Хорошо, мой господин. Да будет так, Афанасия без колебания приняла предложение мужа.
Тщательно исполняя намеченное, супруги прожили в чистоте и молитве десять лет.
V
Десять лет спустя
Остроконечный месяц заглядывал в полураскрытое окошко спальной комнаты Афанасии. Вот уже больше часа женщина не могла сомкнуть глаз. Этой ночью она несколько раз вставала на молитву. Её сердце не находило покоя. Пару часов назад Афанасия видела странный сон.
Хозяйка дома очутилась в том самом саду, в котором когда-то они вместе с Андроником увидели две великолепные лилии.
Белые цветы сияли в лучах солнца, источая приятный армат. Но недолго женщина наслаждалась идиллией, вскоре поднялась буря, налетел ураган, повредил деревья, погнул кустарники, мощным порывом сломал стебли белоснежных лилий. В саду не осталось живого места всё разрушилось, искорёжилось, засохло и умерло в сумерках наступившей ночи. Затем на пару мгновений установилась звенящая тишина.
И вот на небосводе засияло новое солнце. Остатки прежнего сада исчезли, и на его месте выросло множество цветов разной окраски и формы. Они радостно тянулись к солнцу, распространяя вокруг себя необычайный аромат.
Афанасия в тревоге присела на край кровати в ожидании первых лучей рассвета. С восходом солнца она увидит Андроника и, до того, как они отправятся в церковь на службу, расскажет ему о необычайном сновидении. Через полчаса женщина ещё раз усердно помолилась, прибралась и направилась к супругу.
Мужчина внимательно выслушал жену, ничего не ответил, только крепко обнял супругу, стараясь успокоить и приободрить. В сознании Андроника отчётливо всплыли слова пророка Исайи, озвученные преподобным Симеоном: «Говорит Господь: Мои мысли не ваши мысли, ни ваши пути пути Мои».
Афанасия, дорогая, пойдём на службу. Будем просить милости у Господа.
Верно, пойдём! Только дай мне пару минут, я проведаю деток. Не могу покинуть дом, не увидев их мирные личика.
VI
В это утро на литургии оба супруга молились особенно усердно. После исповеди и причастия на сердце стало легче. Афанасия, казалось, почти забыла сон. Но яркий образ сломанных и высохших лилий то и дело стремился вновь прокрасться в душу. Муж с женой раздали милостыню и поторопились вернуться домой.
Не успев зайти за ворота своего особняка, супруги увидели бегущую им навстречу служанку:
Господин, госпожа, простите нас, ради Бога! Не досмотрели! У детей сильный жар, они оба не смогли даже встать к завтраку. Их состояние ухудшается с каждой минутой. Сейчас они оба в бреду.
Вы отправили за доктором?
Да, госпожа. Врач должен прийти с минуты на минуту.
Сперва родители поспешили к сыну Иоанну. Перед их очами предстало печальное зрелище. Мальчик, тяжело дыша, непрерывно кашляя, метался по кровати. На лице и шее выступила испарина. Ребёнок никого не узнавал. Слуги толпились вокруг, то и дело норовя приложить ко лбу мальчика холодный компресс.
Иоанн, сынок, ты меня слышишь? Афанасия в отчаянии склонилась над ребёнком.
Мальчик пребывал в забытьи.
Схожая картина ожидала супругов и у кровати дочери Марии.
Дождавшись врача и услышав от него неутешительный диагноз «гнилокровие»1, Андроник, не мешкая, отправился в загородную церковь святого мученика Иулиана, где были похоронены его родители, в надежде глубокой покаянной молитвой сменить гнев Божий на милость. Там он пробыл до утра следующего дня.
В это же время в его городском доме доктор, наблюдая ухудшение состояния детей, предложил пойти на крайнюю меру провести обильное кровопускание. По его словам, иногда эта процедура оказывалась достаточно действенной. Хотя, нужно признаться, лишь в отдельных, не таких уж и частых, случаях.
К утру измученные болезнью и окончательно ослабленные кровопусканием Иоанн и Мария отошли ко Господу, так и не придя в сознание перед собственной кончиной.
Возвращаясь из загородной церкви, Андроник ещё на подходе к дому услыхал громкий плач. Во дворе толпились люди, их лица выражали скорбь. Проникнув во внутренние покои, мужчина нашёл там рыдающую Афанасию. Жена глухим от горя голосом сообщила, что дети умерли.
Удалившись в свою молитвенную комнату, глава семьи упал на колени перед образом Спасителя. Боль утраты охватила душу, сердце стонало, из глаз катились слёзы, тело ослабло, сникло, потеряло жизненную энергию. Сознание окутывал мрак. Последним усилием воли Андроник обратился ко Христу:
Господи! Твоя воля, и путь, и жизнь, и смерть. «Наг я вышел из чрева матери своей, наг и возвращусь. Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно!»2 В руки Твои, Боже, отдаю боль моей души. Распорядись ею как Хозяин и милосердный Отец.
Мужчина внутренне почувствовал, как Христос утирает слёзы с его лица. Душа оживала, в сердце воцарялось успокоение. Андроник ощутил, что Господь рядом, Он не оставит его детей. Слёзы опять закапали из глаз. Но теперь это уже были слёзы не отчаяния, но надежды и благодарения за безграничное Божие милосердие:
Господи, упокой души отроков Иоанна и Марии, прости им грехи вольные и невольные, прими их в Своё Царство Небесное!
VII
Афанасия безутешно рыдала без передыха вот уже несколько часов подряд. Женщина отказывалась от пищи и питья. Изредка из её уст доносились слова, полные отчаяния:
Зачем мне жить? Всё отнято, разорено О если бы и мне умереть с моими детьми.
До захода солнца Иоанна и Марию похоронили в церкви святого Иулиана, где покоились и их предки.
Андроник сколько мог поддерживал Афанасию, утешая и уговаривая всё отпустить на волю Божию. Но супруга не слышала мужа, боль утраты намертво приковала её сердце к беспросветному царству безысходности и горя.
После совершения обряда погребения женщина не хотела возвращаться домой. Она отправила слуг и с плачем сидела у могилы своих детей. Темнело. В сумерках ночи подкралась прохлада. Афанасия, казалось, ничего не замечала, ни на что не реагировала. Иногда женщина впадала в забытье. Но, очнувшись, продолжала непрестанно плакать и причитать.
Полная луна и яркие звёзды отчётливо освещали прицерковное кладбище. Безутешная страдалица заметила, как среди каменных плит движется фигура монаха. Его отличали лёгкий стан, курчавые недлинные волосы, тёмно-бордовая накидка поверх светлой туники. «Наверное, пришел помолиться об усопших», Афанасия тяжело вздохнула и вновь погрузилась в собственные переживания.
Тем временем монах приблизился к женщине и строго обратился к ней:
Сестра, твоя душа полна скорби, зачем ты не оставляешь в покое почивающих здесь?
Господин, не сердись на меня. Моё сердце сильно болит, потому что я потеряла самое ценное. У меня росли двое деток сын и дочь, и вот сегодня я их обоих вместе похоронила.
Сколько лет было твоим детям?
Двенадцать Иоанну и десять Марии.
Зачем ты о них плачешь? Разве не знаешь, что Господь призвал их к высшему благу? Уверяю тебя, что подобно тому, как человеческая природа требует пищи, точно также и умершие дети питаются у Христа небесными благами. Они взывают ко Господу: «Судья праведный! Ты лишил нас земных благ, не лиши же небесных!» Тебе, женщина, было бы полезнее, если бы ты плакала не о детях, а о своих грехах.
Слова монаха насквозь пронзили душу Афанасии, она как бы очнулась от страшного сна, в сердце засияла надежда.
Если мои дети с Господом в его Небесном Царстве, под Его крылом, о чём же мне беспокоиться? Только бы мои грехи не лишили их небесных благ. Афанасия подняла очи на инока, желая подольше побеседовать с ним.
Но монах удалился.
Женщина отправилась искать его по всей церкви, но так никого и не нашла. Подойдя к привратнику, охранявшему церковные двери, Афанасия спросила его:
Может, ты видел монаха, который вел беседу со мной?
Привратник отвечал с удивлением:
Двери наглухо заперты. Сюда никто не входил и никто не выходил отсюда. Тебе померещилось, женщина. Здесь никого не было.
Афанасия вернулась к могилке детей, помолилась Господу об упокоении их душ и, придя в мирное состояние духа, отправилась домой.
VIII
По утру, увидевшись с мужем, супруга рассказала о монахе, который повстречался ей на кладбище. Андроник, не тая удивление, уточнил детали:
Как выглядел Божий человек?
Он был молод, лицо без усов и бороды, курчавые волосы, голубая туника, поверх неё тёмно-бордовая накидка.
Афанасия, ведь ты описала Святого Иулиана! Вне сомнения, это был именно он! Кому, как не ему, укреплять родителей, потерявших детей. Помнишь его историю?
Да, мой господин.
Помнишь, какие мучения пришлось терпеть Иулиану в течение года, когда Святого водили по городам Киликийской области и в каждом из них подвергали допросам и жестоким истязаниям?