная лебеда.
Солнышко, подсолнушек, околица села.
Поцелуй не ссадина. Но сажа не бела.
Девица не девица и не побыла
Валечка Валюшечка Такие вот дела.
Окрошка
На музыку Анатолия Прохорова
Как готовила окрошку с утреца.
Покрошила от яйца до огурца.
Посолила, не забыла лук покласть,
И отправилась в подполие по квас.
А в подполье!.. А в подполье домовой!
Домогается, клянется, что вдовой
Не до квасу не до квасу не до ква
Видно, долго по девице тосковал.
Как готовила окрошку ввечеру.
Сняв с яйца и огурца их кожуру,
Покрошила. Не забывши про напасть,
Покрестилась и в подполие, по квас
А когда уже ложиться стала спать,
Вдруг задумала окрошки похлебать.
А в окрошке две картошки. Две, как раз.
А в подполии к картошке этой квас.
Прожила хорошей жизни полосу
На окрошке да на подпольном квасу.
Вдруг закончился картофельный запас
И в подполии остался только квас
И однажды в не привидевшийся час
Вдруг закончился подпольный этот квас
А без квасу не явился домовой.
И осталась недоквашенной вдовой.
А в другом уже подполье домовой
Домогается, наверное, к другой
И мораль у этой басни такова:
Не ленитесь, девки, чаще ставьте квас!
Философская песня
На музыку Саши Холкина
Все в этом мире и мы, и листва
Созданы жить в гармоничном согласье.
Но, нарушая закон естества,
Род наш людской обречен на несчастье.
Вообразите планету
Без травы, без цветов.
Каменные реки,
Океаны песков
Рубка елей, берез
Как сожженье мостов.
Ну, а там, за мостом
Наш отеческий кров
Злоба и глупость пророчат беду.
Зависть неистово жаждет отмщенья.
Совесть одна! в покаянном бреду
Молит за душ согрешивших спасенье.
Милая
На музыку Саши Холкина
Милая, будь моим солнечным светом.
Милая, только б восход поспешил.
Утром я стану восточным поэтом
И опишу лучезарность вершин.
Милая, будь мне полуденной тенью,
Милая, пылкость мою освежи.
Тотчас же буду учиться я пенью,
Чтобы воспеть две влюбленных души.
Милая, будь мне закатной зарницей,
Милая, только уснуть не спеши.
Будем с тобою друг другу мы сниться
Где-нибудь там, в поднебесной глуши.
Осень в городе
Вот повесть в степях.