Прозрачные слизни - Моник Ти 3 стр.

Люди стали спать бояться,
Много строили домов
С вентиляцией особой,
Чтобы слизней не пускать.

Гарантировать спасенье,
Безопасность не могла
Толька эта мера им,
Деньги были не у всех.

Через дверь открытую
Заходили слизни в дом
Незаметно и конечно
Долго прятались там в нём.

Поджидали тишину,
Нападали всё равно.
Так особые дома
Их спасали не всегда.

Кто был беден и не мог
Безопасный строить дом,
Договаривался с кем-то,
С ним по очереди спал.

И друг друга людям впредь
Охранять всегда пришлось,
Невнимательных живьём
Поедали слизни те.

Виноватым стал Кирилл,
Признан был он лишь один
И великим, и ужасным,
Тем, кто слизней сотворил.

Неожиданно всемирный
Ужас всюду во царил.
Был Максим вполне довольный:
Справедливость всё же есть:

Поплатился очень быстро
За поступок гнусный свой,
Тот, кто другом претворился,
Милый лживый тот Кирилл.

Но расстроился Максим,
Слизни зло собой несли.
Но помощь своей планете
Совершенно он не мог.

На планете через год
Стали спальни продавать.
Тип закрытый он имел,
А на вид, как будто гроб.

Воздух в спальню проникал
Через сеточку одну.
Очень мелкую, конечно,
Из металла что была.

Спальню-гроб хотели все,
Безопасно было в ней
И доступной оказалась
Абсолютно всем она.

Были спальни и дороже,
Из стекла, металла, глины,
Из фарфора, из пластмассы,
Их различного сырья.

Красота всегда ценилась,
Так и в эти времена,
Только спальня всё равно,
Многим гроб напоминал.

У учёных, у врачей
Все просили одного:
Чтоб избавили весь мир
От прозрачных слизней тех.

Слишком сложно, невозможно
Показалось это всем.
Новый вид завоевал
Своё место на земле.

А Максим не волновался,
Принял всё таким, как есть.
Он виновник настоящий,
Спал спокойно каждый день.

Для себя такую спальню,
Безопасную давно
Смастерил легко и просто
Из того, что он имел.

Деревянный ящик длинный
Сетку кухонную взял.
Прикрутил на дырку крышки
Чтобы воздух проникал.

Ничего не покупал,
В самодельной спальне спал.
Жил на даче, отдыхал,
Про науку забывал.

Он наслышан был про лайнер,
Что отходит каждый день.
Безопасным он считался,
Отплывал без слизней тех.

Проверяли хорошо,
Охраняли её всю,
Отплывали, убеждаясь:
В лайнер слизни не вошли.

Восемь лет они на рынке,
В гору их дела идут.
И за это время с ними
Инцидентов никаких.

Доверяли все на свете
И хотели на круиз.
Знаменитый, многоместный
Лайнер «Платен» звался он.

Еле двигался Максим,
Он, похрамывая, шёл.
Постоянно трость держал,
С рук её не отпускал.

Ноги дали слабину,
Был он стар и одинок.
Смерти ждал и не боялся,
Что поплатится за всё.

Виноватым он себя
Совершенно не считал.
Паразитов создал страшных
И не каялся совсем.

Весь он мир переменил,
Очень многих погубил.
О проблемах он наслышан,
Их не видел наяву.

Жил в сторонке, никогда
Он не думал помогать
Уничтожить этот вид.
Жутким слизней не считал.

Выделения их были
Уникальнейший эликсир.
Раны быстро исцеляли,
Многих к жизни возвращали.

И спасение и смерть
Приносили слизни те,
Выживал, кто умирал,
Погибал, кто был здоров.

По статистике всемирной
На планете смертность вся
Неизменною осталось,
Удивляло это всех.

Ведь десятки тысяч в день
Погибали каждый день
Из-за слизней ненасытных
И по собственной вине.

А преступникам теперь
Стало проще убивать,
На съедение насильно
Оставляли слизнякам.

Из-за частых инцидентов
С преступлением таким,
Уголовные дела
Открывались тут и там.

Каждый случай нападенья
Стали яро изучать,
Чтоб подобные убийства
Пресекать, не допускать.

Если б слизни не губили
Очень многих каждый день,
Население планеты
Возрастало бы быстрей.

Тяжелобольных спасали,
Чудо словно совершали
Эти слизни на Земле
Каждый час и каждый день.

Убивали и спасали
И тем самым сохраняли
Мировой баланс смертей
Это нравилось не всем.

На «Платен» Максим собрался,
Оплатил себе круиз.
Так давно мечтал об этом,
Океан любил всегда.

Не учёным, а пловцом
Грезил в молодости стать,
Но профессию ему
Выбрать было не дано.

По стопам отца пошёл
Юный гений их времён,
Но Максим был не в обиде
На родителей никак.

Он учиться не желал
И не видел потенциал
В начинаниях своих
Совершенно никакой.

Шли года, он повзрослел,
А потом и постарел.
Незаметно пролетели
Жизнь и молодость его.

Ни о чём он не жалел,
Как уж сказано давно,
Но забыть хоть ненадолго
Он про слизней пожелал.

Он творением своим
Не гордился ни на миг
А иллюзия былой
Жизни нравилась ему.

Этот лайнер возвращал
Ненадолго всех гостей
В мир утерянный, забытый,
Безопасным звался он.

Все лежали, отдыхали,
И спиртное попивали,
Без защиты были все,
Не боялись слизней тех.

Только девочка одна,
Лет пятнадцати она,
Всё боялась, волновалась
И тревожная была.

В безопасный лайнер этот
Не поверила она,
Спать боялась и бродила
Очень долго там одна.

И родителям всё время
Спать мешала там она.
Ссора стало неизбежной,
Все велели ей молчать.

Приставала к пассажирам,
Убеждала верить ей.
Страх внушала, раздражала
Абсолютно всех она.

И Максим не сомневался,
Ошибается она:
Лайнер этот безопасный,
Зря волнуется она.

Ночь на лайнере настала,
Спать ложатся люди там,
Об опасности не зная,
Затаилась что в углах.

Слизни в лайнер тот проникли,
Поджидали, не спеша.
Запах крови ощущали,
Есть хотели всё сильней.

А Роксана мельтешила,
Запрещала людям спать.
Злые люди говорили,
Что безумная она.

Интуиция была
Очень сильная тогда
У девчонки молодой
И неопытной такой.

Эти знания Роксане
Были Господом даны,
Во спасение людей,
Кто поверить сможет ей.

Только люди совершенно
Не желали верить ей,
Но она не умолкала,
Умоляла всех не спать.

Надоедливой девчонке
Запретили выходить,
И сидеть в своей каюте
Наказали до утра.

Сцену эту наблюдал
С удивлением Максим,
Но всерьёз её слова
Не воспринял даже сам.

Он уснуть не мог никак,
Всё ходил туда-сюда,
Выпил он тогда немного,
И болела голова.

На луну смотрел он долго,
Даже начал засыпать.
Свежий воздух глубоко
С удовольствием вдыхал.

Засмеялся он потом,
Стало очень хорошо.
Удивился беспричинной
Сильной радости такой.

Его счастье беспредельной
Показалось в этот миг
Из души его беспечной
Вырывалось так оно.

«Это странно, что со мной,
Словно пьян я всё ещё» 
Невзначай Максим подумал,
Чуял что-то он не то.

«Ведь прошло же пять часов, 
Рюмку виски выпил он
От спиртного уж давно
Не осталось ничего».

Размышлял Максим недолго,
Начал нервничать слегка.
Расторопно и небрежно,
Своё тело изучал.

След укуса слизняка
Не сумел найти тогда.
«Может, спину покусал» 
Он так думал и гадал.

А потом с походкой резвой
С места дернулся в тот час,
Перед зеркалом в каюте
Он вертелся полчаса.

«Нет, не верю,  ничего»
От укуса ни следа.
«Может, даже, паранойя
Началась тут у меня.

Слизняков здесь быть не может,
Это «Платен», черт возьми.
Да, Роксана, ты сумела
В заблуждение ввести!»

«Может быть, вода причиной,
Вот волнуюсь я за зря
Но наркотик этих слизней
Я не спутаю ни с чем!» 

Сомневаясь, сомневаясь,
Умываться он пошёл.
Натирал лицо и шею,
Даже уши с мылом он.

Пену смыл и полотенцем
Вытирался резво он,
Размышляя: «в чём же дело,
Опьянило что его?»

И ответ пришёл внезапно,
Он такого и не ждал.
Пятна крови разглядел
В полотенце он своём.

Как и раньше, не заметил
Он укусов на лице,
Ведь за ухом затаилась
Эта ранка у него.

«Это плохо, очень плохо,
Здесь грозит опасность всем» 
Волновался не на шутку,
Обнаружил он укус.

«Надо всех предупредить
И об этом затрубить.
Могут многие погибнуть» 
Говорил он так себе.

Поделиться с кем не знал
Просто шёл он и кричал.
Без ответа оставался
Как Роксана час назад.

В спальню каждого пробраться
Яро он пытаться стал.
Сильно-сильно там случаться, 
В основном лишь тишина.

И за дверью он какой-то
Вдруг услышал детский плач.
Выл младенец годовалый,
Он по голосу узнал.

«Не уйду»  кричал упрямо,
Дверь он требовал открыть,
Но родители младенца
Не ответили в тот миг.

Пять минут стоял напрасно,
Тратил время он своё.
Без внимания оставить
Не решался он дите.

Стал ломиться в дверь нещадно,
Только выломать не смог.
Заявилась вдруг Роксана
В утешение его.

С топором в руках была
И сказала вдруг она:
«Если хочешь, вот, взломай» 
Свой топор она дала.

«Почему ты с этим ходишь» 
Он спросить её хотел.
Взял топор и дверь пытался
Им он выломать скорей.

«Догадайся!»  так сказала,
Но Максим был убеждён:
«Против слизней совершенно
Бесполезен твой топор!»

«Отчим запер и мамулю
Развлекаться он увёл.
Я же, знаешь, всем мешала
На меня ты так смотрел»

«Да, ты странная была» 
Подтвердил её слова
Весь в волнении Максим,
Отворил дверь, наконец.

А за ней была картина
Ужасающая так,
Молодую пару слизни
Обглодали до костей.

Одеялом покрывали
Сотни тысяч слизней их.
Только это одеяло
С глаз исчезло в тот же миг.