Время обеда настало слишком быстро, но, едва услышав набившую оскомину трель, она поняла, как проголодалась. Столик на колесах проделал свой путь по блестящей рельсе, Омарейл поставила поднос на обеденный стол и с аппетитом съела все, что приготовили для нее королевские повара.
Вернув на место портрет Горга Златовласого, умывшись от грязи и пыли и сменив платье, она убрала с письменного стола все планы и книги и прошла в Комнату Встреч.
В это время в гостиной, спальне и библиотеке на втором этаже слуги наводили порядок. Омарейл же общалась со своим ближним кругом.
Первыми пришли родители. С ними разрешалось пользоваться зеркалом. Впрочем, зеркалом оно было только для нее. Король и Королева видели свою дочь точно через стекло. Так того требовало пророчество, и так они могли ухаживать за Омарейл, когда та была совсем малышкой. Специальные механизмы разрабатывались лучшими изобретателями Ордора, чтобы можно было менять пеленки, кормить и даже купать младенца, не находясь с ним в одной комнате.
Из казны были выделены средства на строительство дополнительного корпуса Королевского госпиталя в Лебрихане, делился Король. Он будет располагаться за пределами города, но добраться туда можно на специально запущенном омнибусе. Инженеры уже показали мне проект, выглядит многообещающе. Вообрази, там появятся парк для оздоровительных прогулок и целое крыло под детские палаты. С комнатой для игр и кукольным театром.
Омарейл скучающе рассматривала резной деревянный потолок, забыв на мгновение, что родители могли ее видеть.
Ваше Высочество, строго сказал отец. Это не досужие толки. Это то, чему вы должны уделять пристальное внимание. Однажды принятие решений о распределении средств будет твоей обязанностью, Омарейл. И что ты будешь делать?
Бериот позаботится об этом, не так ли? с вызовом ответила она, понимая, что перечит Королю лишь от скуки.
И Ордором будет править Советник!
Королева, почувствовав назревающую бурю, поспешила сменить тему, мягко заметив:
Кроме того, Омарейл, мы много раз говорили тебе, что принцессе не пристало закатывать глаза. Даже если собеседник тебя не видит, ты должна сохранять осанку и благожелательное выражение лица. И ни в коем случае не вздыхать!
Подобные вспышки упрямства со стороны Омарейл не были редкостью, хотя со временем ее нрав и смягчился. Когда-то все считали, что во всем виноват переходный возраст. Недавно же она поняла, что сердила родителей намеренно. В глубине души она винила их в том, что они позволили предсказанию определить ее судьбу и навсегда заточить в башне.
Позже в тот день к Омарейл пришла Севастьяна. С кузиной ей разрешалось говорить только через непроницаемую стену со встроенными в нее глиняными сосудами. Благодаря такой системе голос собеседника слышался так, будто человек находился в этой же комнате.
Думаешь, ты могла бы достать для меня Первейший План?
Севастьяна рассмеялась.
Ну знаешь, лучше бы ты попросила у меня луну с неба.
Омарейл пропустила это мимо ушей.
Думаю, я знаю, как можно сделать это. Только представь, мы могли бы узнать про все тайные ходы замка
Зачем? Ну, предположим, я могла бы проходить из королевского корпуса в Лебединую башню в два раза быстрее. К чему это?
Ну, где твой авантюризм, Севас? с толикой раздражения спросила Омарейл, а затем пустила в ход свой главный козырь: Ты же знаешь, как мне здесь одной скучно Если бы мы получили Первейший План, а затем изучили все тайные ходы Орделиона, разве это не стало бы потрясающим приключением?
Тишина в ответ говорила о том, что Севастьяна готова сдаться. Она знала, что ею манипулировали, но никогда не могла противостоять этому.
Только подумай, скоро ты выйдешь замуж и уедешь от меня. Возможно, это наша последняя шалость
Шалость! Если об этом узнают, мне так достанется! недовольно отозвалась Севастьяна, но по чуть дрогнувшему голосу Омарейл поняла, что сопротивление было практически сломлено.
Никому не нужно об этом знать, продолжила она заговорщически. Никто ведь не узнал про спортивный костюм, про пластинку Блудниц, про дамские романы, про фотографии Астрара
Ради Солнца, не напоминай мне об этом, у меня до сих пор руки дрожат! воскликнула Севастьяна. И это, вообще-то, совсем другое. Одно дело пронести к тебе контрабанду, другое украсть самую охраняемую книгу в Ордоре!
Мы не будем ее красть, Севас. Мы просто сделаем копию.
Это государственная измена, прошептала Севастьяна сокрушенно, и Омарейл представила, как ее сестра качает головой.
Омарейл легко находила себе оправдание.
Ее появления на свет ждало все королевство Ордор. Седьмого числа седьмого месяца 540 года Доминасолис у Короля Эйгира родилась дочь, наследница престола. Но не успели родители согреть малышку в своих объятиях, как произошло страшное событие, изменившее всю жизнь королевской семьи.
Госпожа Дольвейн, или Сова, как некоторые звали ее, едва взглянув на девочку, упала без сознания. Когда женщина очнулась всего через полминуты ее глаза почернели.
Как потом рассказывали все, присутствовавшие при этом, еще до того, как Сова смогла вымолвить хоть слово, каждого в комнате охватил ужас.
Мое сердце точно пронзило холодом, говорил главный придворный лекарь.
Мне никогда в жизни не было так страшно, признавался Бармотон, начальник королевской стражи, могучий воин, отправивший за решетку бессчетное количество убийц и воров.
Сова заговорила не своим голосом:
Грядет страшная война. Тысячи падут мертвыми у стен Орделиона. Отцы и матери, дочери и сыновья оставят свои семьи и станут жертвами самой кровавой битвы за всю историю Ордора. Брат пойдет на брата, сын на мать, ибо это будет гражданская война. Война страшнее, чем до Сола, нашего Первого Патера.
Никто из присутствующих не мог пошевелиться или вымолвить хоть слово. Все знали, что Сова способна видеть то, что не видят другие, угадывать правду за самой талантливой ложью и каким-то волшебным образом заставлять других верить в свои слова. Никто и на секунду не усомнился в том, что сделанное предсказание было Самым Настоящим Пророчеством. А к пророчествам в Ордоре относились со всей серьезностью.
Ключ к миру, продолжила Сова, Омарейл Эйгир Доминасолис, дочь Афлейн. Покуда ни одна живая душа, кроме трех, не увидит ее лица, покуда она не увидит ни одного живого лица, покуда стена разделяет ее и Ордор, в королевстве будет мир.
Иногда Омарейл думала, что лучше бы Сова предсказала, будто от войны спасет смерть младенца.
Для наследницы престола были созданы самые лучшие условия. Пока она была малышкой, манеж, служивший ей кроваткой, прикреплялся к стене с двумя отверстиями. К отверстиям присоединялись длинные кожаные перчатки только так родителям было дозволено ухаживать за дочерью. Они, наблюдая через зеркальное окошко, играли с ней серебряными погремушками, кормили при помощи фарфоровой бутылочки и давали коралловую соску с золотым держателем, если Омарейл плакала.
У принцессы всегда были самые лучшие, самые красивые игрушки. Ей регулярно читали книги, а когда она научилась читать сама отстроили в ее покоях библиотеку. У нее были наряды и ленты, украшения и духи.
Но с самого детства девочка мечтала лишь о двух вещах: обнять родителей и покинуть свои комнаты.
Малышкой она думала, что так и устроена жизнь, что это совершенно обыкновенное дело жить в одиночестве, никогда не покидать дом, не знать тепла человеческого тела. Но чем старше она становилась, тем отчетливее понимала необычность своего положения. И каждый раз перед сном она фантазировала, как могла бы, хотя бы на час, оставить свои покои, пройтись по замку, прогуляться по улицам Ордора.
Когда ей было двенадцать и Омарейл всерьез подумывала о том, чтобы выпрыгнуть из окна, ей предложили построить оранжерею. Пять месяцев шли работы, и вот в ее гостиной появилась еще одна дверь, которая вела в просторную комнату со стеклянными стенами и крышей. Снаружи все они были зеркальными, а изнутри Омарейл могла видеть небо, широкий разлив реки и каменные утесы, на которых возвышался Орделион. В оранжерее были посажены самые разные растения и сделаны дорожки, по которым принцесса могла гулять. Некоторые окна приоткрывались, позволяя ей ловить руками солнечные лучи.
К пятнадцати годам Омарейл будто бы смирилась со своим положением. Король и Королева все чаще говорили с ней о том времени, когда она сама станет править Ордором.
После тебя престол унаследует тетя Акира. А через нее Севастьяна, объяснил как-то ее отец. Она старше тебя на три года, поэтому, вероятно, по-настоящему твоими наследниками будут будущие дети Севастьяны. Как видишь, ситуация не так уж безрадостна.
Король сумел даже произнести это бодрым голосом.