Морализаторская интонация подобных пассажей мало помогает осмыслению практических задач, которые предстоит решить украинскому обществу после Майдана. И дело не «в глупых и недальновидных современных политиках (западных, российских, Э.Г.), которые не хотят признавать и выполнять роль морали». Дело в скорости формирования политического класса, заинтересованного в честном бизнесе. Дело в политической партии, которая способна выразить интересы этого класса. Вот и всё! «Новая» же мораль, которую комментатор благоразумно заключил в кавычки, на самом деле, не нова: ею пробавлялись все, кому не лень, включая прежних лидеров. О «новой» морали непременно будут говорить и те, кто выставил свои кандидатуры на выборы Президента. Но в том-то и дело, что сами по себе моральные ценности не смогут обеспечить преображение Украины. Тут для триумфа их в обществе много чего нужно. Да и для серьёзного, глубокого анализа «морализаторство», как таковое, мало пригодно.
3. Был ли великим Столыпин?
Сразу отвечу великих не бывает. Альберт Эйнштейн, уж куда великее, а в конце жизни в одном из писем признал: «Я потерпел два бесславных поражения в браке и за всю жизнь не нашёл единомышленников, за исключением Ньютона». Так что тех, кого мы склонны признавать великими обычные люди, проживающие обычную жизнь. С личными драмами, неудачами, изменами, потерями, одиночеством Обыденное никуда не девается и остаётся у самых развеликих. Даже когда им удаётся сформулировать теорию относительности, написать «Войну и мир», стать у руля государства, инициировать экономическую реформу. Публика любит читать о таких людях агиографию. Сложнее с отношением публики к попыткам исследовать жизнь таких людей. В нашем случае Петра Столыпина, которую предпринял А. Янов в своих очерках «Русская идея».
Исследуя ошибки и трагедии крупной исторической личности России, историк пробует понять их природу, нащупать противоречия в мировоззрении государственного деятеля, дать свою версию его действий или бездействий. Публика в России по нынешним временам во многом найдёт кощунственным такой ход рассуждений. Именно так и посчитал единственный оппонент Ю., разместивший в своём блоге пост «Столыпин для разумных и сильных (реплика на блог г-на Янова)». Один из немногих участников дискуссии, выступивших по существу, прокомментировал реплику так: «Уважаемый Ю., полностью разделяю Ваше мнение о Петре Аркадьевиче Столыпине. Благодарю, что аргументированно подняли свой голос в защиту этого великого человека». И привёл известные статистические данные о небывалом промышленном подъёме в России к 1913 году и заключил тем же: «На мой взгляд, опыт Петра Аркадьевича достоин восхищения и, что ещё более важно, изучения и сегодня, в 21-ом веке».
Теперь о том, куда пошла дискуссия и почему в ней много суемуд-рствования. Западные средства массовой информации хорошо дифференцированы. В наших, российских, зачастую, полное смешение жанров. Скажем, «Коммерсант» заявляет о себе, как о газете для серьёзной публики, погружённой в бизнес, финансы, политику. По идее, аналог британской «Файнэншл Таймс». Но никогда в последней вы не найдёте то, что я нашёл в «Коммерсанте» третьего дня! Вот, читаю обращение к театральной публике: «Мы не будем ссать бензином, когда из тектонических разломов мозговых плит буквально хлещет расплавленная лава» «Давайте оставим в стороне сопли и слёзы, до 1 сентября ещё до хера времени» Такой иронично-пафосный стиль возможен в «Сан», «Дейли мэйл», то есть, в изданиях рангом пониже Но в серьёзном издании?
Я к тому, что все эти разговоры о метафизике, логике ницшеанского детерминизма, Канте и кванте столь же неуместны для обсуждения конкретного, во многом намеренно упрощённого текста о Столыпине, сколько вздорные попытки одного из комментаторов выяснить состояние ума оппонентов, делить людей на порядочных и непорядочных При таком настрое любое кроткое замечание сворачивается к глубокомыслию всуе. Вслед замечанию, «не есть ли это святобесие реакцией на нигилизм?», следует высоколобое «А что такое нигилизм? В тургеневско-базаровском смысле, ницшеанском, хайдегерровском? И понеслось-поехало! Не понять, ради чего такое выворачивание простого поста, зачем суемудрствовали?» По-моему, это пример провинциальности нашей российской в дискуссиях, где нет места иронии, юмору, лёгкости, которая непременно присутствовала бы в заданном формате, если бы к дискуссии вдруг подключились, скажем, французы или англичане
Ну, что ж, можно считать, что с великостью Столыпина мы разобрались. Осталось ответить на замечание о дискриминации женской точки зрения. Возражу так. При всей актуальности поднятой темы о равноправном участии женщин в интеллектуальных «сварах» и «игрищах», затеваемых мужчинами «Сноба», может быть, правильнее развернуть разговор от гендерного равенства к чисто практическому. Я не вижу никакой дискриминации, кроме одной способности поддержать разговор, в данном случае о Столыпине, на предлагаемом уровне. Если человек в теме и говорит по делу высказывает что-то оригинальное, остроумное, своевременное, какая разница мужчина это или женщина, рыжий он или лысый, малаец или китаец. Но если попытка войти в дискуссию не очень успешна, не стоит объяснять неудачу тем, что вот, мол, я женщина, или я еврей, или я чёрный и потому меня игнорируют.
В этом контексте бессмысленны разговоры о преимуществах мужского и женского ума, о мужской и женской поэзии или прозе. Существует плохая и хорошая литература. Вот и всё. К тому же, очень может быть, что автор романа «Анна Каренина» и повести «Крейцерова соната» представил исключительно мужскую точку зрения. И читательский мир ждал и не дождался писательницу масштабов Толстого, которая представила бы на суд свою женскую версию драмы Анны Карениной, свою версию толстовского пассажа: «А я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем».
КомментарииПисать на публику любопытное занятие. Для меня оно совершенно новое. Тут начинаешь понимать и рассуждения структуралистов и постструктуралистов о «тексте», который живет чуть не своей независимой жизнью, и интерес поколений профессионалов, занятых «объяснениями» текстов. Понимать начинаешь, когда видишь, как собственной текст становится предметом самых неожиданных интерпретаций. Не так давно тут меня записали в «народопоклонницы», приписали мне соавторство некой доктрины, и яростно осуждали неправоту «доктрины». Та дискуссия очень показательна. Теперь я уверена, кто-нибудь запишет меня в оголтелые феминистки и будет осуждать за это. Неохота отбиваться от придуманных обвинений. Но и неприятно будет дать им к себе «приклеиться». Потому спешу объяснить свои причины и намерения. В моем присутствии на «Снобе» есть корыстный интерес. Я люблю «понимать» и «разбираться» в явлениях, событиях и причинах. Где ещё можно найти столько разнообразно образованных людей в одном месте? Только на «Снобе»! Когда я встречаю интересные идеи, мне хочется узнать мнение о них людей неоднозначных. И вот по этой корыстной причине я начала их приглашать в разные блоги. которые привлекли моё внимание. Я нередко получала отказ, что вроде бы и нормально. Но в глаза бросилась неожиданная деталь. Мужчины мотивируют свой отказ принять участие в интересной мне дискуссии, например, политическими соображениями. Женщины отсутствием вежливости со стороны хозяина блога или автора комментария. Мало того, многие мужчины не видят поводов для беспокойства тоном дискуссий и утверждают, что на «Снобе» полное равноправие. В то же время, для немалого числа женщин именно тон диспутов проблема. Потому многие женщины по этой причине самоустранились от целого ряда дискуссий.
Вы пока относительно мало общаетесь на «Снобе». Потому ваша оценка немножко в стороне от реальности. Ссылка на «женщин vs мужчин» предсказуемо увела в сторону от сути поставленного вопроса. А суть вопроса, конечно же, не в том, что «женщин обижают», а в том, что есть базовые различия в естественных реакциях между мужчинами и женщинами. И жесткий спор в какой-то момент мужчину раззадоривает, а женщину утомляет. А поскольку опыт у тех, кто общается часто и много такой, что в целом понятно, от кого чего ждать, то непроизвольно делаешь из него практические выводы.
А можно я простыми словами задам плохой вопрос автору поста. Вы за Столыпина высказались или против? Я, признаюсь, даже этого не поняла.
Вопрос вовсе не плохой. Чтобы ответить, мне надо серьёзно прочитать то, что я написал Но, сразу скажу: я хотел порассуждать не только о Столыпине, а о возможностях оппонентов полемизировать по теме и вне её. Теперь вижу, чем дальше от Столыпина, тем успешнее дискуссия. Потому втянулся в разговор о первой посадке последней ступени космического корабля, о космосе, о тире, многоточии, и особо о сладком пастиле и штруделе. В вегетарианстве вы меня зря заподозрили. Ем всё. Единственный грех, которому, я каждодневно уступаю чревоугодие. Грешу и каюсь. И если б не теннис и плавание погиб бы от обжорства, оставив в покое Столыпина. Иносказательно систематические переедания дают шанс избавиться от меня и вам, и моим серьёзным оппонентам, отправив кСтолыпину.